Чего еще ждать, оставалось только догадываться, но прежде чем я успела себя накрутить, перед глазами отчетливо встали ехидные лица одноклассников из числа поклонников Лодингера.

Шепотки за спиной.

Усмешки.

Магнитные неоновые стикеры с надписью «давалка» на дверце моего ящика.

Даже после того как Леона запустила Мика побегать с голым задом, это не прекратилось, более того, начались комментарии в адрес сестры вроде: «Когда в любовниках правящий, можно все», — и все в том же духе.

Справилась же я тогда?

Справилась.

Переживу и теперь.

С этой мыслью я стряхнула остатки страха с холодеющих рук и вышла из флайса. До павильона номер девятнадцать мы добирались в молчании, пока летели на каре, я смотрела на мельтешащие декорации, вспоминая, как впервые оказалась здесь. Съемочный городок не изменился, да и времени прошло всего ничего, у меня же возникло такое чувство, что целая жизнь или даже больше.

Все будет хорошо.

Леона с Рэйнаром дадут комментарии, и все будет хорошо.

Я шагнула за двери, привычно вынимая пропуск, вальцгарды прошли за мной, обменявшись взглядами с секьюрити «Гранд Пикчерз». Несмотря на все случившееся, сейчас я почему-то испытала странное облегчение. Так бывает, когда возвращаешься домой.

При мысли о том, что сейчас я попаду в гримерную, а потом снова шагну под камеры, снова увижусь с коллегами и услышу: «Стоп. Снято», — сказанное Гроу, меня охватил какой-то детский восторг. Который спустя мгновение сменился осознанием того, что при учете всех переменных, обретающихся на съемочной площадке, я забыла только Z — задница.

Гайерврозовомтрико, чтобы ему раз десять провалиться сквозь землю, стоял с Гроу лицом к лицу. Исходя из того, что Хеллирия, тьфу, Сибриллия с Рихтом застыли в декорациях, прибыло это существо мужского пола с говорящей фамилией на букву «г» совсем недавно. А судя по тому, как он скривился, заметив меня с вальцгардами, выглядели Единичка с напарником гораздо более внушительно, чем два шкафообразных амбала за его спиной.

— Здравствуйте, — сказала я, перехватив взгляд Гроу.

Улыбнулась, но он не улыбнулся в ответ.

— Эсса Ладэ, — зато улыбнулся Гайер. Учитывая его перекошенную физиономию, вышло как оскал самца прицки, крайне мерзкого помойного грызуна. — Рад, что вы все-таки соизволили явиться, потому что режиссер проекта вряд ли одобрит ваши постоянные отлучки и — прежде чем вы откроете свой рот, — вызывающее поведение.

Прежде чем я успела «открыть свой рот», до меня дошло, что только что сказал Гайер.

Но даже если бы не дошло, воцарившаяся на съемочной площадке тишина была весьма говорящей, чтобы навести на мысли. А его исполняющее обязанности генеральное говножуйство уже сделал жест стоявшему в стороне мужчине, при этом продолжая улыбаться.

— Как я уже сказал, руководство «Гранд Пикчерз» приняло непростое решение отказаться от услуг эсстерда Гроу и передать проект Ранкарду Джельзу. Встречайте, наш новый режиссер.

Что за…

Наверное, именно выражение лица Гроу помогло мне удержаться от того, чтобы озвучить свои чувства. Или тишина на съемочной площадке. Или морда Гайера, которая так и просилась, я бы сказала, напрашивалась на то, чтобы познакомиться со стеной. В свое время Леона мне объясняла, что людей бить нельзя, но как же временами хочется!

— У тебя есть пять минут, Джерман, — Гайер выделил его имя, — чтобы сказать что-то коллегам. Если, разумеется, у тебя есть что сказать.

Я проглотила собственное сердце. По ощущениям.

Наверное.

Потому что смотреть на то, как твой мужчина лишается смысла жизни гораздо больнее, чем испытывать то же самое самой. Это я поняла, когда Гроу обернулся к остальным.

— Ребят, с вами было очень классно работать.

Что?!

— Без преувеличения классно. В силу специфики профессии… — последнее его слово было отмечено нервным смешком гаффера, — …сменил бесчисленное множество коллективов, но ни в одном не чувствовал себя настолько круто, как с вами.

Он что, реально прощается?!

Ладно, я понимаю, что бить людей так часто нельзя, но кое-что в стиле: «Чтоб тебя дракон всосал через зад», — можно было бы от души пожелать.

— Сделайте крутой фильм. Я знаю, вы это можете.

А?

Когда Гроу вскинул руку с большим пальцем вверх, по площадке пронесся вздох, а во мне, наоборот, закончился воздух. Я моргнула, когда он прошел мимо меня (просто прошел, не сказав ни слова!). Несколько мгновений смотрела, как он идет к выходу, а потом бросилась за ним.

Не остановил меня ни Единичка, попытавшийся перехватить за запястье, ни окрик Гайера за спиной:

— Эсса Ладэ!

Поскольку Гроу ходил быстро, догнала я его уже чуть ли не на выходе из павильона. К счастью, потому что мне жизненно необходимо было заглянуть ему в глаза и увидеть в них… Увидеть в них что?

— Возвращайся на площадку, Танни. — Сейчас в его взгляде не было ничего, кроме холодной сосредоточенности.

— Нет. — Я покачала головой, с трудом сдерживая смешок. — Нет. Ты с ума сошел?!

Коснулась его руки.

— Возвращайся на площадку. — Гроу чуть повысил голос, зрачки дернулись в вертикаль. — Если не хочешь устроить Гайеру двойной праздник. Ты — Ильеррская, и это должно так и остаться.

— Я твоя Ильеррская! — выдохнула я.

— Ильеррская никогда не была чьей-то.

— Джерман…

— Танни. Поговорим дома.

Он отцепил мои пальцы от своего рукава и… просто вышел за дверь. Я смотрела на эту самую дверь, не в силах поверить в случившееся. Когда меня вышибли из «Хайлайн» (по милости Гайера, к слову), я пребывала в состоянии среднестатистического очешуения. Сейчас же я готова была вцепиться Гайеру в глотку, и он очень не вовремя о себе напомнил.

— Эсса Ладэ, вам напомнить условия контракта?

Я сжала кулаки и широким шагом направилась к нему, но меня перехватил Единичка. Рванулась, но Рон не отпустил, напротив, жестко посмотрел мне в глаза.

— Танни. Если ты сейчас устроишь скандал, из этого вытряхнут все возможное и невозможное, чтобы его окончательно уничтожить.

Ну, конечно.

Привязка.

— Рэйнар скажет, что это невозможно. Сегодня. В прямом эфире.

— И ты думаешь, в это так просто поверят? После налета? После всего?

Я глубоко вздохнула.

— Поняла.

— Поняла?

— Да, Рон. Поняла. Отпусти.

Единичка разжал пальцы, и я шагнула вперед.

Все ближе и ближе к съемочной площадке, ближе и ближе к реальности Ильеррской, которая казалась мне такой долгожданной, а теперь… превратилась непонятно во что.