— Чего мне теперь ждать от этого браслета? — задумчиво спросила я, машинально поглаживая изысканную гравировку «подарка». — Судя по всему, тот эар был заинтересован в том, чтобы я добралась до его леса живой.

— Похоже на то, — согласился Лин.

— И, судя по всему, Тени получили приказ охранять меня от всяческих Тварей. Вероятно, то, что он шептал перед смертью, было каким-то заклятием, чтобы браслет принял меня если не как хозяйку, то хотя бы как временную носительницу. А заодно выполнял функцию тюремщика, грозя отморозить мне всю руку, если я решу увильнуть.

Кот вдруг выбрался из-под плаща и настороженно принюхался.

— Странно он пахнет, твой браслет. Должен бы магией сочиться, как свежеподжаренный ломоть мяса, а он почти нейтрален. Никакой маг не учует. Да и Тварь, как ты помнишь, его не узнала.

— А если бы узнала, что было бы?

— Сбежала бы: кахгар — не дурак. Знает, на кого можно скалить зубы, а куда лучше не соваться. Тени далеко от браслета не уйдут: десяток-другой шагов и все — заклятие вернет их обратно.

— Но почему они сразу мне не помогли? Почему появились, лишь когда Тварь готова была прыгнуть?

— Понятия не имею, — честно признался шейри. — Но не думаю, что тебе стоит беспокоиться по этому поводу. По крайней мере, с таким сокровищем можно быть уверенным, что никакая Тварь до тебя больше не доберется. И это значит, что Заброшенный Тракт стал для нас безопасным.

Я слабо улыбнулась.

— Это радует. Знаешь, второй такой встречи моя нервная система не переживет. А что там было в воде? Такое впечатление, что Тварь пришла именно за ним — за цветком, да? Лин, как считаешь?

Шейри неожиданно издал странный звук и диковато расширенными глазами уставился на мою руку. Я удивилась, но послушно посмотрела туда же и вот тогда-то и заметила, что не только эар, но и необычный цветочек оставил мне на память любопытный «подарок».

Я неверяще поднесла ладонь почти к самому носу и наконец поняла, почему браслет так долго не хотел успокаиваться после реки и почему кожу до сих пор жгло холодными иголками. Как раз в том месте, куда ткнулись белые лепестки. Потому что сейчас там красовалась совершенно непонятная отметина — четкая, ровная, будто выжженная на коже неведомым огнем. Вернее, шесть отметин, слившихся в подобие круга. Этакий цветочный орнамент, необычным знаком улегшийся на мою ладонь. Красивый рисунок, в котором, если присмотреться, можно различить очертания солнца или же, с некоторой натяжкой, стилизованное изображение самого цветка. Однако мне вдруг захотелось вытереть руку о штанину.

— М-да-а, — неопределенно протянул Лин, изучая ожог. — Вот теперь я понимаю, ЧТО в тебе нашла Айна.

— Что это, Лин? — Я беспокойно дотронулась до рисунка: не больно. Но и пропадать метка не пожелала. — Чем это меня так?

— Вот и говори потом, что ты — дура…

— Лин!

— Это — Знак Ишты, Гайдэ, — со странным смешком пояснил шейри. — Самый настоящий. Я такой у Айны в книжке однажды видел, хотя никак не думал, что когда-нибудь доведется своими глазами… а она ведь говорила! Может, и не знала наверняка, но все равно что-то подозревала!

Я нахмурилась.

«Решила, что новый Ишта родился…» — сами собой всплыли в памяти слова старой ведьмы, и я непонимающе потрясла головой.

— Так. Стоп. Лин, еще раз и по-человечески. Что за Ишта? Что за Знак? И почему он вдруг оказался у меня? Что я, медом намазана — собирать у себя коллекцию всяких диковинок? Сперва тварь какая-то, которой я зуб ненароком вышибла. Потом эар со своим браслетом. Затем Айна. Ты. Теперь вот Ишта… что тут вообще происходит?! Кто-нибудь может мне объяснить?!

— Думаю, с Твари-то все и началось, — задумчиво проговорил кот. — Если бы не ее зуб, эар бы тебя убил. Или убил бы тот, второй, который охотился на эара.

— А что с ним, кстати? — вдруг вспомнила я.

— Ничего. Сгорел от посмертного заклятия твоего бледнокожего приятеля. Мастера там кучку праха нашли возле холмика с телом. А ты — живая. Причем ДО СИХ ПОР живая. И объяснение этому я вижу только одно — тот зуб, что застрял в твоей пятке, что-то в тебе изменил. Благодаря ему ты почти не поддаешься магии, но по этой же причине всякие магические вещи к тебе буквально липнут. Вот и Знак тоже появился…

— Ты не отвлекайся, — напомнила я о важном. — Что за Знак? И с чем его едят? Чем это грозит мне в будущем и стоит ли его опасаться?

— Опасаться точно не стоит, — усмехнулся кот, снова забравшись ко мне на руки. — А вот насчет будущего… видишь ли, в чем дело: наш мир, если верить легендам, творили вместе три божества, три брата — Аллар, Айд и еще Лойн. Тоже бог, но довольно необычный: у него, как известно, нет храмов, нет жрецов и уже почти нет тех, кто о нем помнит. Считается, что, сотворив Во-Аллар, он остался чем-то недовольным, но, поскольку два других брата не пожелали ничего менять, отвернулся от них и впал в бесконечно долгий сон. И с тех пор мир балансирует между двумя противоположными сущностями: Аллар, Лучезарный, или Светоносный, стал Повелителем Света, Айд, как ты знаешь, Повелителем Тьмы. Считается также, что Айду подвластно Царство Тени, но лишь потому, что его истинный повелитель, Лойн, спит в небытии, приняв облик громадного змея. Насчет того, что Айду подвластна Тень, я, кстати, как исконный житель Пустоты, сильно сомневаюсь, потому что Айд не приходит в Тень и почти никогда не забирает оттуда души. Тогда как Тьма покорна ему вся, и он в любой миг способен обрушить ее на землю.

— Ишта, — снова напомнила я разглагольствующему коту. — Давай ближе к делу. Я, между прочим, спать хочу. Да и тебе не мешало бы отдохнуть.

— Не спеши. Сперва дослушай, что я тебе скажу, потому что это тоже важно.

Я только вздохнула.

— Ладно, договаривай.

— Так вот. Боги, когда создали наш мир, разделили его на Верхнюю Землю и Подземелье. А Верхнюю Землю — еще на шесть частей: Равнину, Горы, Лес, Долину, Степь и Пустыню. Разделили не просто тем, что где-то там образовалось море или вырос обычный лес, а тем, что каждой из частей придали некую обособленность. Завершенность. Законченность. И поставили над ней своего собственного Хозяина, задачей которого было слушать волю богов и хранить эту часть мира от колебаний Равновесия. А чтобы Хозяева-Ишты справлялись лучше, боги создали им Хранителей — более слабых и полностью