«Как интересно! Дочь мэра — ведьма. А сама госпожа мэр?»

— Мы идем в бар, госпожа Пресци, — Ирэн взяла ее под руку и они пошли.

Агнесса шла, любуясь улицами города, стараясь вспомнить, когда она в последний раз была… страшно сказать… в баре? Наверное, никогда и не была. В молодости не было денег. Да и времени. Потом, когда ей было лет двадцать пять, как этим девушкам сейчас, она строила карьеру. Библиотеки, исследования, научные работы, практика. И деньги. Их надо было зарабатывать — кроме как на себя, надеяться было не на кого. И потом… одно дело — уютный ресторанчик. А другое — шумный бар.

— Завезли вишневую горькую настойку, — рассказывала Ирэн. — Производство моей родственницы под Лидором. А у нас традиция — пробовать новое вместе.

— А потом… — прищурилась Ханна, — потом — самое интересное! Молодые люди приходят в бар… познакомиться. В этом заведении свои правила игры.

— То есть это… — Агнесса попыталась затормозить, но не тут-то было.

Ведьмы подхватили психолога с двух сторон и буквально на руках втащили в маленькую дверцу на углу незнакомой улицы, над которой ярко-зеленой краской было выведено: «Зелье страсти».

— Вас же никто замуж не выдаст, — Люсия пожала плечами.

…

Агнесса сидела у стойки и с интересом наблюдала вокруг. Народу было много. В основном — молодые эффектные девушки в легкомысленной, подчеркивающей прелести одежде. В строгом костюме она чувствовала себя старой девой, что по ошибке попала на студенческую вечеринку. Ярко-синие туфли, правда, несколько спасали положение. Сняла перчатки. Положила на барную стойку. Вроде бы и уйти неловко — ведьмы решат, что она струсила. И потом это неприлично — ее пригласили. Придется остаться. Вот только… слишком все не по ней.

С другой стороны — не все так плохо! Настойка, к примеру, выше всякий похвал. Терпкий кисло-сладкий вкус с легкой горчинкой. Бесподобно! Вкус вишни напомнил сигары лорда Реллера. Его поцелуй…

Еще одна рюмочка… Еще…

После потрясений сегодняшнего дня, организм требовал расслабления и алкоголя. Жаль только, что молодые люди, попадающие время от времени в поле ее зрения, не вызвали никаких эмоций. Даже интереса, молчим уж про желание. Она пыталась отогнать от себя мысли о том, что это лишь потому, что они — не лорд Реллер, но эти самые мысли так и зудели пчелиным роем в голове!

«Может, пойти и просто переспать с ним? Заявиться на порог, не ругаться, не разговаривать, не доказывать… Просто впиться в губы поцелуем. И…»

— Еще одну, госпожа…?

Агнесса решительно кивнула бармену.

Ирэн, Ханна и Люсия уже танцевали с молодыми людьми. Ей они не мешали, отдыхали каждая сама по себе, и это Агнессе скорее нравилось. Ведьмы независимы. Любят одиночество. Но случись что — стоят друг за друга горой. Так уж они устроены. Ведьмы…

— Госпожа Пресци? — раздался рядом смутно знакомый, удивленный голос.

Она развернулась. У нее за плечом оказался молодой человек из мэрии, который не давал ей разрешение на открытие практики. Как его? Томаш… Дальше забыла.

— Вы сегодня прекрасно выглядите, — чуть склонился он над ней, кивая бармену, чтобы тот налил им выпить.

— Спасибо.

Агнесса растерялась — молодой человек вел себя расслабленно, даже нагловато, что никак не вязалось с тем образом, который остался у нее в памяти. Видимо, помог алкоголь — судя по горевшим щекам, Томаш в баре уже давно.

— У вас такие красивые глаза…

Она вдруг поняла, что молодой человек… предлагает ей… Посмотрела повнимательнее. А ведь симпатичный даже. Но…

Нет. Не то. Не тот. Не лорд Реллер. Так зачем, черные ведьмы, довольствоваться малым, когда можно просто…

И она решительно, не отвечая даже… как его зовут? Ну вот и имя забыла… Соскочила с высокого стула. И… Она до конца дней этим будет гордиться! Смогла удержаться на ногах.

— Госпожа Пресци… Агнесса!

— Госпожа Пресци, пожалуйста! Обращайтесь ко мне официально!

Положила на стойку купюры, даже не посмотрев, сколько.

Шаг. Еще один. Все плывет! Но ей нужно дойти. Ровно. Она — Пресци!

— Госпожа Агнесса! — окликнули ее.

— Да?

Голоса женские. Значит, не этот мальчишка.

— Агнесса!

Ее окружили знакомые ведьмы. Что-то говорили, весело сверкая глазами. Потом потащили куда-то. И только когда все трое оглушительно свистнули, а в руках у них оказались метлы, она вдруг поняла. Все поняла! Счастливо рассмеялась и прокричала в темнеющее небо:

- И я! Я хочу!

Веселые оранжевые крыши купались в фиолетовых волнах предзакатного неба, будто хохоча вместе с ними, а черные, строгие башни замка напротив, неодобрительно посматривали на расшалившихся ведьм. Ветер выл, Агнесса, стараясь сжать ноги как можно плотнее, изо всех сил вцепившись в зеленую блузку Ханны.

— А я думала, — старалась психолог перекричать ветер, — чтобы вызвать метлу нужно поднять руки вверх и пропеть заклинаниеееееее! Аааааааааааа!

— Так и есть! — заорала Ханна. — Но когда выпьешь, можно и без этого! Держись, Пресци! Йохуууууу! Ииииииииииии!

— Ааааааааааааааааааа!

— Ханна?!

— Что?

— Отнеси меня к дому! Напротив моего!

В конце концов, не все же ему ее преследовать! Можно же и ей немного!

Ведьма кивнула. И они резко ушли влево.

— Ехххуууууу! — кричали ведьмы хором. — Ииииииииихааааа! Йоооохуууууооооо!

Они спикировали прямо на лорда Реллера в его расчудесном алом халате. Ничего не подозревающий, маг сидел на балкончике и спокойно курил сигару, когда в небе появились три метлы и вполне себе демонический хохот раздался над Цветочной улицей…

Мужчина выронил сигару, Агнесса подумала, что от такой неосторожности может случиться пожар, но вдруг почувствовала, что падает.

Миг — и она в его руках.

— Поймал, — удивленно пробормотал он, все еще не до конца понимая, что происходит.

— Туфельки потеряла… — выдохнула она, уставившись на свои босые ноги.

— Туфельки… — повторяет хрипло, переводит взгляд на ее ножки.

— Синие…

Это же просто с ума сойти какие сны могут сниться после спасения юной ведьмы, наливки и полета на метле! День вчера и правда выдался насыщенный. И этот восхитительный поцелуй с лордом Реллером…

Наверное, именно поэтому всю ночь ее сновидения были исключительно эротического содержания. Просто вспомнить неприлично! Но приятно…

Агнесса с удовольствием потянулась, чувствуя блаженную истому во всем теле, как будто и правда всю ночь занималась любовью. И счастливо распахнула глаза.