У Амелии перехватило дыхание. Сколько раз Дайана видела ее в таком же положении, сколько раз обнимала и успокаивала, прижимая к своей груди? Она осторожно присела на край кровати.

– Ты очень похожа на меня, Пэтси.

– Вы даже не знаете, во что превратилось мое лицо!

– Этого, может, и не знаю, но кое-что общее у нас есть. Пальчики девочки чуть раздвинулись, и между ними блеснули ясные голубые глаза.

– Вы – ведьма?

Амелия удивленно засмеялась.

– Что ж… меня называли и похуже.

– Вы не такая, как я. – Пэтси печально вздохнула. – Вы – прекрасная принцесса.

– Правда? Спасибо тебе большое, но что-то я не очень много видела принцесс с такими лицами, как у меня. Расскажешь мне, отчего плачешь, Пэтси?

– Я не хочу, чтобы кто-нибудь видел, какая я уродливая. Амелия постаралась избавиться от жалости, слишком хорошо зная, что причиняет Пэтси боль. Надо помочь девочке справиться с горем, а жалость делу не поможет.

– Ты и в самом деле уродлива? – с деланным безразличием спросила Амелия.

– Вот! – Пэтси подняла голову.

Амелия спокойно посмотрела на нее. Из истории болезни она поняла, что раны были очень серьезными, но хирурги очень старались помочь девочке.

– Когда была операция? – спросила она.

– Швы сняли сегодня. Врачи обещали, что все будет хорошо, но на самом деле все плохо. – Пэтси всхлипнула.

– А разве доктора не сообщили тебе, что сначала твое личико будет очень плохо выглядеть, но потом они исправят это? – Судя по всему, Пэтси говорили об этом. Но Амелия понимала ее состояние. – Сейчас у тебя красное и опухшее личико, но потом отек спадет.

– Дети будут смеяться надо мной, потому что я уродина! – Пэтси откинула голову назад. – Эти швы страшные!

Подняв руку, Амелия убрала с лица волосы.

– Посмотри, какой у меня большой шрам, Пэтси! И что же, он делает меня уродливой?

– Ну…

Амелия засмеялась:

– Он некрасивый, не так ли? Но ни один из твоих шрамов не будет похож на мой. В этой больнице очень хорошие доктора, и они опять сделают тебя красивой.

– А как же вы? – Пэтси позволила Амелии уложить себя и с интересом смотрела на нее своими огромными глазами.

– Ты говоришь о шраме? Мне сделают операцию и уберут его.

– Что-о?

– После операции я буду выглядеть так же, как ты сейчас. Но потом вместо шрама останется лишь тонюсенькая светлая полоска.

– Вы мне покажете? – с надеждой спросила Пэтси. Амелия ласково погладила светлые волосы девочки.

– Ты будешь первой, к кому я приду после операции, – пообещала она, поцеловав Пэтси. – Кстати, к тому времени твои шрамы уже побледнеют, так что я смогу приободриться, глядя на тебя.

Войдя в офис «Игансоу инк.», Мэтт задержался у стола Кэрол.

– Привет, красавица, сам-то здесь?

– Ну да, здесь, но только смельчак решится сейчас зайти к нему, – предупредила Кэрол.

Шутливо отсалютовав секретарше, Мэтт отворил дверь.

– Молитесь за меня, – прошептал он, исчезая в кабинете Кейси.

Кейси держал в руке телефонную трубку и сердито выкрикивал в нее какие-то указания. В тот момент, когда вошел Мэтт, он швырнул трубку.

– Вижу, ты в отличном настроении, – заметил Мэтт.

– Проваливай ко всем чертям. У меня в отличие от тебя полно работы. – Кейси сурово посмотрел на брата. – Что ты делаешь здесь в середине дня?

Мэтт усмехнулся:

– У меня есть для тебя новости.

– Где Амелия? – вскочив, спросил Кейси.

– Значит, ты хочешь знать, где она.

– Ты прав, черт возьми!

– Я обещал Дайане, что не скажу тебе. Но, думаю, она простит меня, если я чуть приоткрою завесу тайны.

– Черт побери, Мэтт!..

– Амелия у своих родителей в Литтл-Роке. Остальное выясняй сам.

– Спасибо, Мэтт. – Кейси опустился в кресло. – Передай Дайане, что я поеду туда… Хотя нет… Я сам поговорю с ней.

– Может, хоть теперь я обрету покой, – пробормотал Мэтт.

Через час Кейси рывком открыл дверь студии. Дайана, стоявшая возле большого полотна, обернулась и едва не выронила краски и кисть.

– Привет, Кейси Иган. – Она улыбнулась. – Судя по всему, ты немного успокоился с тех пор, как мы разговаривали в последний раз.

Кейси вошел в просторную студию.

– Дайана, я хочу получить ответы на некоторые вопросы, и ты, черт возьми, дашь их мне.

Она вернулась к своей картине.

– А почему ты только сейчас пришел за ними, а? Вот уже несколько недель я жду твоего визита.

Кейси прислонился к колонне, подпирающей потолок, и глаза его угрожающе вспыхнули. Он не приближался к Дайане, опасаясь придушить ее.

– Я хочу знать, черт возьми, что происходит с Амелией? – Дайана хотела было что-то сказать, но Кейси поднял руку, останавливая ее. – Мне уже известно, что она в Литтл-Роке у родителей. Но почему ты сама не сказала мне это несколько недель назад? Что вы скрываете?

Дайана опустила кисть в баночку с растворителем и, поболтав ее там, обернулась к разгневанному гостю.

– Прости. Я не могу сказать тебе, в чем дело, поскольку обещала Амелии хранить молчание и намерена сдержать слово. – Она вздохнула, увидев, как огорчился Иган. – Но с радостью сообщаю, что с ней все хорошо.

– Но почему, Дайана? Почему она так поступает? Я что, слишком сильно давил на нее? Это моя вина? – Кейси провел ладонями по волосам. – Господи! Я не знаю, что сделал или, напротив, не сделал. Ты должна сказать мне, в чем дело, Дайана.

– Извини. Я хотела бы рассказать тебе все, но не могу обмануть доверия Амелии Рендалл. Замечу, кстати, что, с моей точки зрения, она повела себя до невозможности эгоистично и глупо. Как я уже говорила…

Кейси оборвал ее:

– Ну да, понимаю… Обещание есть обещание. – Его плечи поникли.

– Нет, Кейси, остановись! – крикнула ему вслед Дайана. Он задержался в дверях, но даже не оглянулся. – Кое-что я все же готова сказать тебе. – Она надеялась, что Кейси обернется, но он не двигался. Дайана обиженно вздохнула. – Пожалуй, могу сообщить тебе, что то, чего Амелия ждала много лет, произошло в следующий после Дня независимости понедельник.

Нахмурившись, Кейси медленно повернулся к ней.

– То есть ей… заплатили?

– Что ж, можно сказать и так, – кивнула Дайана. – Трус по-прежнему скрывается, но сумма, которую он перевел ей, доказывает, что его вина была… существенной.