Она нашла управление.

Билли подождала у дверей, наблюдая и прислушиваясь, но изнутри не доносилось ни звука. Казалось, что в башне сейчас только она и группа Северина, а охранники «Левиафана» не собираются тут появляться.

Билли выпрямилась, проскользнула за стеклянные двери и прокралась к арке напротив. Там девушка немного выждала, оглянулась, навострив уши, но так ничего и не услышала из мастерских.

Не было ничего слышно и сверху.

Тогда Билли поднялась по лестнице.

Наверху была очередная арка – закрытая деревянной дверью, обшитой железом, которое казалось скорее декоративным, чем функциональным. В двери нашлась большая замочная скважина. Билли прижалась ухом, но ничего не услышала. Тогда девушка пригнулась к скважине и заглянула внутрь. Ей открылся вид на круглый зал.

У Билли перехватило дыхание. Она постояла, досчитала до десяти, взвешивая варианты. Потом схватилась за ручку и толкнула дверь.

Комната с другой стороны была большой и круглой – зал, венчавший башню. Купол, как и снаружи, внутри был покрыт сусальным золотом, но здесь еще и украшен картой ночного неба, инкрустированной блестящими драгоценными камнями. Стены расходились от входа двумя идеальными арками. Напротив главной двери в стене была прорезана большая щель, начинавшаяся у пола и идущая вдоль купола, почти достигая его вершины. Очевидно, здесь находился телескоп обсерватории; и в самом деле, пол в середине комнаты был прорезан множеством каналом и желобов – ясный признак того, что здесь закреплялся механизм прибора.

Телескопа не было. Не было и других выходов из купола, других окон, не считая щели. За ней виднелся разлом Бездны, и Билли почувствовала, как Осколок нагревается и тянет ее к переливающейся стене синего и красного света.

А еще в комнате было совершенно пусто. Ни Северина, ни Увановой, ни двух других – ни следа людей.

Билли была одна.

* * *

Она вернулась в центральный атриум башни обсерватории, передвигаясь осторожно, тихо, прислушиваясь к любому движению, любому признаку жизни. Но все было так, как и казалось на первый взгляд – она осталась в башне в полном одиночестве. Телескопная комната была пуста, как и все четыре мастерских – теперь. Больше никто не поднимался по лестнице с тех пор, как она последовала за компанией Северина, и явно никто не уходил отсюда.

Северин и его подчиненные просто растворились.

Билли повернулась и взбежала обратно в телескопную. Встала в дверях и огляделась, бросая взгляд на каждую поверхность зала. Белые стены. Золотой купол с самоцветным небом. Бледный каменный пол. Следы крепежей телескопа. Щель в стене. Разлом за ней.

И все. Никакой мебели. Никаких дверей. Ни окон. Билли обошла комнату, проводя ладонью по гладким стенам на случай, если найдется тайная панель или дверь – хотя наверху все равно не было места, чтобы прятаться.

Ничего.

Когда она дошла до щели в стене, то высунулась наружу, насколько могла, игнорируя давление в голове. Прямо перед ней не было ничего, кроме волнующейся стены разлома, вытянувшейся в обоих направлениях. Если высунуться еще дальше, видно железную стену у основания, не пускавшую работников к нижней части аномалии. По обеим сторонам холма обсерватории стояли опоры эстакады – исполинской конструкции, нависавшей над комплексом управления. Подняв голову, Билли видела эстакаду, изгибающуюся в сотнях футах над золоченым куполом обсерватории, выступавшую из разлома, как бушприт корабля, покоряющий какую-то огромную океанскую волну.

Никакого выхода, кроме щели в стене, явно не было. В комнате было пусто. Билли осталась одна. Северин, Уванова и их спутники пропали.

Билли раздраженно щелкнула языком и прикинула варианты. В комнате пусто – с этим придется смириться. Но таким же странным был тот факт, что телескопная, похоже, считалась главной комнатой управления. При этом в ней ничего не было. Если Северин пользовался своей корпорацией, чтобы проводить эксперименты над разломом и строить эстакаду – дестабилизируя тем самым разлом, – то он явно занимался этим не здесь.

Билли выскользнула из зала и вернулась на нижний уровень. Огляделась. Перед ней были двери в четыре мастерских обсерватории – теперь служивших исследовательскими лабораториями для корпорации «Левиафан».

Билли направилась к первой двери. Не заперта, ручка повернулась гладко и бесшумно. Она вошла.

Комната внутри была полукруглой, почти как телескопная, хотя пространства было меньше, да и стена по соседству с атриумом была прямой.

Но это явно была лаборатория, с рабочими столами и высокими стульями. Поверхности покрывало головокружительное количество склянок в сложных держателях из блестящей меди. Стены были заставлены шкафами и верстаками. И снова – ни одного окна. Слева от Билли была дверь – дерево элегантно изгибалось, следуя неровности самой стены. У двери один на другом стояли ящики, из-под крышек которых, приоткрытых ломом, торчала солома. На другой стороне комнаты были еще ящики – пирамида из трех по соседству с главным столом. Самый верхний ящик оказался пуст, его крышка прислонена к ножкам стола. Предметы из него разложили возле приборов.

По ее телу пробежала волна адреналина. Человеческий глаз расширился, а Осколок Ока Мертвого Бога загудел в голове, пока в поле зрения искрились синий, красный и желтый цвета, создавая ауру вокруг артефактов на верстаке.

Билли подошла к столу, осматривая предметы. Это были руны. Их было три на столешнице, а еще три лежали на соломе в открытом ящике. Округлые, около пяти сантиметров толщиной, костяные руны, оплетенные тонкими нитями из кожи и серебра. Там, где обнажались желтовато-белые поверхности, она видела резьбу. Один артефакт лежал под увеличительным стеклом в железной руке. Рядом находился кожаный чехол с инструментами, место которому было скорее в мастерской часовщика или ювелира.

Билли оттолкнула верхний ящик, чтобы заглянуть в нижний. У него частично приподняли крышку; девушка взялась за края и потянула. Расшатавшиеся гвозди выскользнули легко, и, не обращая внимания на шум, она уронила крышку на пол.

Снова руны. Три на верхнем слое соломы, и похоже, в ящике было место еще для шести, а может, и девяти. Ящиков Билли насчитала всего шесть в комнате, и седьмой – открытый.

Больше шестидесяти рун.

Билли покачала головой, пытаясь понять. Вернулась обратно к верстаку и, передвигая линзу на держателе, вгляделась в артефакт, который явно изучали до нее. Под линзой стал виден четкий рельеф резной китовой кости. Билли видела текстуру кости и почерневшие линии рисунка, увеличенные настолько, что видны были следы ножа резчика, оставленные неизвестно сколько лет назад.

Она отступила, сделала вдох и снова оглядела мастерскую. На соседнем верстаке лежала стопка папок с бумагами; подойдя, она подтянула к себе верхнюю папку и пролистала. Внутри убористым почерком были сделаны заметки о рунах – на готовой форме с печатным заголовком «Компания ”Левиафан“». На противоположной странице был набросок рассматриваемой руны в масштабе один к одному.