обошел все квартиры с четвертого по первый этаж, но так ничего и не узнал. Никто не видел Мишу ни вчера, ни сегодня.

— Может, на пятый этаж поднимемся? — не без иронии спросил Вахлам.

Ерема пристально посмотрел ему в глаза и спокойно кивнул:

— На пятый этаж поднимемся.

Дверь им открыл тот же самый мужчина с родинкой под носом. Ерема сначала подумал, что ошибся дверью, но мужчина смотрел на него так, как будто впервые видел.

— Это четвертый этаж? — спросил он.

— Пятый.

— А я на четвертом вас видел…

— Брата вы моего видели, — улыбнулся мужчина.

— Он там рядом с нашим другом живет, Миша Флажков, может, знаете?

— Знаю. Сосед мой.

— Через этаж?

— Через гараж!

— А-а!.. Миша куда-то пропал, ходим вот, ищем.

— Не знаю, не видел.

— Сегодня не видели?

— Нет.

— И вчера?

— И вчера не видел.

— А позавчера?

— А вот позавчера видел!

— Когда?

— Я с машиной возился, он подъехал. Поздно было, уже темнело… Ничего особенного, подъехал, поставил машину… Ко мне заглянул, спросил, может, помочь, он, вообще, в машинах разбирается…

— Помог?

— Да нет, я всего лишь двигатель мыл, не нужна была помощь.

— Ушел Миша?

— Ушел.

— И все?

— А что еще должно быть?

— Говорим же, пропал Миша.

— Ну да, пропал… — Мужчина приложил палец к родинке под носом. — Незадолго до того, как он появился, машина какая-то подъезжала. Прямо напротив его гаража стояла.

— Просто стояла?

— Подъехала, встала, постояла-постояла и уехала.

— А стояла зачем?

— Не знаю. В машине на сиденье пассажира сидел человек, он на гараж смотрел. Водителю что-то говорил.

— Что за машина?

— Белая «Волга».

— Вы знаете, чья это машина?

— Нет.

— Белых «Волг» много… Я так понимаю, номера незнакомые.

— Незнакомые. Новые номера.

— Один человек на гараж смотрел, другой за рулем сидел. Один говорил, другой слушал… Как они выглядели?

— А вот этого я вам не скажу. Они за тонированными стеклами сидели.

— И лобовое стекло было затонировано? — спросил Вахлам.

— И лобовое. Но не так сильно… У одного лицо такое вот! — Мужчина приложил к своим щекам ладони и развел их. — А у другого такое! — Он сдавил руками лицо.

— У одного морда широкая, у другого узкая?

— Да.

— Русские или нерусские?

— Лица славянские… Кажется… Один чернявый, но славянин, другой посветлей…

— А говорите, не разглядели.

— Ну так, смутно…

— И куда машина делась?

— Уехала!

— А Миша подъехал… Он ушел, а машина? Вы ее больше не видели?

— Да нет.

— Может, «Волга» за ним поехала?

— Не видел…

— А Мишу?

— И Мишу больше не видел.

— А вчера вы были у своей машины?

— Был, конечно.

— Может, еще что-то у гаража видели? Может, ворота были открыты?

— Да нет, закрыты были ворота. Нормально все было… Ну, очки солнцезащитные валялись…

— Очки?

— Солнцезащитные. Капли с золочеными дужками…

— Зеленые? — глянув на Вахлама, спросил Ерема.

Флажок не расставался со своими «каплями» с золочеными дужками, возможно, даже спать в них ложился.

— Не обратил внимания. Я близко не подходил.

— У гаража очки валялись?

— Да.

— Не видели мы там ничего.

— Может, подобрал кто-то… Я точно не брал! — спохватился мужчина.

Больше ничего интересного он сказать не смог. Ерема и Вахлам спустились к машине.

— Мишкины очки там были, кто-то подобрал.

— Может, сам и подобрал… — вслух подумал Ерема. — Обронил, заметил и вернулся…

— Может, кто-то помог обронить.

— Может, кто-то помог… — не стал спорить Ерема. — Возможно, Мишку ждали в гараже, те самые, из «Волги».

— Там замок серьезный, так просто не взломать.

— Зачем взламывать? Он заезжает, они заходят, стреляют, закрывают.

— Заезжает?

— Позавчера близнец помешал. А вчера утром у гаражей никого не было. Мишка зашел, сел в машину, ворота открыты. Выстрелил, ворота закрыл, и все дела…

— А очки?

— Очки могли с него снять. Перед выстрелом.

— Зачем?

— Не знаю, гараж ломать надо, смотреть.

На вскрытие гаража ушло два часа. Подъехали знающие люди, взломали замки.

Мишки в гараже не было, ни живого, ни мертвого. И машина отсутствовала. Ерема осмотрел пол, ни гильзы, ни окровавленного ножа. Пятна на полу, может, кровь, но, скорее всего, машинное масло.

— А машина уехала, — сказал Вахлам.

— Куда?… Звони Лариске!

На этот раз девушка ответила, но где Флажок, сказать не смогла: не знала.

— Не нравится мне все это, — покачал головой Вахлам.

— Искать надо Мишку. В Атомный звонить, может, дома он, у предков.

— Да он бы сказал, что в Атомный едет!

— Мог сказать, а мог и не сказать.

— От обиды? — нехорошо глянув на Ерему, спросил Вахлам.

— От какой это обиды?

— Ну-у… — замялся пацан.

— Из-за моей доли?

— Да нет…

— Что нет, если да!.. Зря вы так, я играю честно.

— Но играешь!

— Иди ты к черту!

Мишку искали весь день, но так и не нашли. Вечером Ерема собрал всех в кафе. Если с Флажком что-то случилось, опасность могла угрожать всем. Возможно, кто-то объявил им тайную войну. Пока не важно кто, сейчас главное принять меры — вплоть до казарменного положения. Об этом Ерема и собирался поговорить.

В кафе собрались все, кроме Студня.

— А где Дима?

— К Василисе поехал, — сказал Вахлам.

— Странно.

С Василисой Флажок встречался до Ларисы, так, ничего серьезного. Если на Ларисе он даже собирался жениться, то Василису считал законченной шлюхой.

— А вдруг он с ней снова закрутил?

— Звони, где Студень?

— Да звонил.

— И что? — внутренне напрягся Ерема.

— Не отвечает. Может, вне зоны доступа. Или труба села.

— Звони, пока не зарядится!

— А как она зарядится?… А-а, это прикол такой?

— Звони, говорю!

Студень не отзывался. Дозвонились до Василисы, но она ничего не знала. Не подъезжал к ней никто, не спрашивал о Мишке.

— Это уже запредел какой-то!

— Может, домой к Димке сгонять?

— Из охраны кого-нибудь отправь.

— Думаешь, охране ничего не грозит? — спросил Вахлам.

— Что я думаю? — косо глянул на него Ерема.

— Ну, если мочат, то пацанов…

— Мочат? Я говорил, что кого-то мочат?

— Ну мы думаем.

— Кто мы?

— Ну ты… Все думают!

Ерема внимательно смотрел на Вахлама. Понимал он, очень хорошо понимал, о чем думает этот жучара. Ерема избавляется от акционеров, чтобы затем выкупить их долю. Предположение фантастическое, но Вахлам сейчас на измене, к тому же он с недавних пор очень стал переживать за свою долю. Когда деньгами швырялся, не переживал, а сейчас вдруг жаба на грудь села.

Ерема, Вахлам, Костяха, Студень, Флажок владели львиной долей акций. Ништяк и Паня имели всего ничего. К ним добавились Резвый и Бычок, их тоже включили в реестр, ввалив за них по тридцать штук из общака. Но если на самом деле вдруг началась охота на держателей акций, то