инспектор Дейл… Вас уже больше трех часов разыскивает мой секретарь для дачи показаний. Он сейчас как раз опрашивает придверников домов Денев. Вас не затруднит спуститься к нему и ответить на вопросы?

— Я… — Дейл поперхнулся словами. Дрейк добавил:

— Пожалуйста. Это в ваших интересах. Ведь это вы отправили запрос…

Дейл побелел и бросил затравленный взгляд на Ренар. Дрейк мысленно усмехнулся — как строчить доносы и называть знакомую ведьмой, так мы храбрецы, а как давать показания инквизиции, так сразу страшно… Ничего, Давид, его секретарь, проучит этого инспектора.

Ренар вновь удалось удивить Дрейка — она сделала шаг вперед:

— Том, я пойду с тобой. Все будет хорошо.

— Не стоит, нерисса Ренар. — вмешался Дрейк, — мы с вами продолжим расследование. Так будет быстрее.

Ренар явно победно улыбнулась — ничем иным эта ехидная улыбка и сияние сокрушительно умных глаз быть не могло:

— Какое расследование… адер Дрейк? Я законопослушная гражданка, я не провожу никаких расследований, как и Дейл. Просто ночью, спасаясь от давки, мы повредили замок на слуховом окне, вот, явились, чтобы его починить. Правда, кажется, ошиблись крышей. Темно было. Так мы пойдем?

Дрейк прищурился — в этой паре явно лидировала Ренар, Дейл лишь послушно за ней кивал. Скорость мыслей Ренар просто поражала. Если она магиня… Это будет очень интересно.

— Ренар, я все же вновь попрошу вас остаться. — кажется, он сказал что-то не то, судя по вспыхнувшим румянцем щекам девушки.

— Хо. Ро. Шо… — медленно сказала Ренар. — Том, я свидетель того, что тебя забрала инквизиция. В случае…

— …чего? — Дрейк предпочел оборвать её. — Мы давно изменились, нерисса Ренар. Костры, которые, кстати, зажигали не мы, а светские власти, давно догорели и запрещены… Инквизиция даже цвет сутан изменила. С красного на белый, потому что на белом…

Ренар подхватила его мысль:

— …слишком хорошо видна кровь. Только я не знаю, как часто вы меняете сутаны, адер Дрейк. — последние слова прозвучали откровенно ядовито. Дрейк прищурился — если магиня, то уже на стадии превращения в ведьму. Все видит в черном свете, всех подозревает, готовится к худшему… И ошибается, как все ведьмы.

Он развел руки в стороны:

— Не так часто, как хотелось бы. Ренар… Охота на ведьм запрещена. Мы лишь отыскиваем тех, с кого слетела печать, спасая жизни женщин-магинь. Или по-другому эфирниц.

— Как-как? — не поняла его Ренар.

Он терпеливо пояснил:

— Женщины, владеющие магией, теперь называются у нас магинями, а у реформистов эфирницами. — про последнюю стадию болезни, которая и приводит к появлению ведьм, сейчас лучше не упоминать.

— Перечницами и солоночницами… — пробормотала Ренар, смеша Дейла — тот даже губу прикусил, чтобы сдержать смех.

Дрейк поправил её:

— Солонки. Сосуды для соли — солонки. Но некоторые горячие головы предлагали называть бывших ведьм эфирками по аналогии с мужчинами-эфирниками.

— И что же их остановило? — Ренар ткнула в бок давящегося смехом Дейла. Она явно пыталась его образумить, но получалось плохо.

Дрейк крайне серьезно сказал:

— Аналогия с зефирками, конечно же.

Дейл все же сдался и засмеялся, разряжая атмосферу, чего Дрейк и добивался. Он заметил, что тревожность у Ренар заметно снизилась, она даже прошептала Дейлу:

— Паяц… — и почему-то тут же уточнила: — два.

Может, и не обречена стать ведьмой…

Дрейк махнул рукой в сторону пожарной лестницы:

— Дейл, идите уже. Треугольник на сердце, с вами все будет в порядке! Как и с нериссой Ренар, которая поможет мне в расследовании. — он поводил взглядом моментально сникшего Дейла, попрощавшегося с Ренар и направившегося к лестнице… Оставалось надеяться, что его мучает проснувшаяся совесть. Времена изменились. Не пишут уже доносы. Не пишут — приходят лично из-за волнений за любимую или родную женщину, причем именно с ней. Дрейк повернулся к Ренар и пояснил: — я инквизитор. Запреты светской власти меня не касаются. Я имею право нанимать в свой штат любого, кто мне подходит. Если вас и дальше заинтересует расследование Полли, то смело можете всем мешающимся говорить: «Во имя храма!». Вам никто не посмеет отказать, особенно если добавите мое имя. И в качестве жеста доброй воли, давайте обменяемся информацией.

— Вы первый! — недоверчиво сказала Ренар — ненадолго её расслабленности солонками и зефирками хватило. Надо все же проверить её печать.

Дрейк послушно кивнул:

— Хорошо. Оба Владыки отрицают вмешательство храма в случившемся. Храм не собирается оглашать произошедшее и объявлять траур…

Ренар хмуро подошла к краю крыши, наблюдая за Дейлом. Дрейк тоже кинул взгляд вниз — Дейл как раз подошел к секретарю.

— Еще бы, терять деньги на продажах храмовых милостей…

— Реформистка? — уточнил Дрейк. Это немного осложняло дело. Совсем немного.

— Да.

— Учите, по вашему храму ударит сильнее. Мой храм, всем известно, не против карнавала. Он против излишнего веселья, а это не одно и тоже. Так… Продолжим? И не смотрите так, мне тоже не по душе отсутствие траура…

Ренар удивлённо посмотрела на него, а Дрейк улыбнулся — не будет же он говорить, что у неё живая мимика — она так яростно поджимает губы, когда ей что-то не нравится…

— …Я лично обновлял эфирные печати на выходах из катакомб. И я их проверял этим утром. Печати не сорваны.

Ренар вновь поджала губу — у женщин слово печать ассоциируется только с одним…

— Что-то еще? — спросила она.

— Я, как и вы, подозреваю, что эта Полли — мистификация. А вот почему светские власти так в этом уверены, для меня загадка. Не вы ли им сообщили о своих подозрениях?

Ренар медленно качнула головой:

— Нет… И не Том… То есть Дейл. Он не стал бы скрывать от меня такое.

Дрейк вздохнул — ей еще предстоит разочароваться в Дейле.

— Значит, не вы…

Ренар прищурилась, рассматривая его в упор — обычно молодые нериссы себе такого не позволяли:

— Как вы считаете, что значит отсутствие траура?

Дрейк не сдержал улыбки — кажется, ему решили устроить экзамен:

— Я думаю, что тут возможны два варианта и оба связаны с тем, что Полли мистификация…