Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Жизнь ты ему уже не спасешь, — педантично.
— Неважно. Спасу, и все тут. Как считаешь… он будет рад?
— Тому, что скинул? Не очень.
— Я ж магически! Серпантин узкий, а он… ну мало ли, поскользнулся. С кем не бывает.
— Ну-ну.
— Мурз.
— Ладно, ладно. Твори, что хочешь, я же сказал, что он меня не волнует.
— Ага, — довольно.
Еще три минуты придумывала заклинание, буравя взглядом любимую спину. В итоге охотник почему-то насторожился, чуть ли не распластался по стене и каждые пятнадцать секунд бросал через плечо быстрые, внимательные взгляды, ожидая увидеть что-то опасное и страшное. Но видел только радостно улыбающегося меня.
— Готово. Ой…
Камень под ногами Хорта обвалился, сверху рухнул целый вал снега, да еще и из стены, к которой он прижимался, вперед выпер огромный валун, спихивая и без того падающего охотника куда-то вниз.
Стою, смотрю, ужасаюсь. Мурз высунул мордочку из воротника, оценил размер дыры в тропе, хмуро на меня покосился.
— Ты вроде бы собирался его спасти…
— Ну… все произошло так неожиданно, — с трудом понимая, что только что натворил.
Стон кота.
— Как думаешь, он еще жив? — глухо.
— А что с ним станется. Подождем ту…
— Вирх!
Голос снизу оборвал мысленный монолог с Мурзом. Свешиваюсь через край пролома, кричу, что я все еще здесь, напряженно разыскивая знакомую фигуру взглядом. Мурз перебрался на спину, сильно ругался, сказал, что придавила хвост.
Вон он! Вцепившись рукой в какой-то камень, покачивается над пропастью, глядя вверх и мне в глаза. И в них впервые нет холода — только ярость и желание выбраться.
— Дай руку!
Вытягиваю конечность вниз, повиснув на одних ногах. Мурз с воем вылетел из-за ворота и, вцепившись в него когтями, тоже повис над снежной бездной.
— Не дотянусь! Нужна веревка.
— А… у меня нет, — с отчаянием.
Хорт очень эмоционально высказался, сообщив, где я могу побывать и кто я есть. После чего второй рукой пошарил на поясе и кинул вверх моток веревки.
Сосредоточившись, рванул вперед и… тоже свалился вниз, успев поймать на лету веревку одной рукой и штаны Хорта второй.
Стон охотника. Висим на том же камне. Штаны сполза-ают.
— Хорт, ты как? — Стараюсь орать как можно более бодро, переживая, что спасти его не удалось.
— Грах! — было мне ответом. Кстати, одно из самых серьезных ругательств у троллей.
Висим.
— Да. Я веревку поймал!
Охотника снова прорвало. Мурз висит за спиной и пока молчит. Он там вообще жив?
— Жив. — Тихое шипение в голове.
— Отлично, — приободрилась я. — А у меня идея.
— Какая?
— Ну… мм. Хорт, ты сколько еще так провисишь?
Меня послали.
— Хорт, ну послушай! Я дам котенку веревку, закину его вверх свободной рукой, ты его поймаешь и бросишь на серпантин! После чего Мурз привяжет конец веревки к скале и сбросит ее нам.
— Да?! — Мурз. Ошарашенно.
Хорт замолчал, обдумывая мою очередную идею, после чего посмотрел вниз и медленно кивнул.
Нашариваю Мурза за спиной, отдирая взвизгнувшего кота от капюшона и мощно подкидывая вверх.
— Лови!
Кот улетел куда-то вбок (меня качнуло от броска). Последнее, что помню: два выпученных глаза, с недоверием смотрящих на меня. Потом он исчез.
Висим. Молчим. Хорт все еще переваривает ситуацию. Я — в шоке.
— Я сейчас соскользну, — хмуро. Расслышала только потому, что ветер на секунду стих.
— А?
И он отпустил камень.
Взвизгнув и сжав его ногу так, что услышала явный хруст, я что-то проорала и ухнула вниз. В груди, смешавшись с ужасом, поднялась волна древней непонятной силы, и почти сразу обоих поймала невидимая ладонь из потоков ветра, поднимая вверх и осторожно опуская на серпантин.
Лежим, тяжело дышим. Приходим в себя.
— Ты… ты как? — осторожно садясь и разжимая пальцы на его ноге.
Он шипит и ощупывает сломанную кость.
— Почему сразу не наколдовал?
И ведь снова злится. На него не угодишь.
— Ну… я… я… — Но тут накрыл откат.
Хриплю, кашляю кровью, сгибаясь пополам. Охотник наблюдает, прищурив глаза.
— Поэтому и не колдовал? — тихо.
Осторожно киваю, виновато улыбаясь. Отпустило. А вообще могло быть и хуже, гораздо хуже — почему-то это я знаю точно.
— Кота спасать не будешь?
Испуганно встаю, тут же падаю снова в снег и шиплю сквозь зубы. Слабость. Еще минут пять колдовать не смогу вообще. Странно… а так и должно быть?
— Я слышал, что заклинания полета — самые сложные в магии. Поднять же не только себя, а и еще кого-то, сравнимого по весу, могут и вовсе единицы. Сколько же тебе лет, вампиреныш, если ты уже знаком с таким волшебством?
Смотреть в его глаза не хочется. Сжимаю зубы и отворачиваюсь. Сколько, сколько… Триста! Но это я говорить не буду.
Мимо уха что-то просвистело, врезалось в снег, взметнув его в воздух, и оказалось небольшим рыжим котенком, жадно хватающим воздух и тихо постанывающим.
— Мурзик! — на выдохе.
Меня послали. Кот попытался отползти — не дала: схватила и прижала к себе, одновременно подлечивая. Вроде особых повреждений не было — несколько незначительных ушибов, и все.
— Чтоб я еще раз…
Киваю, утыкаясь в него носом и улыбаясь. Странно, я и не предполагала, что так привяжусь к этой вечно всем недовольной язве.
— Может… и меня подлечишь? — Охотник.
Киваю, не отрываясь от кота и все еще радуясь.
Хотя… постойте. Великий и ужасный охотник на вампиров просит своего злейшего врага вылечить его? Это же… это же прогресс!
— Ла-адно, так уж и быть. — Мягкие лапки Мурза отпихивают мое лицо со светящимися счастьем глазами. — Я его сам подлечу, сиди уж, — ворчливо.
И кот, осторожно спрыгнув в снег, медленно и вальяжно пошел к охотнику. Задумчиво смотрю ему вслед.
Хорт хмурится, с крайним подозрением следя за котом. Но пушистик еще не отошел от вспышки моей внеплановой любви и залечил все быстро и качественно, даже обезболил перед этим, что уж совсем странно. После чего котенок подошел ко мне, запрыгнул на руки и разрешил снова сунуть его за пазуху.
Надо вставать и идти дальше, хотя колени все еще подгибаются…