Макар нанял самую квалифицированную сиделку с медицинским образованием и опытом ухода за тяжелыми лежачими больными. Работу свою сиделка знала отлично, и не так давно тетя уже начала самостоятельно передвигаться по дому, правда, на короткие расстояния и совсем не долго. И приступы почти прекратились. А теперь вот…

– Что с ней? – спросил Макар у лечащего врача.

– К сожалению, порадовать мне вас нечем, – развел руками врач. – На месте прежней опухоли появилось новое образование. Растет оно очень быстро и сдавливает жизненно важные участки мозга…

– Так удаляйте эту дрянь поскорее! – перебил врача Макар.

– Увы, опухоль не операбельная… Операция вашу тетю убьет.

– Но что-то же можно сделать? – едва поборол Макар желание взять врача за грудки.

– Можно попробовать химиотерапию, но…

– Что «но»? Да говорите же вы уже! – повысил голос Макар.

– Хотите честно, молодой человек? – снял врач очки и потер переносицу. Как-то вдруг Макар понял, что перед ним уже не мальчик, а мужчина, который повидал на своем веку нейрохирурга немало человеческого горя. И никакой он не черствый, просто работа у него такая – сообщать родным печальные новости. За собственную несдержанность стало стыдно. – У вашей тети рак головного мозга. За всю мою практику я не знаю ни единого случая излечения от этой заразы путем химиотерапии. А вот приближение летального исхода – не редкость. Лет вашей родственнице уже не мало, сердечко пошаливает… Решать вам, конечно же.

– Сколько ей осталось? – голос вдруг стал хриплым, и Макар закашлялся.

– Пара недель, от силы месяц. Мне очень жаль…

Месяц! – это слово свербело мозг, пока спускался в лифте и пересекал холл больницы. Всего месяц, в течение которого тете будет становиться все хуже и хуже. Крепитесь, – велел врач. Но как? Как продолжать жить, зная, что совсем скоро от тебя уйдет самый родной и любимый человек?

Дико хотелось напиться, и о работе Макар даже думать сегодня не мог. Из больницы он отправился к Илье. Нужно хоть чем-то занять мысли, чтобы не сойти с ума от горя, заодно и навестит приболевшего приятеля.

– Выглядишь более-менее, – вынес вердикт Макар, когда Илья открыл ему дверь.

По сравнению со вчерашним он был прямо живчик.

– Чего не скажешь о тебе. Что-то случилось? – впустил Илья Макара в дом.

– Случилось, – кивнул он, пересекая холл и падая на диван как был – в верхней одежде. – Выпить есть?

– Что предпочитаешь? – уточнил Илья.

– Что-нибудь покрепче. Вискарь есть?

– Имеется…

Через пару минут Илья вернулся с бутылкой и бокалом.

– Извини, компанию составить не смогу – пью антибиотики.

– Значит, буду в одну глотку, – откупорил Макар бутылку и плеснул себе в бокал щедрую порцию.

– Что-то ты мрачнеешь на глазах, приятель, – нахмурился Илья. – На работе что?..

– Если бы…

С работой дела обстояли отлично. Фирма процветала, от заказов приходилось даже отказываться – все не успевали отрабатывать. Деньги в мошне копились, но… Никакие деньги не могли спасти жизнь родному человеку.

– Выкладывай, давай!

⁂

До самого обеда я не могла прийти в себя. Для всех остальных наша стычка с Галендеевой прошла незаметно. И слава богу… В моей же голове до сих пор звучало ее шипение, и каждое сказанное ей слово впечаталось в память намертво. При этом, я совершенно на помнила, что отвечала. Нет, смысл сказанного мной сохранился в памяти, конечно, но не слова. Те как пришли сами на ум, так и вылетели потом из головы сразу же. Но я точно знала, что ни о чем не жалею. А еще я злилась, как никогда в жизни.

Интересно, в этой чертовой Колоннаде только ко мне такое отношение? Или через подобную «дедовщину» проходят все новички? Нужно будет поинтересоваться этим на досуге у Дениса. На досуге и на холодную голову.

Рыба гниет с головы – вот точно! Здесь я получила этому подтверждение. Кто, как не Розов, виноват в том, что его подчиненные на себя слишком много берут? Галендеева его любовница, если верить Денису. Так и что с того?! Разве имеет она право так со мной обращаться? Или с кем-нибудь еще? Да и сам он… недалеко от нее ушел. Они сладкая парочка, как ни крути. Бедная Ира, вон как радуется. Да ей сегодняшний день без босса покажется настоящим отпуском, наверное. И сейчас я ее лучше понимала.

На обед я ушла на десять минут раньше. И плевать, что начальница сидит сиднем с своей каморке и может застукать меня. У меня было дело, которое я с радостью бы не делала. Но я дала слово и нарушить его не могла. Да и больного нужно было проведать.

Денек сегодня выдался замечательный! Как говорится, мороз и солнце… Полный штиль. И лишь снег поскрипывает под каблучками сапог. И мороз такой приятный – если и щиплет, то самую малость. Пока шла до остановки от работы и потом до дома Розова, ни капельки не замерзла и получила удовольствие от прогулки.

Калитка оказалась не запертой. Ступая на узенькую тропинку с сугробами по бокам во дворе перед домом, я вдруг подумала, что здесь не хватает собаки. Какой-нибудь большой, но не сильно злой. Чтобы охраняла, но на людей не кидалась. Да и для собаки тут настоящий рай – носись себе по двору. Вон, какой огромный. И летом, должно быть, тут чудесно, – не в первый раз посетила меня мысль.

На крыльце перед дверью я тормознула. Потребовалось собраться с духом, прежде чем втопила кнопку дверного звонка. Какое-то время ничего не происходило, а потом дверь резко распахнулась. Я ожидала увидеть слабого от болезни мужчину, в теплом махровом халате, но Розов меня удивил довольно бодрым видом. Одет он был в спортивный костюм. Лицо гладко выбрито, на губах улыбка, и глаза вполне себе здорового человека. Так и не скажешь, что вчера казался умирающим. Вот это регенерация, вот это я понимаю. Даже неловко стало за собственный визит. Мне тут явно делать нечего, но и развернуться, чтобы уйти, я сейчас не могла.

– А я знал, что ты выполнишь обещание, – усмехнулся он, впуская меня в дом.

– И откуда? – в тайне обрадовалась я, что заговорил он первый.

– Такие, как ты, не разбрасываются обещаниями.

– А-а-а… – промычала я, не зная, как вести себя дальше. – Вижу, что вам гораздо лучше. Я, пожалуй, пойду…

– Так я тебя и отпустил без обеда, – плотно прикрыл он дверь и повернул замок. – Ты же тратишь на меня свой обед, значит, я просто обязан накормить тебя.

– Не нужно…

Я и этот вопрос продумала, как и все рассчитала. На обратном пути собиралась заскочить в пекарню.

– Нужно! – решительно перебил меня Розов. – Снимай пальто.

Тон у него был такой, что не подчиниться я не посмела. Он галантно принял у меня пуховик и повесил тот на вешалку. Велел не разуваться, но я не послушалась. Еще не хватало оставить тут повсюду мокро-грязевые следы.