Сжав челюсти, он начал вытряхивать на пол содержимое пакетов, ища ноутбук. Алена бесстрастно наблюдала, но, когда на груду одежды вывалился красный Asus, спокойствие ей изменило.

– Откуда? – воскликнула она. – Как?..

Всхлипнула, но тут же прижала ладонь ко рту, изо всех сил пытаясь успокоиться, и это ей удалось. Геор положил ноутбук ей на колени, присел рядом на корточки и рассказал, как побывал в гостях у матери Алены, выдав себя за следователя. Хорошо, что она не спросила: «Зачем?», иначе бы ему нечего было ответить. Баньши спросила о другом:

– Как они? Сильно горюют? Как думаешь, мне нельзя как-то…

– Нет! – отрезал Геор, догадавшись, о чем хочет попросить тварюшка. – Даже думать об этом забудь. Они хорошо держатся. А ты умерла. Поверь, знание о том, что их единственная дочь превратилась в нечисть, облегчения им не принесет.

– Да… – она кивнула, опуская голову. – Да…

Тонкие пальцы бездумно гладили крышку ноутбука, будто бы она не до конца представляла, что делать с этим предметом. Еще одна особенность, отличающая нечисть, – создания ночи не в ладу с гаджетами. Даже Алена, которая при жизни легко обращалась с техническими устройствами, сейчас растерялась.

– И помню… – пробормотала она. – И не помню…

– Я помогу.

Геор открыл ноут, нажал кнопку «пуск», дождался загрузки, опасаясь, что потребуется пароль, но нет, обошлось. На рабочем столе появились обои с Бенджи в щенячьем возрасте и несколько иконок – папка с курсовиком, папка с фотографиями, какая-то игра. Мигнув, развернулась стартовая страница Хрома. Алена разглядывала собственный ноут рассеянно и немного удивленно, как разглядывают давно утерянную и внезапно найденную любимую игрушку.

– Попробуй зайти в почту? – предложил Геор.

Алена провела кончиками пальцев по клавиатуре, так осторожно, будто боялась обжечься, и тут же убрала руки.

– Нет, нет… Я и пароли не помню. Совсем.

Геор забрал у нее девайс, попробовал сам, но не смог зайти ни в соцсети, ни в почту: система требовала паролей, которых он не знал, а Алена не помнила. Да не станет она даже пытаться – Геор понял это по глазам. Тварюшка боялась ноута, ощущала иррациональный страх, как любая нечисть. Охотник вздохнул, вспомнив про телефон, отыскал его в куче вещей.

– Сможешь ответить, если я позвоню?

Алена задумалась, потом все же кивнула.

– Я… постараюсь.

Вот и все, ничем ноутбук им не поможет. Алена его в руки не возьмет, она заметно успокоилась, когда ноут перекочевал на колени Геора.

– Хочешь, посмотрим фотографии?

Баньши покачала головой.

– Слишком… больно.

Геор едва сдержался, чтобы не прижать к себе хрупкую, испуганную девчонку. Сказал подчеркнуто безразлично:

– Подумал, что это могло пролить свет на твою гибель…

И тут же сам себя отругал. Детектив доморощенный! Чем это ей поможет? Жизнь не вернет… Но Алена вдруг встрепенулась.

– Да, да! Я хочу!

У нее даже щеки порозовели. Геор мысленно выматерился: ну не идиот? Вся сущность баньши, само ее возвращение в мир связано с поиском убийцы. Баньши одержимы этим поиском. А он вот так походя дал ей надежду, скорее всего неосуществимую. Если следствие за год не нашло никаких зацепок, что сделает он – обычный охотник за нечистью?

– Ладно, – угрюмо произнес он. – Давай я посмотрю фотографии. Если что-то покажется подозрительным, спрошу у тебя.

На фотографиях не обнаружилось ничего странного – студенческая жизнь, подружки, смешливые рожицы на селфи, Бенджи, какие-то птички-цветочки. Иногда Геор все-таки задавал вопросы, и Алена честно старалась ответить, морща лоб, но часто помнила слишком мало, путалась в именах и датах.

– Это… Наташа. Нет, Катя. Катя, моя однокурсница. Мы хотели как-то пойти в ночной клуб, мама не пустила.

Баньши не могла сказать, с кем близко дружила, с кем переписывалась. Геор через свой телефон нашел ее профиль ВКонтакте, но и там не обнаружилось ничего интересного. Аленка постила на стену смешные картинки, забавных зверят, цитаты из книг. Последними в ее ленте были сообщения от друзей: «Аленка, найдись!», «Аленушка, мы с тобой». Горящие свечи, оплывающие воском. Плачущие смайлики.

Студентка-первокурсница, молоденькая девочка, такая же, как тысячи других. Даже парня не успела себя завести… Видно, Аленка стала случайной жертвой. С убийцей ее не связывает ни единой ниточки, а значит, отыскать его практически невозможно.

Геор уже хотел было закрыть бесполезный ноутбук, но Алена вдруг тронула его за руку.

– Подожди… – она нахмурилась, силясь вспомнить что-то. – Мне кажется, что я переписывалась с кем-то… Не в соцсети, а через какую-то программу на компьютере. Я вдруг увидела такой значок…

– Какой?

– Паук в паутине. Но сейчас на экране я его не вижу. Непонятно…

Алена не замечала, как пристально смотрит на нее Геор, как изменилось его лицо. Она разглядывала иконки, пытаясь отыскать нужную. Но она ее не найдет…

Геор, сжав челюсти, нажал на клавиатуре несколько клавиш одновременно, и тогда на рабочем столе всплыл значок: черный паук в центре разноцветной паутины. Программа «Тарантул» была создана мастерами-аналитиками для тайной связи между сотрудниками Лиги, ее нельзя было обнаружить.

Каким образом на ноутбуке студентки оказалась программа Лиги? Кто ее установил? Да как, проклятие, это вообще возможно?

– С кем ты переписывалась? – глухо спросил Геор.

Алена, чувствуя неладное, испуганно помотала головой.

– Я не знаю. Я не помню. Честное слово.

Охотник нажал на иконку, и та развернулась в стандартное окошко мессенджера. Вот только все предыдущие диалоги были скрыты: программа требовала пароль.

– Я не помню, – жалобно прошептала Аленка.

Опасливо дотронулась до клавиатуры, набрала в поле для пароля «Бенджи». «Неверный пароль», – невозмутимо сообщила программа.

– Зар-раза! – выругался Геор.

Алена пробовала еще несколько раз, но все оказалось бесполезно. Геор взглянул на часы: пора идти на службу.

– Я заберу ноут с собой. Ты не против?

– Нет.

Алена в последний раз погладила крышку и закрыла почти без сожаления. Геор уже накинул куртку и стоял в дверях, когда вспомнил, что баньши спрашивала о Полозе у прилипалы.

– Он что-то рассказал тебе? Кто этот Полоз? Как его найти?

Алена не отвела взгляд, но что-то неуловимо изменилось в ее лице.

– Он не знает, – тихо ответила она.

– И все?