Если случилось самое страшное и его больше нет, то она осталась совсем одна, без пищи, без крова, без средств передвижения. Без проводника она не сможет продолжать путь, все равно заблудится и пропадет.

Какой же она была дурой! Едва не рассталась с жизнью, и, возможно, Хантер погиб по ее вине. Ни одна из историй, рассказанных ей ее дедушкой, не шла ни в какое сравнение с душераздирающей реальностью. Приключение определенно оказалось совсем не таким, как она себе представляла.

Джемма наклонилась, сняла уцелевший башмак с носком и отбросила ненавистные вещи подальше, радуясь, что наконец-то рассталась с ними. Носок плюхнулся в воду и поплыл вниз по течению. Джемма с трудом поднялась на ноги. Она попыталась причесать растопыренными пальцами мокрые волосы и увидела, что ладонь ее окрасилась кровью. Джемма вздрогнула и уставилась на кровь, затем поспешно вытерла ладонь о промокшие штаны. Она не придала значения ране, опасаясь, что если и дальше задержится здесь, скрытая тростником, то может навсегда потерять Хантера. Нужно было срочно обыскать берег.

Джемма повернулась и начала карабкаться по склону. Ее босые ноги скользили в грязи, и она едва не шлепнулась лицом прямо в слякоть, но устояла на ногах. Она упорно ковыляла вверх и не останавливалась, пока наконец не добралась до вершины. Поднявшись наверх, она выпрямилась, и у нее тут же закружилась голова. Ей пришлось закрыть глаза, чтобы не упасть.

Снова открыв глаза, она разглядела неясную фигуру, направлявшуюся к ней.

– Хантер! – Джемма возблагодарила всех ангелов и всех святых.

Голова ее все еще сильно кружилась, поэтому она не смогла двинуться, а оставалась на месте, ожидая, когда в глазах прояснится. Наконец она сумела разглядеть человека, который подошел к ней уже почти вплотную.

– О нет! Только не вы, – простонала Джемма и потеряла сознание.

Она пропала. Святая Тереза из Алжира бесследно исчезла, поглощенная темными водами коварной реки Хомочитто. Усталый, едва не сваливаясь с седла, Хантер упорно прочесывал берег до самой темноты. Потом будет достаточно времени, чтобы дать отдых измученному телу – много мрачных, немилосердно растянутых, свободных часов, наполненных страшными воспоминаниями о последних минутах жизни малышки Джеммы.

Кем бы она в действительности ни была, откуда бы ни явилась, все ее неразгаданные секреты сгинули вместе с ней. Возможно, в мире остался кто-то, кому она была дорога, кто станет проливать слезы из-за ее исчезновения. Но Хантер не имел понятия, как ему связаться с ними. Дьявольщина! Он даже не знал ее настоящего имени.

Она была просто Джеммой, его Святая Тереза из Алжира.

В полном отчаянии, ощущая мертвящую пустоту в душе, Хантер слез с лошади. Жидкая грязь противно хлюпала под его обутыми в мокасины ногами. Крапчатые лошадки неподвижно стояли под дождем, с унылым безразличием опустив головы. Хантер потер ладонью тыльную сторону шеи и потянулся. Мускулы на его плечах онемели и сильно болели после страшного напряжения при буксировке плота.

Бун взял ведущего коня под уздцы и собирался снова продолжить поиски, как вдруг какой-то темный предмет странной формы у самой кромки воды привлек его внимание. Он несколько раз моргнул и внимательно присмотрелся к темно-коричневому разбухшему комку.

Это был башмак Джеммы.

Хантер стремительно кинулся вниз и, преодолев последние несколько футов, скользя на заду по вязкой грязи, поспешно схватил грубый башмак. Тот набух от воды, мысок его загибался кверху, каблук износился с одной стороны больше, чем с другой. Это точно был один из башмаков, купленных им Джемме на пристани в Новом Орлеане. Мокрая кожа казалась страшно холодной в его ладони.

Холодной и пустой.

Прижимая к груди башмак Джеммы, Хантер отказывался верить, что это все, что от нее осталось. Если ее башмак оказался на берегу, почему бы и ей не выбраться из воды? Он очень жалел, что не прислушался к ней внимательнее, когда она толковала ему о легионе святых, которым она постоянно молилась.

Вода тихо плескалась у его ног. Хантер посмотрел вниз, надеясь обнаружить еще какой-нибудь знак, может, второй башмак, хоть что-нибудь. Его внимание привлек участок поломанного тростника. Он осмотрел берег справа и заметил неподалеку группу небольших углублений, заполненных дождевой водой. Наклонившись ниже, он определил, что это следы. Маленькие следы босых ног.

Хантер ударил башмаком по ладони и еле сдержал радостный крик, опасаясь испугать лошадей. Джемма все-таки выбралась на берег! Она жива.

Она не могла уйти далеко. Он наклонился еще ниже и ощупал ее след кончиками пальцев. Поднявшись на берег, Хантер замер как громом пораженный. Рядом с маленькими следами появились другие, более крупные следы ног, обутых в мокасины. Сердце его замерло в груди. Теперь она была не одна. Следы уводили прочь от реки, в глубь леса.

Хантер поспешил к лошадям и зарядил ружье, после чего повесил его на переднюю луку своего седла. Затем он пристегнул к поясу охотничий нож и убедился, что кожаный кошелек надежно пристегнут там же. Теперь он был готов к любым неожиданностям.

Взяв в руки поводья, Хантер побежал к лесу впереди лошадей. Опустив голову, он высматривал следы Джеммы, исследуя влажные участки почвы.

– Святая Женевьева, ты единственная, к кому я давно не обращалась за последнее время. Если ты меня слышишь, пожалуйста, помоги мне! – Джемма поспешно перекрестилась, а Множество Перьев, сверкая беззубым ртом, выразительно погрозил ей кулаком, перед тем как впихнуть в свое грубое жилище.

Джемма с опаской огляделась. Она оказалась в темной лачуге, сооруженной из воткнутых в землю кольев, внутри и снаружи обмазанных вязкой грязью. В помещении витал затхлый запах сырости, смешивавшийся с дымом от огня, разведенного в центре земляного пола.

– И прошу тебя, святая Женевьева, пожалуйста, поторопись! – Не часто ей приходилось взывать к святой заступнице всех страждущих, спасшей парижан от Аттилы и варваров. Однако положение Джеммы было отчаянным.

Когда глаза ее привыкли к полутьме, она заметила невысокий помост из дубовых ветвей, накрытый сплетенными из тростника циновками и звериными шкурами. Очевидно, это была постель старика. На ней вполне могли поместиться четверо. Джемма невольно содрогнулась.

– Мистер Перья… – Джемма начала осторожно пробираться к низкой двери, единственному проему в сплошных стенах, если не считать дыры в крыше для свободного выхода дыма. Она указала рукой на себя. – Я сейчас уйду. – Джемма указала на дверь, потом на себя и снова на дверь. – Я ухожу. – Она улыбнулась и кивнула головой. – Хорошо?

Индеец захлопнул дверь из связанных деревянных кольев и продолжал стоять перед ней, скрестив руки на тощей груди, видневшейся между полами его грязного фланелевого одеяния.

Джемму охватила паника.

– Я по-прежнему не собираюсь выходить за вас замуж, если вы об этом. Поверьте мне, – сказала она, гордо вскинув голову, – более достойные мужчины пытались…