Никита хмыкнул:

– Аномальные явления? Делай быстрее, мы эту полосу через час верстать должны. Помочь тебе? Вот смотри, я на местный сервер новостей зашел. Так… тут вот написано, что в районе ликероводочного комбината видели вчера летающую тарелку. Как думаешь, это аномальное явление? По-моему, очень даже!

– Ну это не новости…

– Новости-шмовости… Так явление или нет? Рабочие комбината видели тарелку своими глазами!

Сати вздохнула:

– Рабочие нашей ликеро-водки, Никита, к концу смены еще не то видят. В прошлом месяце они на комбинат телевидение вызывали, утверждали, что у них по цеху бегают светящиеся кошки. Телевизионщики-то, конечно, с радостью поехали, еще бы! До конца рабочего дня кошек искали… Уж и не знаю, как они потом до телестудии добрались, хорошо что водитель у них непьющий оказался.

– Не явление, значит… – огорченно вздохнул сисадмин и шмякнул трубку на рычаг.

Сати снова уткнулась в записную книжку и набрала первый номер.

– Радиостанция «Наш город»? Редактора информационной службы дайте… Что значит зачем? Надо. Эксклюзивную новость сообщить желаю. А вот такую! Домохозяйка ударила мужа сковоро… знаете уже? Блин. Все знают, даже обидно! Сколько раз уже в эфире передали? Ничего себе… У вас что, других новостей нет?! Да и у нас ничего нет, все корреспонденты вчера на планерке одно и то же заявили. Что?! И у вас – так же? Откуда я знаю, что делать? А? Прямой эфир пора включать? Ну дай мне редактора и включай свой эфир!

Сати побеседовала с редактором, положила трубку и принялась искать в книжке следующий номер.

– Привет, конкуренты! Что, газету сдали уже? Нет? Так вам и надо! Потому что вы к своему тиражу еще пять тысяч приписываете, чтоб другие думали, что у вас и правда подписчиков много. Думаете, никто не знает?! Мы все знаем… Какую новость? Вы раскопали эксклюзивную новость?! Неужели? Это не та, случайно, где домохозяйка… Я так и знала. Тоже мне эксклюзив… У нас на планерке все ее заявили, я думала, с шефом нервный припадок случится. Ничего… только Интернет пообещал у всех отключить… Вот и я говорю, это уже слишком! Слушай, а кто в вашей конторе главный по тарелочкам? Ну по всяким аномальностям… Нет, не это! Что в сковородке-то аномального?

Когда Сати добралась наконец до последнего номера в записной книжке, сил на общение с коллегами у нее почти не осталось.

– Але, телекомпания «Губернский город»? – вялым голосом спросила она. – Кого-нибудь из информационщиков дайте… Куда делись? На какой репортаж? Поехали в больницу брать интервью у пострадавшего? У какого пострадавшего? А! Бедный мужик, мало ему было сковородки! А кто в лавке остался? Выпускающий редактор? Ну давайте выпускающего…

Она брякнула трубку, сделала на мятом листке несколько пометок, перевела взгляд на часы и подскочила.

– Блин малиновый! Ехать давно пора, а я тут с аномальными явлениями вожусь. – Сати схватила сумку, торопливо запихнула туда блокнот, ручку, диктофон и выскочила из комнаты.

Химчистка «Золушка» помещалась в цокольном этаже блочной пятиэтажки. Приемщица, пропитого вида пожилая дама с золотыми зубами, забрала у Сати листок с текстом, сиплым голосом поклявшись сегодня же передать владельцу химчистки на утверждение, и принялась выписывать Никите квитанцию на чистку паласа. Сати от нечего делать разглядывала потрепанные прошлогодние календари на стенах, потом коллекцию старых бумажных рублей, ваучеров и вышедших из обращения монет, что лежали у дамы на столе под стеклом.

– Скидочка хорошая, – бормотала дама, распространяя вокруг себя стойкий запах вчерашнего алкоголя. – Сегодня и почистим… В понедельник можете приехать, забрать.

Она протянула Никите бумажку.

– Заносите ваш паласик вон туда. – Она кивнула на соседнюю дверь. Сисадмин занес рулон в пустое помещение с бетонным полом, Сати, поколебавшись, проследовала за приятелем.

– Тут у них как в морге, – вполголоса сказал Никита, оглядываясь по сторонам. – Столы металлические, ванны… а утюг зачем?

– Для пыток, само собой, – в тон ему откликнулась Сати. – Ковры пытают, информацию добывают о благосостоянии владельцев. А потом по их наводке и грабят!

Она помогла сисадмину положить палас на пол.

– Фантазия у тебя какая-то странная… Это вы с Хамером дрянь всякую читаете, боевики дурацкие смотрите, вот тебе везде потом и мерещится… Ладно, поехали на кондитерскую фабрику.

Вскоре они с сисадмином уже брели по огромному цеху фабрики «Багульник».

– Знаешь, Никита, – проговорила Сати, вдыхая густой сладкий воздух. – Я в детстве на кондитерской фабрике работать мечтала. Чтоб торты и пирожные – каждый день и сколько хочешь! Другие, к примеру, в космос летать хотели или разведчиками быть, а я – на фабрику. Ну или конфеты в магазине продавать. Прекрасная работа, и конфеты – с утра до вечера! Такие вот приземленные мечты у меня были, стыдно, даже. И что ты думаешь? Никто из моих одноклассников ни космонавтом не стал, ни разведчиком…

Никита принюхался. Пахло необыкновенно: теплым бисквитом, горячим шоколадом, корицей и ванилью, тонким ароматом натурального черного кофе, аппетитной сдобой.

– Ну и я кондитером не стала, – продолжила Сати, оглядываясь по сторонам. Вдоль стен тянулись длинные металлические столы, заставленные всевозможными вкусностями: уже готовыми тортами, бисквитами, мисками с разноцветным кремом, глыбами шоколада. За одним столом полная женщина в белом халате украшала громадный трехъярусный торт. Она выжимала из кондитерского прозрачного мешка розовый крем, и на торте, как по волшебству, появлялись нежные полураспустившиеся розы, и каждый цветок был непохож на предыдущий.

– Ладно, не расстраивайся, – утешил Сати сисадмин, внимательно разглядывая огромный лоток с пирожными «Графские развалины» и облизываясь. – Журналист – тоже ничего себе профессия. Не кондитер, конечно, но сойдет. – Он покосился на противень с теплыми булочками, пропитанными сиропом и обсыпанными корицей, и проглотил слюнки.

– О, гляди, главный технолог идет! Помяни мое слово, сейчас нам всю продукцию пробовать придется! Это уж как обычно. Тортики мы с тобой есть будем!

– Тортики-шмортики… Я не против, – поспешно сказал Никита, вытаскивая фотоаппарат. – Если это нужно для дела, то я – только за!

Вернувшись в редакцию, Сати поднялась на четвертый этаж и поставила на стол внушительных размеров коробку с гостинцами.

– Вот ты понимаешь, Бергамот, – обратилась она к рыжему редакционному коту, крутившемуся у стола. – Народ у нас такой хлебосольный и щедрый, что неудобно прямо! Куда ни приедешь – первым делом норовят за стол усадить. Может, у меня вид такой, будто я недоедаю? – Она покосилась на зеркало. – Всякий накормить хочет. Ну кондитерская фабрика – это еще туда-сюда. А в прошлом месяце на ликероводочный комбинат ездили. Нам с Никитой по фирменному сувенирному набору подарили, в каждом – шесть бутылок водки. И бутылки, знаешь, особенные, на каждой – портрет губернатора, что когда-то краем нашим правил. Ну водка такая, «Губернаторская» называется. И ведь отказаться невозможно – обижаются люди…