генеральной Большой программе кораблестроения 1938 года, перспективы оснащения флотов линейными кораблями были снова кардинально пересмотрены. Так как проекты линкоров «А» и «Б» были отменены и вместо них была запланирована постройка 15 линкоров единого проекта 23, то теперь на флотах планировалось в перспективе к январю 1948 года иметь: на Балтике – 4 линкора, на Черном море – 3 линкора, на Северном флоте – 2 линкора и на Тихоокеанском флоте – 6 линкоров. Такое распределение линейных сил было уже более разумным, особенно в отношении наиболее отдаленного Тихоокеанского флота. Однако северный флот бы, по-прежнему, по достоинству не оценен. Именно поэтому. в следующем 1939 году распределение линкоров по флотам было снова подкорректировано. Теперь их предполагалось распределить так: на Балтике и Черном море и на Севере – по 3, а на Тихом океане – 6.

Про линкоры в те годы ходил стишок:

 «А» и «Б» сидели на трубе «А» упало, «Б» пропало. Что осталось на трубе?  

На это следовало ответить: «23 остался на трубе!»

Чтобы не терять времени, Сталин решает срочно закладывать первые четыре линкора проекта 23.

* * *

Сегодня нам сложно даже представить, какие трудности надо было преодолеть, чтобы в назначенные сроки ввести в строй гигантские суперлинкоры. Начнем с того, что у советских конструкторов полностью отсутствовал опыт проектирования столь крупных кораблей, отсутствовали достоверные материалы по иностранным линкорам, не были завершены ни опытные работы, ни работы по вооружению и энергетике. Кроме этого, у конструкторов практически не было и никакого серьезного технического задела по созданию линкоров. А ведь по проекту 23 пришлось провести колоссальный объем опытно-конструкторских работ (одних моделей было построено более ста штук!) и различных испытаний, включая: экспериментальное бомбометание по переоборудованному сухогрузному судну, на котором была установлена соответствующая палубная защита, имитацию подрывов на минах и торпедах (более тридцати масштабных и два натурных).

Несмотря на то, что за 30-е годы СССР сделал огромный рывок в индустриализации несмотря на то, что в течении последних лет вошли в строй и заработали на полную мощность сталелитейные и машиностроительные заводы-гиганты – этого было мало. Фактически для создания линейных кораблей надо было создать новую отрасль промышленности – судостроительную индустрию крупных океанских боевых кораблей, которой не было ранее ни в СССР, ни в царской России. Это была поистине грандиозная работа, выполнить которую предстояло в максимально сжатые сроки.

Еще до начала постройки линкоров было очевидно, что строить их просто негде! Дело в том, что в 1936 году СССР располагал семью старыми (еще царскими) стапелями, на которых можно было строить линкоры. Но строить на них можно было только линкоры до 35 тыс. тонн. Именно поэтому данная цифра и фигурировала в начале проектирования. Суперлинкоры проекта 23 водоизмещением в 60 тысяч тонн на них строить было невозможно, они банально не вписывались по своим габаритам. Необходима была серьезная объемная модернизация, причем ни одного, а сразу нескольких стапелей.

Очень серьезной проблемой являлось создание совершенно новых специализированных стапелей, где можно было бы строить корабли водоизмещением в 70 тысяч тонн. Фактически, прежде чем строить суперлинкоры, надо было строить с нуля (как в Молотовске) или серьезно модернизировать (как в Ленинграде и Николаеве) судостроительные заводы. Для этих заводов надо было изготовлять (или закупать) массу дорогостоящего и сложного нового оборудования. Один лишь пример – чтобы поднимать и перемещать многотонные грузы, нужны были особо мостовые краны огромной грузоподъемности. А такие краны ни российская, ни советская промышленность никогда не создавала. Так на Ленинградском механическом заводе, для производства орудий Б-37, был создан специальный цех, площадью в 54 тысячи квадратных метров, оборудованный новейшим оборудованием, в том числе и уникальными мостовыми кранами, грузоподъемностью в 250 тонн. Кроме этого, был построен специальный речной лихтеровоз для транспортировки 406-мм орудий на судостроительный завод.

Кроме этого, увеличение водоизмещения кораблей влекло за собой и серьезное увеличение их массы и, как следствие этого, осадки корабля во время спуска на воду. Поэтому для новых суперлинкоров… не хватало акватории. Выход из данной ситуации был только один – срочно проводить дорогостоящие дноуглубительные работы. Кроме того, были подготовлены стапели и достроечно-аварийные доки на Балтийском и Николаевском заводах. Разумеется, что и процесс проектирования, и процесс подготовки к строительству линкоров давал мощный импульс на перспективу в деле создания крупных кораблей на отечественных судостроительных заводах. Однако затраты на все это были просто колоссальными. Помимо этого, сама плановая стоимость создания первых четырех кораблей проекта 23 составила, по предварительным расчетам. 1,18 млрд рублей, что составляло треть всего годового военно-морского бюджета страны в 1940 году.

Ну, а какие трудности стояли перед самими создателями линкоров? Главной проблемой в конце 30-х годов являлась катастрофическая нехватка высококвалифицированных кадров. Рабочих, которые могли выполнять несложные работы, было в достатке, а вот настоящих мастеров своего дела практически не было. Историки, приводят как классический пример, что в Англии в те же 30-е годы, при сборке двигателей «Мэрлин» для автомобилей «Роллс-ройс», допускались исключительно высококвалифицированные рабочие с опытом соответствующей работы не менее десяти лет. Именно это и обеспечило фантастически высокую надежность данных моторов. Несмотря на начавшуюся в СССР массовую подготовку инженеров, по-настоящему грамотных и, самое главное опытных инженеров, еще не хватало. Даже по предварительным оценкам выходило, что на создание одного линкора типа «Советский Союз» потребуется более 3,5 миллионов человеко-часов, а ведь предстояло построить практически одновременно четыре таких линкора! Фактически на постройку каждого из линкоров должны были непрерывно работать в течении четырех лет более шести тысяч человек. Причем большинство из этих рабочих должны были обладать самой высокой квалификацией. Поэтому знаменитый лозунг 30-х годов «кадры решают все!» в данном конкретном случае приобретал самое важное значение.

Не хватало и чертежников, которые должны были так же иметь высшую квалификацию. Ведь в то время не существовало никаких компьютеров и все расчеты, схемы и чертежи приходилось делать вручную на кульманах. А для каждого из первых четырех запланированных суперлинкоров предстояло сделать сотни тысяч чертежей! Историки подсчитали, что только для одного орудия главного калибра Б-37 (406-мм) надо было начертить 30 тысяч чертежей, которыми можно было бы выстелить дорогу длинной в 200 километров…

Отдельная сложность состояла в том, что на советских линкорах были заявлены трехорудийные башни. Размещение же в одной башни сразу трех 406-мм орудиях представляло по себе очень сложную инженерную проблему. Немцы, при всей своей развитой судостроительной промышленности, даже не пытались ставить на линейных кораблях трехорудийные башни, ограничиваясь двухорудийными. Было создано и совершенно новое производство 406-мм снарядов, каждый из которых весил 1108 килограммов.