На следующий де…

Тьфу, то есть спустя пару часов я отправилась в «РАЙ». Нет, вот правда, это не начальник а садист. Знает какую тяжелую ночь мне пришлось провести и не дал отгул. Лишь на пару часов разрешил задержаться. Подремала я всего час — только еще сильнее устала. Зойка-то вон выходной смогла выбить и спала без задних ног пока я тащилась на работу.

Вид у меня конечно помятый донельзя. Но мне хватило вчерашней красоты, спасибо, накушалась. Теперь нет ни малейшего желания повторят все заново.

Прохожу сразу к Гутману в робкой надежде что после «важного разговора» он отпустит меня. Что такого он мне скажет? Признаюсь, умираю от любопытства.

— Здравствуйте, Эльмира, — довольно нервозно произносит шеф. Надо признать, внутренне зеленею от злости. Ведь Гутман свеж, бодр, элегантен… короче, неотразим. А ведь спал не больше моего, а то и меньше, ведь ему еще до дома от нас добраться надо было… Или он сразу отправился в «РАЙ»? Интересно, где он живет? И тут же одергиваю свое неуемное любопытство. Какая тебе разница, Эльмира! Пусть хоть в замке обитает, тебя это не касается!

— Я начну сразу с главного, если не возражаете. Садитесь пожалуйста.

Послушно опускаюсь в кресло напротив. Но Гутман тут же встает из-за стола и начинает нервно ходить по комнате. Да что ж такое! Пройдясь, босс снова садится за свой письменный стол. Надевает очки… зачем-то… Ни разу не видела его в очках! (Они, черт возьми, тоже ему идут!). И начинает внимательно меня разглядывать. Но следующая фраза выбивает меня напрочь из седла — то есть я едва со стула не падаю…

— Дело в том, Эльмира, что нас с вами вчера, кхм, застала в гримерной… моя мама.

Молча хлопаю глазами. Эта фраза настолько разнится с образом начальника, сложившимся у меня, что я не знаю, что ответить. Сижу и жду продолжения.

А сама панически размышляю:

«Офигеть… Гутман оказался маменькиным сыночком! Расскажу Зойке — не поверит!», — и тут же возражаю сама себе:

«Ну и что, что он волнуется за мнение мамы… Подумаешь. Значит вежливый и заботливый сын, а это в наше время не преступление».

— Понимаете, Эльмира, мама у меня — довольно сложный человек, — после длинной паузы продолжает Гутман. — Можно сказать… дама очень строгих моральных принципов.

— Очень рада за вас обоих, — вырывается у меня. Нет, ну а что еще можно ответить? Я по-прежнему не понимаю, зачем начальник вызвал меня… и зачем рассказывает про свою маму.

— Спасибо. И я рад. Дело в том, что мама видела нас… кхм, в довольно неприглядной ситуации… Когда я вам помогал… с платьем.

Ну и наглец! С платьем он помогал! Даже не может назвать вещи своими именами…

— Когда мы поцеловались…

Или может. Но от этого мне не легче.

— Так вот, вы, наверное, заметили, что мама отреагировала бурно. Мне пришлось приводить ее в чувство. Очень испугался, понимаете.

— Да, я поняла, что вы очень любите свою маму, — отвечаю резко, постукивая пальцами по спинке кресла. — Но при чем тут я?

— Дело в том, что мне пришлось сказать маме, что вы моя невеста. И я бы хотел, чтобы вы поддержали меня в этом вопросе. Вы ведь ни с кем не встречаетесь. Свободны от отношений.

— Что? Я? Ваша невеста? Да как… Я… я даже не представляю что ответить на подобное!

— Не нужно так нервничать. Что ужасного в том, чтобы быть моей невестой?

— Понятия не имею! Но мне это не интересно!

— Понимаю. Вам нужна мотивация, верно? Без нее, ясное дело, вам не интересно. Но я ваш босс, Эльмира. А моя мать — на данный момент главный спонсор «РАЯ». Без ее поддержки мы не выплывем.

— И она откажет вам в поддержке только из-за того, что вы целовались не с невестой? Это странно!

— Ничего странного. У мамы свои взгляды. Она не будет поддерживать место, где царят разврат и похоть. Ее слова, не мои. Поверьте, я вчера наслушался, после того как вы удачно так сбежали. И за то, что не доложил об отношениях своих — мама любит быть всегда в курсе, и о поведении нашем… неподобающем.

— Ну, это и правда мы зря… — выдавливаю почти шепотом. Воспоминания о вчерашнем безумии заставляют меня покраснеть.

— А я не жалею, — тихо говорит Гутман. Но тут же осекается и возвращается к деловому тону. — Так вот, Эльмира, понравиться моей матери — вот ваше первоочередная задача на данный момент.

— А если я откажусь?

— То есть хотите сказать найти общий язык с милой, образованной и всесторонне развитой женщиной, вам не по зубам?

— С какой стати я должна врать, изворачиваться и играть вашу невесту? Это не входит в мои полномочия!

— А если скажу что на время этого мероприятия я подниму вашу зарплату втрое?

— Я… даже не знаю что ответить!

— Хотите в добавок верну место главного редактора?

— Вот уж нет! Чтобы Елена Петровна навела на меня порчу? Благодарю покорно!

— Так чего вы хотите, Эльмира? За вашу помощь я на все готов…

— Я… ничего не хочу, спасибо. Наверное, мне лучше написать заявление об уходе.

— Вот так просто сдаетесь? Неужели вам предложили работу лучше?

— Нет… Но здесь у меня как-то все очень кувырком. Я к такому не привыкла… возможно у вас обо мне сложилось другое представление… что я беда ходячая. Но это не так! Я люблю тишину и покой. Сидеть дома с книгой… Но последнее время меня буквально преследует злой рок. Сплошные приключение и авантюры. И честно скажу — боюсь вы меня втягиваете в очередную.

— Нет, дорогая Эльмира. Я вас ни в коем случае не хочу втягивать никуда. Лишь прошу о помощи. Успокоим маму. Поднимем с колен нашу фирму. И вернемся к своим баранам, оставшись добрыми друзьями. Как вам такой расклад?

— Неплохо. И зарплата втрое? — решаю, раз уж наглеть, то по полной. В конце концов, если что-то пойдет не так, а это скорее всего случится, с моим-то везением, то хоть заначка будет…

— Хорошо. — Бодро соглашается Гутман. — Разорительно, но я согласен. Но и вы должны пойти мне на встречу.

— Разве я уже не пошла? Тем что согласилась?

— Да, но… Вам нужно будет следовать моим инструкциям и главному правилу.

— Это какому же?

— На время, пока мы «вместе» — никаких больше приключений. Особенно связанных с проституцией и полицией.

— Ну знаете! — негодую. — Можно подумать, я специально…

— Прошу вас, Эльмира, сделайте все возможное, специально, чтобы туда больше не попасть. Мне страшно представить, что скажет мама, если вдруг узнает об этом инциденте.

— За это можете быть абсолютно спокойны! — взрываюсь. — Если хотите знать, все получилось из-за вас!

— Из-за меня? — опешив переспрашивает Гутман.