Саид обхватил ладонями ее лицо, его пальцы мягко скользили по ее коже.

Она отступила назад, зная, что если сейчас не прервет контакт, то скажет или сделает то, о чем потом будет жалеть.

Саид хотел приблизиться, но остановился и отступил.

– Может показаться странным, но в мировой политике и в управлении страной совершенно не важно, сколько ты всего запланировал. Имеет значение только то, что ты можешь контролировать. – Ему удалось выдержать ровный тон, но на руках, сжимавших перила балкона, побелели костяшки.

– Значит, ты не можешь винить себя за то, что не поддается контролю. – Лия надеялась, что Саид поймет, что она хотела сказать.

Он сглотнул, а когда заговорил, его тон был слегка резок.

– Воспитывать терпение, чтобы решать проблемы по мере их поступления, вместо того, чтобы разбираться сразу со всеми, – еще одна вещь, которой научил меня отец.

Они молчали до тех пор, пока королева не сообщила, что чай подан и король ждет Саида на продолжение разговора.

Словно не в силах противиться себе, Саид поцеловал Лию в висок и вышел из комнаты.

Несмотря на то что даже такое маленькое проявление чувств не было принято в Зиина Сахра, Дюррах никак на это не отреагировала, продолжая разливать по чашкам ароматный жасминовый чай.

– А теперь насчет хиджаба, – сказала она. – Когда ты носишь хиджаб, это дает тебе ощущение неприкосновенности. – Улыбка королевы была очень похожа на улыбку ее сына. – К тому же меньше шансов, что тебя примут за иностранку.

– А одежда?

– Скрывает от прямого взгляда. – Королева улыбнулась. – Думаю, это хорошо известная техника, не так ли?

– Верно.

– Присутствие во дворце женщины из Зиина Сахра вызовет куда меньше слухов, чем присутствие американки.

Лия сдержала улыбку. Королева сейчас очень напоминала Саида. Они оба были уверены в своей правоте.

– К сожалению, с твоей речью мы ничего сделать не сможем.

– Я очень рада, что у меня будет возможность говорить по-арабски, – сказала Лия на превосходном диалекте Зиина Сахра.

Глаза королевы расширились от изумления. Она сверкнула улыбкой, еще раз напомнив Лии ее сына.

– Чудесно! Саид не сказал, что вы свободно говорите по-арабски.

– Он, вероятно, и сам этого не знал. – Лия спрятала невольную улыбку. – Дома моя мать всегда говорила по-арабски. Ну и я, разумеется, тоже.

– Возможно, нам не следует сейчас сообщать об этом Саиду, – предложила королева с лукавым блеском в глазах. – Пусть это будет сюрпризом.

Ошеломленная столь быстрой сменой настроения, Лия кивнула.

– Вы совсем не такая, как я думала.

– Я решила, что ты мне нравишься, – подмигнула ей королева Дюррах. – А Саид, как оказалось, не склонен к импульсивным действиям.

Игнорируя эту похвалу, которая могла мало чего стоить, Лия посмотрела на нее с недоумением.

– Вы думали, что ваш сын слишком импульсивный?

– Ну, не такой, конечно, каким был в детстве. Но то, что вы оказались здесь, доказывает, что полностью это не было искоренено.

– Похоже, вы не очень этим огорчены. – Еще одна головоломка для Лии.

– Не огорчена, это верно. Саид – эмир. Наступит день, когда он станет меликом, но он по-прежнему останется моим сыном. Смерть его старшего брата очень его изменила. Она изменила всех нас. – В глазах королевы мелькнула скорбь. – Но мне приятно видеть, что он изменился не полностью.

– Так вас действительно эта ситуация не расстроила? – Лии было трудно поверить в такое.

– Что будет, то будет.

– Вам ведь вряд ли бы хотелось видеть меня матерью вашего внука. – Впрочем, королева уже ясно дала понять, что не думает, что Лия может быть беременна.

– На это я ничего не могу ответить. – Королева мягко погладила Лию по руке. – Вы мне понравились, но мы едва знакомы. В одном я уверена: ваше присутствие здесь нас всех немного встряхнет.

– Думаете, это хорошо?

– О да. Мой сын и муж все еще живут под впечатлением смерти Умара, хотя это случилось двенадцать лет назад. Я буду тосковать по сыну, пока мы не встретимся там, наверху. Но для моей семьи уже настало время двигаться дальше, в будущее.

Лия прекрасно понимала ее, хотя со дня смерти матери прошло только четыре месяца. Если бы не Саид, весьма вероятно, ее жизнь могла бы соскользнуть в безудержную скорбь по матери.

– Не думаете ли вы, что исчезновения Тахиры было бы достаточно? – невольно вырвалось у нее.

– Определенно это послужило катализатором. Довольно забавно, что реакцией моего сына стало беспрецедентное и весьма рискованное поведение с вами.

На это Лии было нечего ответить. Королева Дюррах задумалась.

– Если честно, я ожидала, что предательство Тахиры заставит его еще больше укрепить стены, которые он возвел вокруг себя много лет назад. И я рада, что ошиблась.

Королева Дюррах, несмотря на свой высокий статус и весьма определенные взгляды на собственность, оказалась довольно милой и доброй. И заинтересованной в счастье своего сына.

Лия была удивлена теплым приемом, который ей оказали и король, и королева. Хотя она и была угрозой их хорошо налаженной жизни, и ее присутствие могло добавить сложностей, связанных с бегством Тахиры.

Тем не менее оба монарха с уважением отнеслись к Лии. Король держал себя несколько чопорно, но в этом не было ничего удивительного. Самое главное, что ее приняли здесь как желанную гостью.

Королева Дюррах каждый день находила время, чтобы провести его с Лией. Мать Саида, казалось, и дальше была намерена развивать отношения со служащей отеля.

Королеве удалось разузнать в деталях причину отчужденности Лии от родственников Амари буквально за два дня после прибытия в Зиина Сахра. Королева Дюррах нашла путь к сердцу Лии почти так же быстро, как и Саид.

И так же недвусмысленно осудила действия родственников Лии, заметив, что кому-нибудь нужно обязательно поговорить с ними и объяснить их ошибку.

Острый блеск янтарных глаз королевы заставил Лию испуганно замереть, но, слава богу, никакого воссоединения с семьей Амари не последовало.

Не то чтобы она действительно думала, что королева стала бы беспокоить себя такой мелочью, как чьи-то личные отношения.

В дверь постучали. Лия быстро накинула на голову хиджаб, подходящий по цвету к шелковой дисдаше. Изумрудно-золотая вышитая кайма по горловине и рукавам была такого же тона, как и шифон хиджаба.

Лия еще никогда не чувствовала себя такой женственной и красивой. Были отброшены и забыты консервативные строгие костюмы со скучными белыми блузками. Их заменили свободные одеяния – дисдаш и камиз, с яркими переливчатыми цветами, которые Лия никогда сама бы не выбрала. Но они ей очень нравились.