Солнце уже клонилось к закату, окрашивая небо красным золотом и янтарной желтизной. На улице стало прохладнее, ветерок шевелил волосы, тонкими невесомыми пальцами касался лица, шеи и рук, играл со складками плаща. Вот и почти позади торговый округ, совсем немного осталось. Тут даже домики ниже прежних, да и людей намного меньше.

Аян нетерпеливо топнул копытом. Я погладил его по боку.

– Ну, не сердись, ещё чуть-чуть. Четыре лавки осталось, и пойдём на постоялый двор.

Конь презрительно фыркнул и отвернулся.

– Зачем обходить так много? – раздался за спиной тихий смех. – Неужто без этого никак?

Я быстро обернулся и встретился со взглядом смеющихся серых глаз невысокого мужчины. Худой, но жилистый и крепкий. Кожа бледная, лицо приятное, не молодое уже, но в глазах задор. И что-то ещё, от чего на душе горько и сладко одновременно. Одет в светлые штаны и куртку, сверху плащ с капюшоном. Он протянул руку и положил на бок Аяна. Конь скосил на него глаз, однако даже не подумал отойти, чем искренне меня удивил. Обычно этот строптивец чужих не жалует.

– Красавец, – произнёс задумчиво мужчина. – Когда-то у меня был такой же, лучший конь на свете. – Миг – и он уже мягко поглаживал гриву. – Да, красавец. – Серые глаза стали серьёзными, от задора не осталось и следа.

Только движения у него были какие-то странные. Будто ещё немного – и рассыплется пылью. Или пеплом.

– Я Нороа из Браннхальда, – произёс он. – Так уж вышло, что видел тебя у лавки Дагара-ремесленника. Заметил и оберег твой, услышал разговор. Не там ходишь, не то ищешь.

По спине пробежали мурашки, в его глазах мелькнуло что-то жуткое, будто на мгновение выглянул демон, отодвинул завесу Мрака и снова спрятался. Хриплый голос завораживал, не голос – а словно льдинки бьются о камни скалы. И так холодно, что коль не согреться – жизни не будет.

– Нужна тебе Мяран-всевидица, она в беде поможет. Только не сегодня, завтра будет в Ярлунге. Подождать её надо.

Голос убаюкивал, одурманивал, а Нороа всё гладил и гладил гриву коня, словно и вовсе говорил не со мной, а с ним.

– Что она может? – борясь с оцепенением, спросил я.

– Всё может, всё знает, всё видит. Слуги у неё получше твоих, – улыбнулся он и посмотрел на меня. – И Спокельсе за ними не угонится. Да ты и сам уже знаешь, не раз тебя выручали.

– Спокельсе? Вы что-то знаете о Спокельсе? – Имя Хозяина Штормов заставило встрепенуться и прийти в себя.

– Да кто ж о нём не знает? – грустно усмехнулся он. – Хотел бы такого увидеть, да навряд ли сумею.

Он ещё раз провёл ладонью по шее Аяна, что-то шепнул ему, развернулся и собрался уходить.

– Подождите! – Я уже совсем ничего не понимал. – Кто вы?

– Ты слышал.

– Почему помогаете мне?

Нороа бросил на меня взгляд через плечо и усмехнулся. В глазах вновь полыхнуло что-то жуткое, заставившее меня отступить назад.

– Спроси у чудесницы из Мерикиви.

Задул сильный ветер, светлый плащ взвился вверх, тело мужчины в один миг превратилось в серебристую пыль и, мерцая, медленно упало на землю.

До Асгейрового обиталища удалось добраться не сразу. Каменный двухэтажный дом ничем не выделялся среди собратьев. Деревянный забор, широкий двор и носящаяся туда-сюда по хозяйскому заданию прислуга. Голодный, уставший и злой, я попытался передать поводья юноше-конюху, но Аян заупрямился. Пришлось долго уговаривать, убеждать и, в конце концов, идти вместе с ними. Юноша шёл рядом, не вмешивался и поглядывал на нас.

– Не капризничай, здесь не так уж плохо, – тихо произнёс я.

Аян фыркнул и прянул ушами.

– По-моему, у меня не конь, а осёл.

Аян отвернулся и ткнулся мордой в плечо конюха. Тот ойкнул от неожиданности, но тут же поднял руку и погладил его по шее.

– Вот и славно. – Я всё же передал поводья юноше. – Подскажи, не видел ли ты приехавших сегодня приземистого мужчину, мальчишку чуть старше тебя и рыжеволосую женщину?

– Конечно, – конюх улыбнулся, – госпожа Рангрид сразу предупредила, что должен прибыть ещё один гость, и подробно вас описала.

Любезно с её стороны. Просто очень.

– Хозяин сейчас на кухне, ужин скоро будут подавать, можно там и отыскать, – пояснил он.

– Мне бы до комнаты добраться, – хмыкнул я, – да и хозяина твоего нехорошо отвлекать.

– Хорошо, сейчас. – Он оглянулся и, заприметив у колодца тоненькую девчушку с растрёпанной льняной косой и в тёмно-синем платье, крикнул: – Альва! Отведи господина на второй этаж, туда, где остановились знакомцы госпожи Рангрид.

– Бегу! – тут же раздался звонкий ответ.

***

На улице было тихо. Луна осторожно заглядывала в окно, скользя лучиками хрустального света по золотистым волосам мирно уснувшего фоссегрима. Его пальцы даже сейчас сжимали серебряную флейту. О чём она пела – не знаю, но Йорд сказал, что их спутница-мерикиви не могла наслушаться. Сам рисе, едва дождавшись меня с ужина, умчался на кухню. Сказал – здешняя кухарка варит замечательный глёг, а похлёбка – пальчики оближешь… да и кухарка недурна собой. Выпроводив слугу, я первым делом разделся и рухнул на кровать. Накопившаяся за день усталость, сытная еда и хмельной глёг сделали своё дело. И хоть стоило поговорить с Рангрид о Нороа из Браннхальда, среди ночи этого лучше не делать. Не каждая девушка обрадуется приходу едва знакомого мужчины в такое время. В итоге я и сам не заметил, как провалился в глубокий сон.

…заснеженная равнина простиралась до самого горизонта. От края до края только белое полотно, слепящее глаза, заставляющее зажмуриться или вовсе отвернуться. Ветра почти не было, лишь солнце, мороз и…звенящая тишина. И что-то страшное в ней, будто ещё мгновение, и откуда-то прилетит полный горя и тоски плач.

Под ногами было замёрзшее озеро, ледяная гладь, в которой отражался высокий мужчина в чёрной одежде. Этот мужчина – я. Любовь к чёрному цвету осталась ещё с тех пор, как меня принял учеником южанин-колдун. С тех пор не появлялась тяги надевать что-то светлое. За моим правым плечом кто-то стоял – ни лица, ни фигуры не разобрать. Да и вообще не понять – человек, зверь или кто иной.

Послышался треск, по заледеневшему озеру змеёй прошла трещина. Я пошатнулся, но удержался – под ногами была ещё твёрдая поверхность. Опустил взгляд, сглотнул… Внизу огромный неизвестный мне город. Башни из солнечного камня горделиво поднимались над квадратными площадями. Рынки, дворы, лавки, широкие улицы. Чем-то походящие на ярлунгские, но в тоже время другие. Пышные сады, на ветках деревьев среди листьев висели сочные яблоки, груши, и… Я чуть нахмурился. Инжир и мандарины – фрукты, что могут быть только на юге. Колючие кусты амра почти возле каждого дома. Откуда?