И в то же время именно поэтому сейчас как никогда раньше открывался огромный простор для возможностей. Кролики нуждались в спасителе. Им требовалась колонна, на которую можно опереться. Им требовалось божество.

Но где его найти?

Может ему наделить ушастое создание великим талантом, чтобы оно возвысилось над прочими варлордами и сильной лапкой установило порядок на этих землях?.. Нет, это было неправильно. Что-то подсказывало Александру, что это не сработает. Бессмертный император был гением, и тем не менее он так и не смог обуздать этот хищный и безумный мир.

Потому что был слишком слаб? Отнюдь.

Возможно, причина его поражения была намного сложнее.

Что же делать?

Если невозможно исцелить мир силой, может попробовать избрать… иной подход? Даже не просто иной, но обратный… Александр погладил свой подбородок и вдруг как будто прозрел. Он ещё раз посмотрел на бушующий мир кроликов, щёлкнул пальцами, схватился за тетрадку и стал писать. Он строчил и строчил до тех пор, пока у него не зазвенел будильник. Тогда он вышел на улицу, выгулял Михаила, вернулся назад, включил компьютер и купил, именно купил, потому что любой добропорядочный человек всегда покупает книги, один учебник и закачал его себе на телефон.

После этого он вернулся на чердак и стал репетировать свою «пьесу». Добившись должного уровня выразительности, он стал обшаривать Лимбо в поисках подходящего кандидата для своей задумки. Ему требовался кто-нибудь достаточно умный и влиятельный, и в то же время не совсем довольный нынешним положением вещей… Найти такого кролика было непросто. Александр набрался терпения и стал методично перебирать кандидатов.

Нет, неправильно, нет то… Не подойдёт…

Только через пару часов утомительного, но, в общем-то, интересного прослушивания, ему попалась подходящий кролик… А вернее сказать крольчиха.

Камера пластины была направлена на дворец, расположенный на берегах небольшого озера посреди джунглей. На втором этаже строения находился балкон. На нём, одетая в лёгкую оранжевую робу, стояла девушка, крольчиха. У неё была бурая шкурка и тонкие длинные ушки, в которые были вделаны золотистые колечки. Опираясь лапками на перила, она смотрела большими глазами на то, как в ясной голубой водице плещутся разноцветные рыбки… Время от времени девушка шевелила своими пушистыми ушками, и тогда золотистые колечки бряцали друг о друга, издавая приятный звон.

В какой-то момент ширма балкона раздвинулась. Показалась высокая фигура в красной мантии. Морда её была вытянутой и чёрной, шерсть жесткой, а на лапах сверкали обрезанные когти. Это был человек-волк, один из представителей великого множество так называемых «малых народов», которые населяли Лимбо помимо кроликов.

— Госпожа… Карета готова, — неуверенно сказал волк.

— Отлично! — бодрым голосом ответила девушка.

— Но… — волк сглотнул. — Я напомню, что ваш отец запретил вам покидать пределы дворца… Это опасно.

— Сейчас везде опасно, а там, где мой папа, опасней вдвойне, — закатив свои голубые глазки ответила крольчиха.

Звали её Мин Ляо, её отца — Мин Шу, хотя обыкновенно его величали как «Герцог Мин». Он был одним из представителей новых феодалов. После войны, когда многие фракции стали разваливаться, самые способные их ученики начали объявлять себя королями и императорами собственных мирских владений…

Глава 27. Благотворительность

Раньше отец Мин Ляо был талантливым учеником известной школы. Затем она распалась, и он сделался правителем своего клочка земли, причём очень даже обширного. Герцог Мин считался одним из сильнейших варлордов своего региона, у него была великая армия из десяти тысяч кроликов, несколько городов под прямым управлением, один из которых был вполне богатым по меркам этого беспокойного века, и множество слуг, которые ухаживали за его любимой дочерью, пока отец занимался управленческими либо, и это случалось намного чаще, военными делами.

Герцог Мин любил свою дочь. Она была его слабым местом. Чтобы многочисленные враги кролика не похитили девушку, последняя лишь изредка, по приказу отца, посещала балы и светские вечера, а большую часть времени проживала в охраняемом поместье, покидать которое ей строжайше запрещалось.

Впрочем, Мин Ляо было не впервой нарушать отеческие запреты. Она даже научилась заставлять своих слуг себе в этом помогать:

— Или вы пойдёте со мной, или я сама убегу! — говорила она.

— Выбор за вами… А папе я ни-че-го не скажу. Правда.

Ничего не поделаешь. Прислуга дрожала от страха перед своим сюзереном, и всё равно подчинялась юной госпоже. Так последняя хотя бы будет под охраной.

Через несколько часов на дороге в деревню, возле которой был натянут флаг с иероглифом «Мин», показалась большая карета, которую тянуло несколько велоцирапторов. Они протащили её через небольшую улицу, застроенную маленькими домиками, которые представляли собой лесенки, ведущие в подземные норки, и вытянули на центральную площадь.

Местные жители, только завидев эту карету, немедленно стали выбегать на улицу. Маленькие крольчата, большие кролики и крольчихи, — все они следовали за ней по пятам. Их мордочки выражали радостное и немного тревожное волнение.

— Благотворительница приехала!

— Все сюда, все сюда!

— Спасибо вам, благотворительница…

Карета остановилась. Дверца её приоткрылась, и на крышу ловко запрыгнула крольчиха с бурой шёрсткой, мордочку которой прятала белая маска.

— Все сюда, все сюда! Налетай! — крикнула девушка и дёрнула лапкой небольшой рычажок. Стена кареты скрипнула и свалилась вниз. На землю высыпались целые горы всевозможных фруктов, овощей и даже немного вяленного мяса. Толпа затрепетала и бросилась вперёд.

— Эй, по очереди! — с наигранным недовольством крикнула девушка и опустила руки на пояс. Её охранники начали демонстративно разминать кулаки. Тогда крестьяне успокоились, опустили головы и стали один за другим шустро набирать съестное в дырявые корзинки.

Мин Ляо за ними наблюдала. Её личико, спрятанное за маской, выражало лёгкую улыбку.

Девушка никогда не знала забот в своей жизни, и тем не менее сама по себе была заботливой и сердобольной. Бывает, что богатая жизнь развращает человека, а бывает наоборот — свобода от необходимости волноваться о каждой крошке хлеба формирует прекрасный характер, нежный, как цветок; благородная бедность — миф. Существуют как злые крестьяне, так и добросердечные аристократы. В принципе, среди тех и других примерно равная пропорция добрых людей (и кроликов). Среди последних их даже будет немного больше, так как высокое происхождение предполагает хорошее образование, а оно, в свою очередь, прививает нравственность.

Ещё в раннем детстве, когда Мин Ляо смотрела на страдания простого народа, сердце её, тогда ещё маленькой крольчёнки, сжималось от жалости. В тринадцать лет в её лапки чудесным образом попала книга, написанная Бессмертным императорам. В эти времена найти их было непросто, ибо за несколько недель до своего окончательного распада Белый