– А при чем здесь я?

– А кто говорит, что вы при чем? – усаживаясь в кресло за приставным столом, спросил следователь.

– Вы говорите. Всем своим поведением. Кто дал вам право врываться ко мне в кабинет, наставлять на меня свои пальцы?.. Или вы не следователь?

Мужчина кивнул, принимая претензии, нехотя вынул из кармана удостоверение, развернул, предъявил. Но это Трезубова не успокоило.

– Вы так и не сказали, кто дал вам право врываться ко мне в кабинет!

– Это не я ворвался, а ваша охрана меня не остановила. Господин Матвеев тоже потерял бдительность и едва за это не поплатился.

– Что вы заладили про Матвеева? Кто это такой?

– Муж вашей любовницы, – спокойно, но с резкой насмешкой сказал Зиньков.

– Что?! – Трезубов мигом сошел с лица.

– Вы встречались с ней вчера. – Следователь назвал адрес квартиры, где происходило свидание.

Илья Савельевич почувствовал, как от волнения у него похолодели пальцы ног.

– Странный вы человек, Илья Савельевич, – продолжал Зиньков. – На господина Матвеева совершено покушение. Он мог взять под наблюдение свою жену. Вы должны были это понимать, тем не менее отправились на встречу с Мартой.

Одной рукой Илья Савельевич смахнул испарину со лба, другой ослабил узел на галстуке. Он действительно отдавал себе отчет в том, что с Мартой встречаться опасно, более того, даже принял какие-то меры предосторожности – стоял и смотрел, как она заходит в подъезд. «Хвоста» Трезубов не заметил, поэтому последовал за ней. Но слежка, оказывается, была.

Почему он такой глупый? Зачем только связался с Червонцем?

– Вы что же, следили за мной? – выдавил он через пересохшее горло.

– Нет, за госпожой Матвеевой. Вот и засекли вас. Неосторожно вы поступили, Илья Савельевич, погорячились.

– А если это любовь?

– Вы знали, что на господина Матвеева было совершенно покушение?

– Я знал?! – встрепенулся Трезубов.

– У меня создается впечатление, что знали, – сказал следователь, пристально и с нескрываемой насмешкой глядя на него.

– Да, знал. Марта мне сказала…

– Да, при встрече. А вы знали это, когда ехали к ней?

– Не знал! – запоздало открестился Трезубов.

– Ну и ладно. Не знали, так не знали. – Зиньков отвел глаза в сторону, чтобы Трезубов не увидел едкую насмешку, сквозящую из них.

– Не знал!.. И не надо меня тут путать!

– Никто вас не путает.

– Я требую адвоката!

– Зачем адвокат? Вас никто ни в чем не подозревает. Я не привлекаю вас даже в качестве свидетеля. Или вы что-то знаете?

– Я отказываюсь отвечать на ваши вопросы.

– Что ж, думаю, господин Матвеев согласится ответить на них, – приподнимаясь со своего места, сказал следователь. – Заодно узнает, с кем вчера встречалась его супруга.

– А он не знает? – вскинулся Трезубов.

– Думаю, что нет. А что вас пугает?

– Как это что? Я же знаю, кто такой Матвеев!..

– А кто такой Матвеев? – Зиньков сощурил правый глаз, навострил уши.

– Он очень большой человек. У него связи…

– Тем не менее вы не побоялись бросить ему вызов.

– Я бросил вызов?.. Кто вам такое сказал? Не заказывал я его!

– А кто говорит, что вы его заказывали? Я имею в виду тот факт, что вы встречаетесь с его женой.

– Сердцу не прикажешь. Любовь сильней страха.

– А страх есть?

– Ну…

– Может, вы устали бояться, хотели видеть Марту Матвееву своей женой?

– Я вас не понимаю! – Трезубов насупился и мотнул головой.

– Может, вы все-таки заказали Матвеева? – проницательно глядя на него, сказал Зиньков.

– Нет. Я не заказывал Матвеева.

– Но с его женой в отношениях состояли.

– Можете сообщить об этом Матвееву. – Трезубов обреченно вздохнул, немного подумал и добавил: – Если он меня убьет, то это будет на вашей совести.

– А он может вас убить?

– А вы не знаете, кем Миша когда-то был?

– Кое-какие сведения на сей счет у нас есть. Да и о вас нам тоже кое-что известно. В девяносто втором году вы попали в больницу с пулевым ранением в голову. Врачи вытащили вас с того света.

– Да, было такое. И что?

– Вы так и не сказали, кто покушался… фактически убил вас.

– Я не знаю. Было темно.

– А если это Матвеев?

– Не знаю, не видел. – Трезубов отвел взгляд в сторону.

Он и хотел бы сдать Матвеева, но не мог этого сделать. Месть – серьезный мотив для убийства.

– Вы давно знакомы с Мартой?

Илья Савельевич не хотел отвечать на этот вопрос, но ведь следователь допросит Марту. Выяснить все детали будет не трудно. Как он мог не знать Марту?..

– Мы учились в одном классе.

– У вас был роман?

– Да. Она ждала меня из армии…

– Дождалась?

– Нет.

– Почему?

– Не знаю. Написала письмо, мол, что полюбила другого.

– Кого?

– Не знаю.

– Может, Матвеева?

– Не знаю.

– Если Марта – ваша любовница, то знаете.

– Я не заказывал Матвеева.

– Так никто и не говорит…

– Говорите! – отрезал Трезубов. – И думаете!.. Если у вас есть какие-то доказательства моей вины, то предъявите их. Если нет, прошу! – Он взглядом показал на дверь.

Если у Зинькова нет доказательств, то ни к чему переливать из пустого в порожнее. Пусть проваливает, если ему нечем припереть подозреваемого к стенке.

– Доказательства у меня есть. – Зиньков хищно усмехнулся. – Но говорить вам я пока ничего не буду.

– Тогда я вас не задерживаю.

Следователь неторопливо поднялся, взял со стола свою папку.

– Да, я ухожу. Но ненадолго. У вас будет время хорошенько подумать.

Трезубов криво усмехнулся, глядя ему вслед. Пусть купит себе курицу и парит мозги ей, а с ним этот номер не пройдет. Не купится он на дешевые ментовские уловки.

Будь у Зинькова доказательства, он разговаривал бы сейчас по-другому. А если все-таки есть? Вдруг следствие вышло на Игоря Гравилова через труп киллера-неудачника?..

Следователь ушел, а Илья Савельевич схватился за голову. Зачем он только связался с Мишей Червонцем?