фамилиям; был он скуп на эмоции, несколько даже суховат, но сквозь эту сухость чувствовалось настоящее расположение, мне он всё больше нравился; затем я сказал о том, что переезжаю в Ростов и хочу найти работу с гарантией получения квартиры; С.Н. набрал номер телефона и стал с кем-то разговаривать; я осмотрел кабинет, в котором меня поразил символ Ростовской области – большой сноп пшеницы, установленный в углу комнаты на специальной подставке; переговорив по телефону, С.Н. сказал: «Есть у нас объединение по мелиорации «Донводстрой» и на их заводе ЖБИ требуется главный инженер; вы завтра пойдите к начальнику объединения Сердюку и переговорите с ним».

Назавтра я пришёл в «Донводстрой», который находился на Будёновском проспекте напротив Дома обуви; начальник объединения, Пётр Васильевич Сердюк,

солидный мужчина примерно 55 лет был ниже среднего роста, коренастый и плотный; он прочёл моё резюме, расспросил и предложил работу главным инженером Зареченского завода ЖБИ, сказал: «Поезжайте сейчас, посмотрите завод и возвращайтесь ко мне»; распорядился насчёт машины и сопровождающего; я прибыл на завод, находился он в промзоне на левом берегу Дона; территория большая, на ней три цеха, большой полигон, мехмастерские, столовая, котельная, РБУ и пр.; рабочих около 400 человек, ИТР – 120, проектная производительность – 112 тысяч кубометров сборного железобетона в год – один из крупнейших заводов в Ростове; вернулся я к Сердюку, дал согласие работать, написал заявление, в котором указал о предоставлении мне квартиры в течение года; начальник подтвердил это письменно на моём заявлении; отдел кадров оформил вызов на работу, а П.В. попросил меня как можно быстрее приехать в Ростов и приступить к работе.

Я вышел на улицу, сел в скверике возле института искусств и задумался: то, что в заявлении указано о квартире – это никакой юридической силы не имеет, но у меня был прошлый опыт получения квартиры в Братске и Красноярске, когда руководители выполняли обещания, не обманывали; незнакомый Сердюк дал слово, но сдержит ли он его?

Снова я посетил доброжелательного и отзывчивого Константина Алексеевича; после работы пришёл к нему в рабочий кабинет; заметил сразу: лицо его было тщательно выбрито, одет в хороший костюм, белую рубашку и красивый галстук; он был рад встрече, снова вспомнили поездку на целину в 1957 году, где все студенты знали его как оптимистичного, с хорошим чувством юмора и всегда готового помочь, молодого преподавателя; затем я спросил: «Можно ли верить Сердюку насчёт квартиры?», на что К.А. ответил: «Сердюк фронтовик, Герой Соцтруда, член обкома партии, в городе его знают как честного и порядочного человека, я не слышал, чтобы он не сдержал слова и кого-то обманул, хотя всякое может быть в деловых отношениях»; посоветовал мне включиться в работу, а там видно будет, и пожелал успехов. Вышел я на улицу и вспомнил где-то прочитанные слова: «Для того, чтобы воспользоваться хорошим советом со стороны, подчас требуется не меньше ума, чем для того, чтобы подать хороший совет самому себе». В те же летние дни моя судьба решилась окончательно – «Донводстрой»; что сделано, то сделано, возврата нет; поскольку решение было принято, детей мы определили в школу, а сами вылетели в Красноярск.

XII

В Красноярске, открывая квартиру, я забыл о том, что улетая в Ростов, повесил на ручку ведро с краской, залитой сверху слоем олифы, и чуть не пролил всё это на пол; сразу устроили сквозняк, запах краски стал улетучиваться; гладкий пол, покрытый ДВП и качественно покрашенный, красиво блестел; стало жалко своего двухмесячного труда, ведь через несколько дней, уезжая, квартиру придётся оставить. Галя уволилась из школы, а я из КПИ. Колупаев и Веретнов сожалели о моём уходе, но понимали меня, не задерживали. Наша квартира через исполком, где я получил справку о сдаче квартиры государству (эта справка обязательно предоставлялась, когда человек получал квартиру на новом месте), была отдана преподавателю кафедры ТСП Соломатину; я получил трудовую книжку и пришёл на кафедру прощаться; зав кафедрой передал мне слова ректора Борисова: «Если у Модылевского что-то в Ростове не сложится, то примем его в КПИ и предоставим квартиру»; увольнение мне оформили переводом, учитывая вызов в «Донводстрой».

Хотя я дал согласие работать на заводе ЖБИ, но угнетала мысль: я никогда на заводе не работал и не знал заводской технологии, а главное, не знал тонкостей во взаимоотношениях с директором завода в том плане, чтобы у меня не были связаны руки при реализации собственных решений; понимал, что только при успешной и результативной работе, можно рассчитывать на получение квартиры.

На следующий день после прибытия в Красноярск поехал на КЗСК, хотел переговорить с главным инженером Анатолием Антоновичем Козяривским, который знал меня по работе на строительстве КРАЗа; рассказал ему о своём решении работать на заводе ЖБИ и попросил совета: с чего начать и что главное на его взгляд надо сделать в первую очередь. А.А. сказал: «Самое главное – взять на себя оплату труда рабочих, т.е. сдельные наряды и повременную оплату узких специалистов; тогда все ваши решения и указания будут выполняться». Добавил, что ничего не надо опасаться и дал несколько ценных советов, которые я записал; пожелал мне успехов, и мы расстались. Забегая вперёд, отмечу, что я учёл все советы «опытного заводского волка» и был ему очень благодарен.

Вещи мы отправили в Ростов контейнером, попрощались с друзьями. Назначенный срок не оставлял мне выбора, надо было возможно скорее прибыть на новое место работы, и я не видел другого пути; завершив с Галей все дела, мы повернули оглобли на Ростов.

РОСТОВ. РАБОТА НА ЗАРЕЧЕНСКОМ ЗАВОДЕ ЖБИ.

16.09.1976 – 20.09.1977

Вперёд, вперёд, моя исторья!

I

В Ростове мы поселились с детьми в двухкомнатной квартире родителей жены, при этом одну комнату пришлось перегородить шкафом. Я, как и обещал Сердюку, не теряя времени, прибыл на завод ЖБИ, который входил в состав треста «Донстройматериалы»; управляющим был Николай Давыдович Чижиков – спокойный мужчина с добрым лицом, высокого роста, широкоплечий и статный; в дальнейшем увидел в нём, тактичного и доброжелательного культурного человека, обладающего правильной речью; он представил меня директору Косолапову; в течение первых двух недель по договоренности с директором завода я подробно ознакомился с производством, ИТР, бригадами, технической документацией; попытался понять, что представляет собой производство, и выяснил следующее: в течение девяти лет с момента ввода в эксплуатацию завод ни разу не выполнил годовой план, числился в министерстве отстающим; это не особенно волновало, поскольку было до меня, а вот, что надо делать, как исправлять тяжелое положение, озадачивало; на заводе происходили почти