Вернув голограмму со Струевым, который успел отдышаться и привести себя в порядок, девушка сообщила:

— Корабль садиться не будет. Направляем к вам десантный танк, пакет со всеми необходимыми данными сейчас перешлю.

Глава службы безопасности несколько удивился.

— Танк? А, позвольте… Какими силами вы вообще располагаете? Сколько у вас человек?

— Человек — семеро. Включая меня и экипаж корабля… Но, поверьте, вам там хватит.

На лице Струева не дрогнул ни один мускул, но было совершенно очевидно, о чём он подумал в этот момент. О том, что зря помешал Павлову продаться Мироновым, и поставил зачем-то на молодую взбалмошную девчонку, с какого-то рожна решившую, что с семью бойцами можно отбить лапуту.

Яра тоже прекрасно считала всё это и усмехнулась.

— Двое из семерых — наёмники-тамплиеры.

Струев тут же расслабился.

— Помилуйте, я и не думал подвергать сомнению ваши возможности…

— Вот и не надо. Информация ушла. Нам нужна траектория и гарантии, что наши собственные зенитные комплексы не разложат нас на атомы. А ещё нам нужен полный доступ к информационной системе лапуты.

Струев вновь весь подобрался и собирался было возразить, но Яра припечатала максимально жёстко:

— Полный. Доступ. Не обсуждается.

— Слушаюсь, госпожа Яромира… Траектория согласована. Можете вылетать.

Как только Струев замолк, подал голос Александер.

— Хосе и остальные! В танк. До точки десантирования три минуты…

Мы снова побежали сломя голову — на этот раз, в трюм.

Уже когда готовились запрыгнуть в стальное чрево танка и натягивали стандартные оранжевые скафандры, из тех, которыми комплектуют спасательные шлюпки и капсулы, рядом бесшумной тенью возник Центурион… А следом за ним, грохоча по палубе тяжёлыми лапами и скрежеща когтями, из-за нагромождений ящиков вылетел Громовержец. Весь увешанный какой-то аппаратурой и устройствами, с торчащими над могучими чешуйчатыми плечами раструбами аж шести гипербластеров, с прицепленными под крыльями направляющими для ракет, а также с примотанными прямо к телу компактными маршевыми двигателями. И это не говоря о топливных элементах.

— Я тоже десантируюсь! — Резко останавливаясь, пророкотал дракон. — И это не обсуждается. Если драка пройдёт без меня, я никогда вас не прощу. И это не шутка!

Лишь махнул рукой — а что ещё было на это ответить?..

Этот день Василь Стрелков запомнил надолго. Больно уж он пошатнул все представления о мире.

Хотя ещё незадолго до того казалось, что ну куда уж дальше. Жизнь пулемётной очередью подкидывала молодому вахтовику один «приятный» сюрприз за другим. Каждого из них хватило бы на одного такого Василя… А вся эта радость досталась исключительно ему, и никому больше.

Бытие вахтовика в принципе не очень богато на события. Подъём по звонку, двенадцать часов работы — нудной, тяжёлой, однообразной и опасной. Отбой по звонку. Нехитрые развлечения, доступные на лапуте — карты, голофильмы, алкоголь. И сон.

И так сутки за сутками. Звонок, работа, звонок, «отдых». Одни идут работать, другие — навстречу, с работы. И без разницы, в какой смене ты сам — эти смены даже не разделяются на условно «дневную» и «ночную». Зачем, когда над головой всегда одно и то же затянутое оранжевыми тучами небо, совершенно одинаковое на протяжении стандартных суток и слегка замутнённое из-за действия защитных экранов, а вокруг — всегда одни и те же металлические поверхности, частично покрытые вездесущей пылью и коррозией. Далёкое слабое светило не пробивается сквозь тяжёлые тучи, а если бы и смогло, разделять «день» и «ночь» было бы всё равно сложно — период обращения Горнила вокруг своей оси около полутора десятков стандартных суток, да и тусклый свет солнца почти незаметен в сравнении с собственным излучением планеты, которое исходит со всех сторон — снизу, с боков, и даже отражается от туч наверху.

Единственная отдушина во всём этом — возможность раз в стандартный год слетать на Ирий. Да, всего две стандартные недели… Но сколько всего можно сделать, когда ты при деньгах! А скопить у вахтовиков, если не пропивать и не проигрывать всё вчистую, могло получиться приличные по меркам простых людей суммы. Больше получали только те, кто служит теням.

Василь был из тех, кто не пропивал и не проигрывал всё заработанное. Он почти ничего не тратил. Экономил и старательно откладывал уже третий год, собственно — с тех пор, как познакомился с Алисой. И на этот раз летел к ней окрылённый — ведь наконец удалось накопить на первый взнос за квартиру. Крохотную, однокомнатную, но свою. Василь даже знал, где будет брать — в новостройке, в тихом и относительно приличном районе. Не в столице, конечно, в одном из небольших городков-спутников, но даже и это было доступно далеко не каждому простолюдину.

Отдельной новостью было то, что вместо отдыха Василь прошёл курсы начальной военной подготовки. Не просто формально изучил гипнозаписи, а ещё и отходил на занятия по практическому закреплению и получил за всё это «отлично», один из немногих. Теперь Василь числился десятником штурмовиков-дружинников. Это ни на что не влияло и ни к чему не обязывало — просто, в случае возможных неприятностей на лапуте, он обязан был встать под ружьё и защищать до последней капли крови добро своих хозяев, семьи Белых, лёгких им перерождений и многой силы.

Повинность была совершенно не обременяющая, учитывая, что никаких конфликтов между знатными семьями давно уже не было, тем более на лапутах, надёжно защищённых со всех сторон зонтиками противокосмической обороны — аристократы Ирия надёжно охраняли свои основные источники доходов, и соваться туда было бы большой глупостью для кого угодно. Все всё понимали, и в системе прочно установился статус кво. Лапуты никто не трогал, по умолчанию считалось, что они — неприкосновенны. Большая война на Горниле не нужна была никому.

Поэтому никаких реальных проблем это прохождение курсов не сулило. Зато с двадцатипроцентной надбавкой за «дружинника» срок выплат за квартиру тоже сокращался на одну пятую. И это было отличное дополнение к основной вести.

Ошибкой стало только то, что на этот раз Василь решил сделать любимой девушке сюрприз. Не предупредил её заранее о своём приезде…

Василь отлично запомнил те ощущения. Как с замиранием сердца подносит свой электронный ключ к знакомой двери. Как тихонечко открывает её, улыбаясь, и представляя радость на лице Алисы…

Как видит внутри чужую обувь, тяжёлые мужские ботинки. Валяющиеся в узком коротком коридоре штаны… И её чертовски сексуальное красное платье. То, которое подарил ей в прошлый раз.

Как слышит доносящийся из комнаты скрип кровати, ритмичное сладострастное оханье… Голос Алисы он узнал бы из тысячи.

Как кровь приливает к голове. Как сердце начинает бешено биться, а ноги вдруг слабеют — такого удара молодой вахтовик не ждал, и оказался к нему совершенно не готов…