— Эд, забирай оружие, загрузки, — шептал я, освобождая его от пут. Следующей пришла очередь Лехи, затем Аллы… так получилось, что до Исмаила я добрался в последнюю очередь.

— Я знаю, где они расположились, — сообщил он, с трудом вставая на затекшие ноги. — Мы застанем их врасплох.

— Веди! — чтобы наши действия принесли успех, следовало действовать быстро. — Леонид, мы, — я указал на Эда, — на разборки с местными, ты за старшего. Вы остаетесь здесь и ждете нашего возвращения. Если что — действуй по обстановке.

Шпак понимающе кивнул. Имея два ствола, тащить за собой безоружных людей не стоило. А нам следовало поспешать. Исмаил уже ковылял вперед, я следом, Эдик за мной. Подходя к выходу со двора, я еще раз окинул лежавшие на земле тела.

«Да, доброта — страшная сила, из-за своей доброты эти двое оказались трупами».

Исмаил шел с трудом, похоже, его не только туго связали, но еще и били.

— Ты только покажи где. Остальное мы сами сделаем, — шепнул я, и Исмаил-Хан указал пальцем на находившийся в ста метрах дувал, за которым росли высокие плодовые деревья. Местность была открытой, смысла пригибаться или прятаться никакого. Весь расчет строился на внезапности.

— Побежали? — я повернул голову к Эдуарду, тот с угрюмым видом кивнул, и мы рванули, как застоявшиеся кони… Так быстро я не бегал никогда в жизни, зато наше появление оказалось совершенно неожиданным для сидевших за накрытым дастарханом «духов». Не разбираясь, кто где, я начал стрелять, не отставал от меня и Эдик. Прислуживавшие за столом укрытые за паранджой женщины метнулись во все стороны, мужчины застыли и один за другим начали валиться в быстро натекающие кровяные лужи. Все кончилось, когда я перезарядил третий магазин с патронами. Присыпанные ободранной яблоневой корой, срезанными ветками и сбитыми листьями за разбитым дастарханом лежало двенадцать трупов.

— Помогай! — крикнул я на заглянувшего во двор Исмаила, он побледнел, но тем не менее принялся вместе с нами забирать со двора, вытаскивать на улицу духовские разгрузки и их оружие. Нашлись и наши винтовки с двумя лежавшими под ними «калашниковыми».

— Леня! — изо всех сил крикнул я, и тут же на входе во двор, служивший нам тюрьмой, показалась фигура Шпака. Я замахал рукой, созывая всех сюда. — Быстрее, быстрее, — торопил я. Жить нам или не жить — решали минуты. Хорошо, что быстро нашлись и наши рюкзаки, и рюкзаки Исмаила и его товарищей, так и оставшиеся наполненными едой и питьевой водой. Через пять минут мы уже бежали к выходу из кишлака.

— Рафик, товарищ, — услышав это обращение, я едва не споткнулся, я даже решил, что мне это почудилось.

— Товарищ, — вновь донеслось откуда-то. Я остановился, присушиваясь. — Рафик, — голос звучал снизу, будто из подземелья.

— Рафик? — позвал я, осторожно поводя стволом и ожидая всяческого подвоха.

— Мы здэс, здес мы, — теперь уже говорили двое.

— Эд, распредели людей, вправо-влево наблюдать, — встав, я тем самым остановил всех бегущих. — Исмаил, пошли, — я поманил пальцами афганца и, настороженно поглядывая вокруг, окидывая взглядом крыши домов, всматриваясь в зелень деревьев, пошел в сторону доносившихся голосов. Вместе с Ханом за мной последовали и двое его помощников.

В глубине двора, в глубоком зиндане сидели двое одетых в рванину, заросших и грязных афганца.

— Рафик, — опознав во мне русского, они потянули вверх свои заскорузлые руки.

— Кто это? — я перевел взгляд с морщинистых лиц пленников на стоявшего рядом Исмаила.

— Рабы, — во взгляде Хана ни тени сочувствия.

— Вытащите нас, товарищ! — в глазах мольба и безысходность.

Еще раздумывая, я скользнул взглядом по сторонам и, увидев импровизированную лестницу — длинный шест с набитыми на нем перекладинами, попросил своих проводников:

— Помогите-ка мне.

Один из помощников Исмаила, кажется Джафар, оказался у слеги первым. Вдвоем мы с легкостью подтащили лестницу к яме и опустили вниз. Рабы, не помня себя от радости, быстро перебирая ногами, полезли вверх. Один, едва выбравшись, бухнулся на колени, второй, подскочив ко мне, в благодарности стал яростно трясти мою руку.

Оба пленника когда-то, вероятно, были статными, красивыми мужчинами, сейчас же они горбились, были худы и казались совсем немощными.

— Командор, надо уходить! — требовательно напомнил Хан.

— Хорошо, уходим! — ответил я и, вырвав пальцы руки из сжимавших ладоней, повернулся, чтобы продолжить путь дальше.

— Рафик, не оставляй, возьми нас! — взмолился тот, что стоял на коленях.

— Забери нас отсюда! — к нему присоединился второй, до этого с упоением трясший мне руку.

— Они слабы, пусть или остаются здесь или идут куда хотят, — посоветовал второй помощник Исмаила, кажется, Амир.

— Вам есть куда идти? — я стоял на месте, бездумно расходуя драгоценное время.

— Куда нам идти? Возьми нас с собой! — прозвучала мольба двух измученных людей.

— Нам нельзя их брать! — вмешался в нашу беседу Исмаил. — Они слабы, они не дойдут. Мы не успеем даже покинуть кишлак!

— Правильно, вы уходите, мы вас догоним, — я принял решение и, чтобы не вызвать возражений, добавил следующее: — Дождетесь нас в зеленой зоне предгорий. Если не успеем, отстанем, уходите без нас. Флэш-память я оставлю Эду, — о том, что у меня остается вторая карта памяти, я упоминать не стал. Исмаил не стал спорить, и к виднеющейся вдалеке «зеленке» наша группа отправилась без меня.

— Что стоите? За мной! — прежде чем брать этих двоих с собой в путь, следовало хоть как-то их экипировать. — Стрелять умеете?

— Кого? — не поняли освобожденные.

— Из автомата стрелять умеете? — я тянул их за собой к дому, где совсем недавно устроил кровавую бойню.

— Приходилось, — сдержанно ответил один из бывших пленников. И я порадовался тому, что хоть не придется учить их обращению с оружием. Впрочем, для Афганистана это выглядело бы более чем невероятно. Мы зашли во двор, находившиеся там и голосившие женщины при нашем появлении прыснули во все стороны, как напуганные ястребом-тетеревятником курицы.

— Переодевайтесь, живее! — потребовал я, выискивая своим новым спутникам разгрузки и оружие. Нашлась им и пара рюкзаков с провизией. Менять же свои лохмотья на одежду убитых они не стали, а вот обувью воспользовались с большим удовольствием. Не знаю, сколько прошло времени, но тронулись мы в путь довольно скоро. А так как, по счастью, бывшие рабы, несмотря на весь свой затрапезный вид, двигались с завидной легкостью, то уже вскоре мы покинули столь негостеприимный кишлак и, выйдя на пшеничное поле, перешли на бег, спеша как можно скорее оказаться под скрывающей крышей зеленой зоны. Минут через сорок, когда мы, спрятавшись под кроны деревьев, начали подъем в горы, над покинутым нами селеньем закружилась пара прибывших по нашу душу «вертушек». Хотелось бы думать, что смылись мы вовремя, но уверенности в этом не было. И на этот раз я точно знал, что нас будут преследовать. От нас не отстанут. Слишком долго мы водили американцев за нос, чтобы Артуру-Джону не надоели эти игры. На горизонте появилось еще два вертолета — по всему получалось, что Маклейн в самом деле начал воспринимать нас всерьез.