Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я поворачиваюсь к мужчине, пока он не ушел, и показываю на себя:
– Торния.
– Торни, – повторяет он, проглатывая окончание слова, так что в его устах оно тоже звучит почти как «терн». Он представляется мне как Джоа, кивает и уходит.
– Отличный малый этот Джоа, – мрачно бубнит Фалада, когда коридор конюшни пустеет.
Я усмехаюсь и смотрю на него:
– Постараюсь завтра взять тебя с собой пасти гусей. Если хочешь.
– Будет здорово снова оказаться на равнинах.
– Ну и хорошо. – Я собираюсь уходить.
– Постой, принцесса, по-моему, тебе нужно кое-что обдумать.
Я останавливаюсь:
– Что такое?
– Считаешь, матушка не заметит, что ты ей не пишешь или – если письмо придет – что у тебя изменился почерк?
– Может заметить, – признаю я. Голос матери, велящей мне писать почаще, эхом звучит в ушах. Кажется, именно это даст мне власть над Валкой…
– Тогда тебе стоит придумать, что теперь делать, правда? – Фалада пристально смотрит на меня.
Я почти улыбаюсь:
– Да, правда.
– Когда?
– Вечером. Я пойду во дворец и поговорю с… ней.
Сколько бы я ни думала об управе на Валку, идти туда совершенно не хочется. Даже вооруженной этим открытием.
– Расскажешь мне обо всем утром.
– Хорошо.
На пешую прогулку до дворца уходит полчаса. По пути не встречается никого, кроме кучки пьяниц. Я спешу мимо, опустив голову, один или двое выкрикивают что-то вслед, но догнать не пытаются. Тут и там распахнуты двери трактиров, изнутри льются свет и отзвуки голосов.
Дворцовая стража глядит на меня с любопытством. Я переоделась в свежую одежду, сменила башмаки на чистые и оттерла грязь с рук, так что выгляжу более-менее прилично, но едва ли хоть немного похожа на благородную менайскую даму. И все же после сбивчивого объяснения меня жестами приглашают в открытые ворота.
Парадные двери дворца тоже распахнуты. В главном зале все еще идут пиршества за длинными столами, протянувшимися между рядами колонн. Пол мерцает в сиянии световых камней, ведь здесь нет ни камыша, ни собак. Вместо этого повсюду мозаичная плитка, бегущая во все стороны завораживающими угловатыми узорами. Вдалеке, на другой стороне зала, королевская семья и знатные придворные сидят за своим столом на возвышении под вырезанными прямо в стенах затейливыми арками. Даже отсюда каштановые волосы Валки – мои – заметно выделяются среди более темных причесок менайцев.
Привратник делает ко мне шаг и покашливает. Я отрываю взгляд от столов. Слушаю его, но он заговаривает на менайском, так что мне остается только обескураженно мотать головой.
– Меня зовут верия Торния. – Я представляюсь как леди, старательно произнося чужие слова. Хотя бы это право у меня осталось. – Мне нужно видеть… заиду. Заиду Алирру.
Он морщит лоб, пытаясь разобрать мой наверняка кошмарный акцент, но все-таки кивает и подзывает слугу. Следуя за юношей, я покидаю парадный зал, иду из галереи в галерею и наконец прихожу к широкой мраморной лестнице, ведущей в устланный красной ковровой дорожкой коридор с небольшими светильниками в резных стенных нишах.
Слуга пропускает меня в богато украшенную гостиную. Пол покрыт шелковым ковром с рисунком из лоз и цветов, среди которых прячутся певчие пташки. Вдоль стен тянутся низкие диваны и выстроенные перед ними на одном расстоянии резные столики. Люстра с горящими световыми камнями притягивает взгляд к середине комнаты и низкому, многоугольному столу, на котором стоит искусно гравированный серебряный поднос.
Пока слуга произносит приветствие, я разглядываю гостиную и думаю, должна ли сейчас жалеть о своем выборе. Чувствую укол зависти: как не похожа на эту комнату моя каморка в конюшне! И все-таки я не хочу быть принцессой. Даже в обмен на всю роскошь мира.
На призыв слуги из смежной комнаты выходит женщина. Сама на вид как знатная дама, но со сложенной туникой в руках. Наверное, она кто-то вроде фрейлины. Слуга объясняет ей, кто я такая, и говорит, что я ищу встречи с принцессой. Дама внимательно смотрит на меня, отпускает юношу и ведет меня через комнату к окну. Там в дальнем углу притаилось небольшое кресло, полускрытое складной ширмой с пейзажем заснеженных гор. Я благодарю ее и устраиваюсь на сиденье. Она пожимает одним плечом со смесью недоверия и интереса и возвращается к своим заботам. Я с облегчением откидываюсь на спинку. Теперь можно разобраться в мыслях, пока Валка завершает трапезу в зале.
Полчаса растягиваются в час, потом в два, за окном совсем вечереет. Наконец из коридора доносятся голоса, приглушенные дверьми, но все-таки узнаваемые. Потом двери хлопают, и я слышу окрик Валки:
– Мина! Зария! И где вы обе?
Я открываю рот от удивления. Ее прислужницы наверняка более высокого происхождения, чем простые горничные. Я ожидала от Валки хотя бы видимости уважения. Они спешат в комнату, шурша юбками и бормоча извинения, – слова мне неизвестны, но интонации знакомы. Валка снова прикрикивает на них, уходит в другую комнату, и ее голос становится тише. Но мне все равно слышно, как она бранится из-за бесполезности служанок, едва знающих ее язык.
Чуть позже прислужницы приходят снова. Я слышу их певучие голоса и шорох юбок и шагов. Я задумываюсь, помнят ли вообще обо мне, но тут встречавшая меня женщина заходит за ширму. А за ней и вторая – высокая и изящно одетая, с яркими строгими глазами.
– Вы желаете видеть принцессу Алирру, не так ли? – спрашивает она на моем родном языке.
– Да. – Я поднимаюсь из кресла.
– Вы прибыли сюда вместе с ней?
– Да.
– Что ж. В таком случае мы не вправе вам препятствовать. Идите.
Она холодно улыбается, жестом указывая на соседнюю комнату. Ее напарница смотрит на нас обеих и тоже усмехается, сверкая белыми зубами.
Я беру предложенную лампу и захожу в смежную комнату. Прислужницы молча уходят, но, едва дверь за мной закрывается, снова заговаривают вполголоса. Комната оказывается еще одной гостиной, меньше, проще, но даже изысканнее первой. Я прохожу ее насквозь и иду в третью комнату – спальню Валки.
Когда я распахиваю дверь и освещаю все вокруг себя лампой, Валка вопросительно ворчит. Она лежит на низком диванчике, который здесь заменяет кровать, по шею укрытая одеялами, лицом к дальней стене.
– Что вам нужно, я спрашиваю? – повторяет она требовательно и резко.
– А ты как думаешь, Валка? – негромко спрашиваю я, опуская лампу на маленький столик у двери. Цепочка чуть давит на шею, но здесь нас никто не слышит, так что имя довольно легко слетает с губ.
Она чуть не выпрыгивает из постели, оборачиваясь ко мне, прижимается спиной к стене и вцепляется рукой в шею. Темные волосы, привычно прямые, ниспадают на тонкие плечи в безрукавной ночной сорочке.