братом, метко поражающим троянских героев из лука, но в конце концов Тевкра серьезно ранит камнем Гектор, и Аякс выносит брата из битвы, тоже отступая за стену. Впервые за девять лет поле боя остается за воинами Трои. Ошеломленные греки укрываются за наспех укрепленным частоколом, а троянцы разводят костры, окружающие лагерь ахейцев россыпью огненных звезд.

Ночью вожди сходятся на собрание. Председательствует Агамемнон, но сейчас мы уже не узнаем в нем высокомерного, не терпящего возражений деспотичного автократа, который угрожает жрецу Аполлона или, демонстрируя власть, произвольно отбирает долю добычи у другого вождя. Едва все собрались, он с ходу предлагает бежать:

«Други, внемлите и, что повелю я вам, все повинуйтесь:

Должно бежать; возвратимся в драгое отечество наше;

Нам не разрушить Трои, с широкими стогнами града!».

Гектор поджигает греческие корабли. Художник: Дамиано Пернати. 1804 г.

Возникает объяснимое замешательство; решительный Диомед высказывается в том смысле, что Агамемнон может бежать, если ему так хочется, но лично он останется воевать, а мудрый старик Нестор осторожно предлагает попробовать примириться с Ахиллом и, может быть, вернуть ему Брисеиду?

«Брисеиду?!» — восклицает Агамемнон и начинает перечислять все, что он готов отдать Ахиллу, лишь бы тот снова вернулся к сражениям:

«Десять талантов золота, двадцать лаханей блестящих;

Семь треножников новых, не бывших в огне, и двенадцать

Коней могучих, победных, стяжавших награды ристаний.

Семь непорочных жен, рукодельниц искусных, дарую,

Лесбосских, коих тогда, как разрушил он Лесбос цветущий,

Сам я избрал, красотой побеждающих жен земнородных».

А еще, само собой, Брисеиду, и двадцать любых троянских женщин после взятия Трои, и контроль над разделом военной добычи, и любую из своих дочерей в жены, и семь подвластных ему городов в качестве свадебного приданого. С посольством отправились Аякс Теламонид, Одиссей и Феникс: к этим героям Ахилл относился с симпатией, Агамемнон же рассудительно предпочел не раздражать его своим присутствием и остался у себя в шатре ждать результатов переговоров.

Но Ахилл отказался. Обида оказалась сильнее; ни дружеское расположение, ни красноречие Одиссея не помогли, а обещанные Агамемноном награды только раздражили еще больше: Ахилл справедливо заметил, что он и без подарков не бедствует, и наотрез отказался сражаться. Посольство вернулось ни с чем. Для ахейцев настали черные дни.

Едва забрезжило утро, троянцы атаковали. Бой ожесточился невероятно; ранен в руку Агамемнон, получил стрелу в ногу Диомед, бившегося в окружении Одиссея достали копьем под ребра. Ахейские вожди и герои бьются отважно, прикрывают друг друга, но не могут сдержать напор Гектора и его воодушевленных троянцев, и вот уже отступает даже могучий Аякс, а старый Нестор с трудом вывозит из боя на колеснице раненого военного врача Махаона.

Шум боя у стен доносится до шатра Ахилла. Он посылает своего друга Патрокла узнать, как обстоит дело, и тот, проходя через лагерь, встречает израненных и отчаявшихся ахейских героев. Нестор просит его выступить самому с бойцами Ахилла, если уж их предводитель отказывается от боя. Патрокл передает эту просьбу: он впечатлен страданиями друзей по оружию, он просит Ахилла отпустить с ним воинов-мирмидонцев и разрешить участвовать в битве, но друг вновь отвечает отказом. Ведь он очень-очень обижен.

Тем временем Гектор огромным камнем ломает ворота, и троянцы врываются в лагерь. Начинается битва у кораблей. Это последний рубеж, за спиной только море, и троянцы как никогда близки к тому, чтобы сбросить туда греков. Гектор крушит ахейских героев; он получил несколько тяжелых ударов, едва избег смерти от копья Диомеда и огромного камня, брошенного Аяксом, но продолжает вести своих людей за собой. Раненые Агамемнон, Одиссей и Диомед с трудом выстраивают последнюю линию обороны, Аякс защищает стоящие на песке греческие суда, перепрыгивая между ними с шестом в руках, у его брата Тевкра ломается лук, и он берет в руки копье — но все тщетно, и вот уже горит, охваченный пламенем, первый корабль.

В этот момент происходит очень важный переворот в читательском восприятии основного конфликта поэмы. Мы безусловно сочувствуем обиде Ахилла, когда самодур Агамемнон публично и несправедливо унизил его, будучи сам виноват в бедствиях, постигших ахейцев. Мы торжествуем, пусть и злорадно, когда потерпевший поражение в битве Агамемнон в страхе готов отдать что угодно, лишь бы Ахилл снова вернулся к сражению, и даже понимаем его упрямый отказ. Но вот уже пробиты ворота; вот падают один за одним убитые греческие герои; вот Аякс, этот ратный трудяга, с шестом в руках обороняет последний рубеж, вот израненные вожди, собрав остаток сил, держат строй, вот уже горят корабли — а Ахилл все так же гордо сидит в шатре, удерживая от битвы своих мирмидонцев и сам не желая брать в руки оружие. Вместо страдающего от несправедливости воина мы сейчас видим капризного мальчика, оплачивающего свою обиду жизнями боевых товарищей. Такая инверсия читательского восприятия героя уже есть признак авторского мастерства, и Гомер чуть позже проделает этот трюк еще раз.

Ахилл, перевязывающий раненую руку Патрокла. Рисунок по мотивам древнего сосуда (ок.500 г. до н. э.)

Патрокл все-таки упросил друга позволить ему помочь погибающим грекам. Ахилл предупреждает его, чтобы он лишь помог отразить атаку на корабли, но ни в коем случае не ввязывался в серьезную драку. Ликующий, сгорающий от нетерпения Патрокл дает обещание не выходить за пределы лагеря, надевает доспехи Ахилла и вместе с дружиной устремляется в битву.

«Ринулись разом противу троян, и весь стан корабельный

С громом ужасным отгрянул воинственный клик мирмидонян.

Трои сыны лишь узрели Менетия сильного сына,

Вместе с клевретом его, под сияющим пышно доспехом,

Дрогнуло сердце у всех; всколебались густые фаланги,

Мысля, что праздный дотоле герой Ахиллес быстроногий

Гнев от сердца отринул и вновь преклонился на дружбу;

Каждый стал озираться на бегство от гибели грозной».

Появление Патрокла в доспехах Ахилла во главе рвущихся в бой свежих сил мирмидонцев повергает троянцев в ужас. Закрытый шлем не позволяет увидеть лицо, и сейчас все уверены, что это сам Ахилл явился на помощь ахейцам. Страх, который он внушает противнику, так велик, что воины Трои, почти победившие, почти опрокинувшие противника в море, дрогнули и побежали. Гектор пытается удержать их, но безуспешно; бегущие увлекают его за собой, а воспрянувшие духом греческие вожди и герои