– Извини, – сказал Тодд, – я вот еды Арчи принес.

– Спасибо, – сказала она. Ее подбородок дрогнул.

Тодд потянулся к ней.

– Эмма, что случилось?

Она злобно смахнула побежавшую по щеке слезу.

– Ничего.

Тодд понимающе улыбнулся ей.

– А знаешь, ты часто говорила мне, что ничто не заставит тебя плакать. Надо было тебе поверить.

Эмма прыснула, не в силах сдержать смех сквозь слезы.

Тодд огляделся.

– Можно войти?

Она кивнула и посторонилась. Войдя, Тодд поставил пакет с кормом на кухонный стол и, обернувшись, увидел, что Эмма сидит на диване, а песик положил голову ей на колени. Тодд пододвинул стул и уселся.

– Может быть, расскажешь, что произошло?

Эмма молча вытерла слезу и начала гладить Арчи по голове. Тодд помнил, что люди с годами не меняются, а Эмма всегда была упрямой. Она либо расскажет, либо нет, а допытываться у нее – пустая трата времени.

По прошествии нескольких минут нерешительного молчания она вздохнула.

– Скоро у меня не будет гостиницы.

Тодд кивнул, не говоря ни слова. После того, что рассказал Джек, его не очень удивили эти слова.

– Все покатилось по наклонной, когда умерла бабушка. Я прилагала все усилия, чтобы привлечь новых гостей, но денег по-прежнему катастрофически не хватает. Я думала выиграть время с помощью кредита, но только что позвонили из банка…

– Насколько я понимаю, тебе отказали.

– Не только. Они также аннулировали другой кредит. Я должна выплатить его до конца месяца, – Эмма грустно улыбнулась. – Плохи мои дела, да?

У нее задрожали губы. Она рухнула головой на диван и зашлась в рыданиях.

– Эмма, мне очень жаль. – сказал Тодд.

«Такой ситуации никому не пожелаешь, – думал Тодд, – но ей сейчас особенно тяжело. Единственной опорой в жизни Эммы была бабушка – утратить то, во что обе вкладывали душу и силы, станет сокрушительным ударом».

И если он правильно понимал, кроме «Спирит Инн» у Эммы ничего не было. После продажи гостиницы и погашения кредита у нее едва ли хватит средств, чтобы начать еще раз. Одна как перст и с плохой кредитной историей – ей будет очень нелегко снова встать на ноги.

Первым порывом было предложить денег и пусть вернет, когда сможет. В конце концов, Тодд мог себе позволить широкий жест, и это было бы самым простым решением проблемы. Но чем больше он раздумывал, тем меньше ему нравилась эта идея. Проблемы возникли не в результате рокового стечения обстоятельств. По словам Джека, тяжелые времена для «Спирит Инн» наступили после смерти бабушки. Если Эмма не поменяет свою управленческую стратегию, нет смысла погашать ее кредиты. Рано или поздно она окажется в той же ситуации. Если он действительно хочет помочь ей, нужно не только дать ей денег.

– Могу я узнать, зачем тебе понадобились кредиты? – спросил он.

Эмма шмыгнула носом и откинулась на спинку дивана.

– Изначально я планировала использовать его на модернизацию, к примеру, устроить кофе-бар, но скопилось много текущего ремонта, а еще Джек только что сказал, что нужно чинить крышу, так что большая часть пошла бы на это.

– Разве у тебя нет резервного фонда? – спросил он. – Подобное заведение не может брать кредит для покрытия эксплуатационных расходов.

Эмма слегка нахмурилась, но ничего не сказала. Тодд воспринял ее молчание как поощрение и продолжил.

– Может быть, вместо модернизации снизить операционные расходы? Викторианский антураж – это мило, но семьи не хотят приезжать сюда с детьми, и потом ты сама сказала, что «фишка» с привидениями тебе не нравится. Зачем отпугивать потенциальных клиентов, если можно запросто найти другую, менее затратную уловку?

Эмма помрачнела. Она сняла Арчи с колен и отсадила в сторону.

– Извини. По-моему, это не твое дело.

Тодд удивился. Он хотел помочь. А теперь выходит, что он ее расстроил.

– Разумеется, нет, – сказал он, – но мне казалось, ты зашла в тупик, и совет может быть кстати.

– От тебя?

Тодд внутренне напрягся. Последние пять лет он вместе с партнерами создал из ничего бизнес с многомиллиардным оборотом и не привык, чтобы его деловую хватку ставили под сомнение. Но Эмма, разумеется, ничего об этом не знала, и момент для откровений был неподходящий.

– Слушай, извини, если я тебя расстроил, – сказал он. – Признаю, у меня мало опыта в гостиничной сфере, но в бизнесе я кое-что смыслю. Если тебе не нравится, как идут дела, ты должна быть открыта для перемен.

Эмма встала с дивана. Арчи спрыгнул и встал рядом с ней.

– Я открыта для перемен, – сказала она. – Именно поэтому я сделала ставку на викторианский особняк с привидениями. Я уже говорила, что не могу конкурировать с гостиничными сетями. «Спирит Инн» должен быть самоцелью, местом, куда стремятся попасть. Кроме того, – добавила она, – уже слишком поздно что-либо менять.

– Но тебя это не устраивает. Стоит ли держаться за то, что уже отжило?

Тодд замолчал и нахмурился.

Зачем я это сказал?

– Слушай, я знаю, ты хочешь помочь, – сказала Эмма, – но по-моему, у меня чуть побольше опыта в бизнесе, чем у тебя, так что я лучше справлюсь сама.

– Ты права, – сказал он. – Забудь все, что я наговорил.

Тодд встал и пошел к выходу.

Когда дверь закрылась, Эмма разрыдалась снова. Почему все думают, что разбираются в ее работе лучше, чем она? Клифтон, банкир, а теперь Тодд – все так и норовят высказаться о том, как ей спасти гостиницу. А им не приходило в голову, что у нее есть собственные мозги?

Ну, Клифтон и мистер Грейдер – еще можно понять, эти, по крайней мере, кое-что смыслят в ее делах, а Тодд что о себе возомнил? У самого ни кола, ни двора, а лезет с советами, точно это она едва концы с концами сводит. Что с ней не так, раз они считают ее ничтожеством?

Эмма направилась в ванную, Арчи потрусил следом.

«Нет, – думала она, сморкаясь, – я была неправа».

Ей в самом деле нужна помощь, и сердилась она на себя. Пусть Тодд не бизнесмен, но он хочет добра и напомнил ей о том, что она сама знает, но предпочитает игнорировать. Викторианская тема действительно обходится в кругленькую сумму, а рекламировать «Спирит Инн» как отель с привидениями означает отпугивать многих потенциальных гостей. А что ей остается? Даже будь у нее другая концепция, которой нет, на переделки нужно время, а без «привиденческого» бизнеса ей не продержаться. Она завязана на том, что есть – нравится ей это или нет.

Тихий скулеж вырвал Эмму из мрачной задумчивости. Она посмотрела вниз и увидела, как Арчи повернулся и выбежал из ванной. Заинтригованная, Эмма последовала за ним в комнату: песик плюхнулся на подушку и нырнул под одеяло, которое она дала ему утром. Через секунду он высунул нос и тотчас юркнул обратно, а потом проделал это еще дважды. Он играет в прятки, сообразила Эмма. Несмотря на все случившееся, она не могла сдержать улыбки от попыток Арчи развеселить ее.