было ощущение, что он за ними следит. По их словам, однажды он решил, что они принимают наркотики (кое-кто курил траву), и тогда он нагрянул в Цуг без предупреждения. (Энтони говорит, что предупреждал о прилете – «просто так не заявляются» – и что, если команда и покуривала, в этом «нет ничего страшного».) В день его приезда в Цуг сотрудники отправились на пикник, и он долго прождал на пороге «Космического корабля», злился и мок под дождем, пока не отправился в отель. Несколько человек из Цуга утверждают, что никто не знал о его прилете, но Энтони говорит, что это «организованный» и «детский» розыгрыш – всем вместе уйти и выключить телефоны.

Впрочем, у сотрудников Энтони в Торонто найдутся истории похуже. Большинство договаривались с ним на словах, но, когда дело доходило до официального закрепления соглашений, Энтони почему-то всегда оказывался в выигрыше. Когда с ним познакомился Майкл Перклин, он только начинал свой консалтинговый бизнес в области биткойнов. Энтони искал персонал, чтобы отвечать на вопросы гостей «Децентрала». Они условились: Энтони не будет официально нанимать Майкла, но тот примет на себя обслуживание гостей в обмен на бесплатный коворкинг. Через неделю после того, как Майкл прислал EF чек за организацию системы холодного хранения, Энтони пригласил его выйти перекурить, и на улице их уже поджидала Эддисон Кэмерон-Хафф, юрист Энтони. Майклу это показалось странным, поскольку она не курила.

На улице Энтони заявил, что Майклу заплатили за холодное хранение только потому, что за это выступил он сам. И закончил чем-то в духе:

– А значит, я заслужил пятьдесят процентов.

– Пятьдесят процентов? Пятьдесят процентов чего? – спросил Майкл.

Как он вспоминает, Энтони ответил: пятьдесят процентов прибыли.

– С этого чека? – переспросил Майкл.

По словам Майкла, Энтони хотел 50 % за все будущие чеки. Тогда Майкл посмотрел на него поверх очков:

– Прошу прощения?

Он говорит, Энтони объяснил, будто весь успех Майкла объясняется его рабочим местом в «Децентрале» и что правление Ethereum вообще хотело выбрать другую службу безопасности, но его защищал лично Энтони. Он сказал, то же самое относится к любым другим заказам консалтинговой компании – просто потому, что Майкл находится в «Децентрале», – и поэтому 50 % со всех чеков будут справедливым возмещением.

– Ты, случаем, не об откате ли говоришь? Разве откаты законны? – уточнил Майкл.

Позже Энтони скажет, что в этом разговоре речь шла о «соглашении по передаче клиентов» – его новой программе в «Децентрале», по которой он бы брал комиссию с компаний, работающих в его помещении, а вовсе не об откате. (Впрочем, точный процент, который отчислялся «Децентралу», он не вспомнит.) Майкл добавляет, что Эддисон подхватила разговор и сказала, что в провинции Онтарио откаты не всегда незаконны.

Майкл спросил, как Энтони принимает решения на собраниях фонда – в интересах Ethereum или ради личной прибыли? И закончил вопросом:

– Разве это не хрестоматийный конфликт интересов?

Майкл говорит, что Эддисон перебила его со словами: мол, сейчас неважно, есть конфликт интересов у Энтони или нет, а речь только о том, что впредь 50 % прибыли «биткойнсультантов» полагается «Децентралу» как процент за наводку.

Майкл отказался платить. После этого их отношения испортились. Майкл говорит, что Энтони начал брать с него деньги за аренду. (Энтони утверждает, что если и брал, то это не связано с разговором.) В конце концов Майкл переехал.

И это не единственная история об агрессивной тактике Энтони. Когда они со Стивом Даком создавали игровое приложение Satoshi Circle, юрист Энтони, по словам Стива, сообщил ему, что он не может владеть игровой компанией, будучи гражданином США. (Энтони помнит ситуацию иначе – что это сам Стив переживал о вопросе законности.) Энтони согласился платить Стиву как работнику, а не как бизнес-партнеру, хотя и пообещал при этом долю с продажи приложения, если она состоится в пределах 120 дней. Впрочем, как утверждает Стив, Энтони дал слово, что не собирается в ближайшем будущем продавать приложение. Через два дня он его продал. (По словам Энтони, всем было известно об этих планах с самого начала.) После этой сделки Энтони и стал биткойновым миллионером, что в дальнейшем позволило ему финансировать Ethereum и получить звание соучредителя.

По словам работников KryptoKit, он пообещал двум сотрудникам из маркетинга долю в 2,5 %, но, когда дело дошло до договора, задерживал им зарплату, пока они не подписали бумаги, по которым не получали никакой доли. (Энтони говорит: «Зарплату никогда и никому не задерживали… Что касается доли – если не было уговора, то и подписывать нечего».)

До Виталика доходили из Торонто и эти истории, и многие другие, и, хотя инцидент с CSD не был решающим, он все-таки укрепился в подозрениях. Так, хотя на это уйдет еще несколько месяцев, EF начал дистанцироваться от человека, считавшего себя главным венчурным инвестором Ethereum.

И вот в конце июля настал день запуска. Уже несколько месяцев было видно, что Geth команды Джеффа опережает клиент на С++ как минимум в одном крайне важном отношении. Он устанавливался всего за пару секунд или самое большее несколько минут, тогда как установка клиента Гэва, написанного на более старом языке, могла занять и целых полчаса. К тому же, хоть вариант на С++ предлагал больше функционала, клиент на Go работал стабильнее. А еще его уже протестировали. Должно быть, удобство и надежность клиента Джеффа стали сокрушительным ударом для Гэвина, который упивался любой ошибкой со стороны конкурента и мечтал, что его клиент будет тем самым «Турбо».

Гэвин не считал, что Geth надо рекламировать сильнее, чем его разработку. В июне он написал в блоге: «Пожалуйста, не заблуждайтесь: в том, что клиент на Go прошел аудит, нет ничего такого волшебного… Не вижу причин выбирать именно его вместо других (С++ и Python)… Клиентов с гарантиями не бывает. Более того, не стоит забывать, что на клиенты с маленькой целевой аудиторией [как у клиента Гэвина] реже проводят атаки».

Может, это и так, но он уже растерял свой кредит доверия у команды. К моменту запуска все основные ссылки с Ethereum.org вели на Geth. Иногда сайт предлагал клиент на С++ как вариант. Даже будучи СТО, Гэв не мог повлиять на отдел связей с общественностью, чтобы те сделали порядок случайным или поставили Geth ниже. Детище Джеффа стало основной программой для запуска.

Чтобы внести данные в первичный блок и участники пресейла получили приобретенные эфиры на свои адреса, Виталик написал скрипт, сканирующий биткойновый блокчейн и выдающий список, кто и сколько купил эфиров. Затем Виталик, Гэвин, Джефф и Аэрон выбрали блок тестовой