волосы были прямыми, словно разглажены утюжком. Сейчас же они растрепались и даже слегка вились. Но это было не главное. Сильнее всего поражали ее яркие глаза. Казалось, все ее лицо светилось.

– Ну, дорогая! Вижу, ледяные ванны вас освежили!

Улыбка на лице мисс Ламбах стала еще шире, а на левой щеке появилась ямочка.

– Сначала я думала, что не справлюсь, но потом… До сих пор не верится, что я смогла перебороть себя и войти в эту невероятно холодную воду!

– Тут вы меня опередили. Я всегда готова повеселиться, но эта странная традиция, которую завел Лиам… Хотите чаю? Я разожгла камин на кухне. И в вашей комнате тоже.

– Нет, я пришла переодеться. Я оставила брюки на песке, и Герти и Финли прошлись по ним мокрыми ногами. Я иду в гости к Мику, Тессе и Грэ… э-э… мистеру Эрскину. Дети хотят пожарить зефир. Они просили узнать, не желаете ли вы к нам присоединиться?

Произнося имя Грэма, мисс Ламбах опустила веки. Совсем ненадолго, но Нанетт это заметила. Причиной блеска в глазах мисс Ламбах было не только купание в ледяном зимнем море. Какая прелесть!

– Почему бы и нет? – весело ответила Нанетт. – Вообще, сегодня я планировала устроиться с книгой и бокалом «Пиммса», но это, конечно, ничто по сравнению с вечером в хорошей компании. Я только быстро переоденусь. Хотя… С плотными колготками и сапогами будет в самый раз.

Тесса приготовила свои знаменитые пироги. Для взрослых – с коньячным маслом, для детей – без алкоголя. Нанетт уже чувствовала их запах, когда мисс Ламбах открыла ворота коттеджа «Роза».

– Как вкусно пахнет! Боюсь, если задержусь здесь надолго, то не смогу застегнуть брюки. – Мисс Ламбах похлопала по своему отсутствующему животу.

– Ну что вы, дорогая! Вы целый день ходите по магазину. И кроме того, несколько лишних килограммов вам не повредят. – По мнению Нанетт, она была слишком худой.

– Надеюсь, вы голодны! – обратилась к ним Тесса. Она поставила поднос с сытными пирогами на стол в саду и разрезала угощение длинным ножом на куски толщиной с большой палец.

Да, Нанетт действительно была голодна. Голодна как волк. И зефир ей никогда не нравился. Грэм, Мик и дети стояли вокруг костра с длинными палочками в руках и жарили его на огне.

– Будешь? – спросил Финли у мисс Ламбах.

Она кивнула, взяла палочку, которую протянул ей мальчик, несколько раз дунула на подгоревший белый зефир и откусила.

– Вкусно!

– Хочешь еще?

– Конечно.

Нанетт заметила, как мисс Ламбах и Грэм улыбнулись друг другу поверх головы Финли, а затем оба как по команде отвели взгляд. Она не смогла сдержать ухмылки. О-хо-хо! Увлечение мисс Ламбах, похоже, было взаимным. Последняя помощница Грэма, чрезвычайно крепкая женщина с красными щеками и руками размером с лопату, выглядевшая так, словно разводит скот на ферме в Техасе, никогда так на него не смотрела.

– Можешь принести еще пачку зефира? – попросила Тесса Грэма. – Я думала, у нас в кладовке есть еще одна, но, кажется, ее съели мыши. – Она подмигнула ему.

Нанетт увидела, как Грэм направляется в сторону коттеджа «Жимолость», и, поддавшись внезапному импульсу, поспешила за ним.

Когда она вошла на кухню следом за ним, Грэм рылся в кухонном шкафчике.

– Ты просто без ума от нее, да? – спросила она, и он на мгновение замер.

– Кого ты имеешь в виду? – спросил он.

– Не придуривайся, – ответила Нанетт. – Сам как думаешь, кого я имею в виду? – Она расстегнула пальто. В доме было довольно тепло. – Я говорю о твоей новой помощнице, конечно же. Очаровательной мисс Ламбах.

Грэм замолчал, затем его взгляд переместился на фотографию, висевшую над обеденным столом, на которой была изображена симпатичная молодая брюнетка с челкой.

– О нет! – возмутилась Нанетт. – Тебе не нужно спрашивать разрешения у Патриции. Она мертва. И мертва уже три года как.

Грудь Грэма вздымалась.

– Знаю, – сказал он после долгого выдоха. – Я все это знаю.

– И я знаю, что она была любовью всей твоей жизни, – сказала Нанетт, но теперь уже куда более мягким голосом. – Твоей единственной любовью. Сколько вам было лет, когда вы сошлись?

– Восемнадцать. – По движению гортани Грэма она поняла, что он сглотнул. – Я до сих пор прекрасно помню, как впервые ее увидел. Это было на летних каникулах. Пэт стояла на рыночной площади с велосипедом. В руке у нее было мороженое, а на носу столько веснушек, что сосчитать их было невозможно. Я уже слышал, что дочь старого Фокса переехала к отцу, чтобы помогать ему в магазине. Но поскольку из-за экзаменов я неделями не приезжал домой, мы с ней еще не виделись. Она поинтересовалась, не переехал ли я, как и она, в Суинтон, а когда я ответил, что всегда здесь жил, попросила показать ей окрестности. И она так на меня посмотрела. – Он задумчиво улыбнулся. – Кажется, я никогда не встречал человека, столь полного жизни, как она. И было ужасно наблюдать за тем, как она увядает. – Грэм посмотрел на свои сцепленные ладони, а когда продолжил, его голос был едва слышен: – Я бы хотел забрать ее боль. – Он на мгновение замолчал, а затем произнес: – Как тебе удалось пережить смерть Элси и Фрэнка?

– Часть меня не пережила. – Нанетт намотала кончик боа на указательный палец.

– В тебе когда-нибудь утихала боль оттого, что их больше нет? – Грэм проследил за ее взглядом.

– Нет, мне больно до сих пор. И мне жаль, что я не могу сказать тебе обратного.

– Тогда как же тебе удается жить дальше?

– Очень просто. Я вставала утром, одевалась, готовила Реджи завтрак, отвозила его в школу… Делала все то, что и ты делал для Финли каждый день. И до сих пор делаешь. Знаешь, Грэм… – Нанетт протянула руку и погладила его по ладони. – Фраза «жизнь продолжается» не означает, что ты больше не скучаешь по любимому человеку. Она означает лишь то, что в какой-то момент вместо боли ты выбираешь радость. Я так и поступила. И тебе советую.

Она увидела, как Грэм слегка вздрогнул. Но затем он кивнул:

– Ты права.

– Я всегда права. Все благодаря жизненному опыту – старость тоже на что-то годится. – Нанетт усмехнулась. – Ах, иди сюда! – Она притянула Грэма к себе, и тот на несколько секунд погрузился в ее объятия, после чего снова выпрямился.

– Нам лучше вернуться, – сказал он. – Иначе остальные подумают, что мы едим зефир в одиночестве. – Грэм достал из шкафа упаковку.

Когда они вошли в гостиную, мисс Ламбах, к удивлению Нанетт, стояла перед книжным шкафом Грэма с таким виноватым видом, словно ее только что застали за чем-то запретным.

– Я просто хотела спросить, могу ли я чем-то помочь, – быстро сказала она. – Донести что-нибудь, например.

Донести пачку зефира? Нанетт подняла брови.

– Нет-нет, – сказал Грэм. – Я сейчас не в лучшей форме, но с зефиром вполне справлюсь. – Он подбросил пачку в воздух, и мисс Ламбах покраснела. – Но я тоже собирался кое о чем вас спросить, – продолжил он. – Не хотите ли вы завтра отправиться со мной в тур за книгами? Бывший профессор университета раздает свою библиотеку, и мне бы не помешала помощь.

Ну вот, сработало! Нанетт поджала губы, пытаясь сдержать торжествующую улыбку. Грэму действительно пора взять судьбу в собственные руки и перестать жить прошлым!

Глава 22

Вики

– Я так полагаю, сегодня ты тоже не вернешься?

Вики села в кровати и потерла глаза. Ее разбудил не старомодный будильник на прикроватной тумбочке, а телефонный звонок Хуберта. Что может сделать начало дня еще более недобрым?

– Нет, я…

– У тебя все еще кишечный грипп?

– Нет, но…

– Тогда по какой причине ты постоянно откладываешь свое возвращение? – Голос Хуберта стал резким.

О нет! Более недоброго утра и быть не могло. Вики пожалела, что перед этим разговором не успела хотя бы выпить чашку кофе.

– Грэ… э-э-э… мистер Эрскин в книжном туре. – Это правда. Но она не сказала отцу, что сопровождает Грэма. – И он не вернется до конца недели. – А вот это уже ложь: они уезжали всего на один