и потом я выразил ей свои эмоции единственным известным мне способом. Я не всегда мог правильно подобрать слова.

Беззастенчиво голый, я выбрался из постели и, пройдя по дому, открыл собачью дверцу. Стоило мне сдвинуть щеколду, как щенки моментально ворвались в дом. Вероятно, Зака лежал на пороге с тех пор, как почувствовал мой небольшой срыв.

― Привет, детки. Может, пойдем и посмотрим, проголодалась ли мама? — спросил я двух собак, послушно сидевших и слушавших меня. Вознаградив их, я дал каждому лакомство. Я случайно назвал Киру мамой в разговоре с чертовыми собаками, но меня снова охватило желание увидеть ее беременной моим ребенком.

― Твою мать, ― пробормотал я.

Никогда прежде меня так не волновала ни одна цыпочка. С другой стороны, видения показали мне, что она была той самой. Проблема заключалась в том, что если бы я не нашел способ защитить Киру, потерял бы ее.

Всю дорогу до спальни собаки шли за мной, цокая когтями по кафельному полу. Едва мы вошли, как они бросились вперед. Лишь тогда я увидел, что Кира заснула, но уже не успел остановить их.

― Стоять! — шепотом закричал я, но они уже забрались к ней. К счастью, Кира лишь рассмеялась от такого внимания. — Извини, я не понимал, что ты спишь, пока они не набросились на тебя.

― Все в порядке, ― заверила меня она, после чего пресекла чрезмерную любвеобильность Саши. ― Саша, хватит.

― Зака! Место!

Хоть мой пес и был относительно молод, но зато умен и выдрессирован. Быстро упав в изножье кровати, радостно и тяжело дыша. Развернувшись, Саша подошла к нему и свернулась калачиком рядом с ним.

― Ой, посмотри! Они подружились, ― улыбнулась Кира и села.

Внезапно у меня пересохло во рту, и я уставился на ее голые груди, моргая, как чертов идиот.

Было почти комично, когда она осознала, что сидела передо мной полностью обнаженной. Густо покраснев, Кира схватила подушку и прикрылась. Мне хотелось надуть губы. Ладно, может, я даже немного надул.

― Тебе не нужно прикрываться передо мной, ― сказал я, прочистив горло. — Мне нравится на тебя смотреть. И мне кажется, что однажды наша парочка станет больше, чем просто друзьями, ― криво усмехнулся я.

― Думаешь? — нерешительно закусила губу Кира, нахмурившись.

― Угу. Думаю.

Я ничего не мог с собой поделать. Она была слишком милой, и я со смехом забрался к ней на кровать. Осторожно подтолкнул ее на спину и устроился на ней, опираясь на локти.

От отчаянного желания я прижался к Кире бедрами, наслаждаясь тем, как заскользил по ее влаге. Я не входил в нее, как бы сильно мне ни хотелось повторить. Лишь расслабился, смакуя ощущение ее тепла на моем члене.

Накручивая на палец прядь ее волос, я обдумывал свои следующие слова.

― Я знаю, что тебе это кажется внезапным. Но с первой нашей встречи ты почему-то привлекала меня. Ни для кого не секрет, что я с тех пор пытался уговорить тебя сходить со мной на свидание. Ты должна знать, что сейчас речь не только о твоей безопасности.

Оценивая реакцию Киры, я всматривался в ее красивое лицо. В ее блестящих карих глазах неуверенность боролась с нежностью. От них у меня перехватило дыхание, а я к такому не привык. Я был жестоким членом дерзкого и безжалостного клуба. Прошлое выковало из меня мужчину, не заслуживавшего Киру, но в силу своего характера я все равно собирался получить ее.

― Мне страшно, ― прошептала Кира. — Я чувствую, что я буду проклята в любом случае, несмотря на то, соглашусь или откажусь.

― Ты о чем?

― Если я откажусь, окажусь под реальной угрозой смерти. Думаю, меня заказали, чтобы наказать моего отца. Если бы они только знали, что ему не плевать на меня, только когда я могу принести ему пользу. С другой стороны, если я соглашусь с тобой, есть риск, что отец будет вне себя и нападет на тебя и твой клуб, ― подняв руку, Кира кончиками пальцев погладила мою челюсть, спустившись к шее и груди. Она остановила ладонь над моим сердцем.

Склонив голову, я поцеловал шелковистую кожу над сердцем Киры, после чего встретился с ней взглядом.

― Что бы ты ни выбрала, я сделаю все возможное, чтобы защитить тебя. Даже если ради этого мне придется умереть.

― Огун, ― прошептала Кира, судорожно вдохнув, но прежде чем успела произнести еще хоть слово, я заставил ее замолчать поцелуем. Убедившись, что она будет молчать, я поднял голову.

― Нет. Я не могу сказать, откуда знаю, что ты предназначена мне, ведь если даже попытаюсь, ты все равно мне не поверишь. Скажу лишь, что для меня все серьезно. То есть, мои чувства и все такое, ― было очень сложно подобрать слова. Особенно когда из-за них я выглядел бесхарактерным пацаном из грязных книжек, которые читала моя мама. — Тем не менее, я не хочу, чтобы ты принимала решения, основанные на страхе. Я предельно серьезен, и если ты станешь моей старухой, то навсегда.

― Ладно? — утверждение прозвучало как вопрос, поэтому я знал, что Кира не соглашалась с моими запросами. Во всяком случае, пока что.

― Эй, поразмысли об этом немного. Ты проголодалась? Уже поздно, а я еще не ел. И не уверен, что ела ты, ― не устояв перед очарованием Киры, я покусал ее шею и подразнил языком. С каждым моим нежным укусом она все сильнее выгибалась мне навстречу, и с ее губ слетали сексуальные вздохи, перемежавшиеся жалобными стонами.

― Значит, да? — прошептал я, уставившись на гладкую кожу ее шеи.

― М-м, о чем ты спрашивал? — опьянено спросила Кира.

― Пойдем, ― торжествующе усмехнулся я, глядя на нее, и отстранился, ожидая, что она откроет глаза. — Позволь мне тебя накормить. Сегодня вечером тебе понадобятся силы.

― Звучит потрясающе, ― вздохнула Кира.

― Хочешь, я что-нибудь приготовлю, или тебя устроят сэндвичи? — вытащив из ящика чистую футболку, я натянул ее на Киру.

― Бутерброды меня полностью устроят.

Довольная улыбка на ее лице заставила меня улыбнуться в ответ. Не став надевать нижнее белье, я натянул джинсы и пошел на кухню. Собаки остались на кровати, где заснули, довольные.

Мы молчали все время, пока готовили еду и ели. Закончив, Кира подошла ко мне, чтобы забрать мою тарелку. Я не позволил ей, взяв ее за руку и усадив к себе на колени.

Ухватив Киру за шею,