— Эрик мое терпение не железное!

Я кое-как сдержал ехидное замечание, что терпение у него скорее хрустальное и принялся рассказывать заготовленную мной версию событий.

— Ну сплю я никого не трогаю. И вот приходит она полуголая. Жаждет, ласки и любви. А у меня тренировка сегодня, не до баб мне. Я её и послал работу свою делать, а она и пошла, только почему-то в окно.

Выдал я. На мгновение все затихли. Отец смотрел испытывающе, но кажись поверил.

— Значит, разбил говоришь девушки сердце? — поднял бровь отец.

— В буквальном смысле, — вздохнул я.

— Превратности любви, — вздохнул сэр Артур. — Ох уж эта молодость, да горячность.

— Эмма она такая — ей всегда лишь бы хвостом перед господами вертеть! — сокрушительно покачал головой Альберт. — А я ведь ей из-за дня в день твердил: Займись делом, девочка! Простите, ваша светлость, мой недосмотр!

— Ну что ты, Альберт, все хорошо, — махнул рукой отец. — Том, нужно убрать труп девушки сообщить родственникам и помочь с похоронами.

Том кивнул.

— Ну пойдем, Эрик.

— Куда? — насторожился я.

— Ты же жаждешь тренироваться, судя по всему, значит будем тренироваться — улыбнулся отец.

И чет как-то не хорошо он это все сказал. С каким-то затаенным злорадством.

Ну чутье меня не подвело. Эта была не тренировка, а ад кромешный. Сэра Роджера после разминки отец отпустил. А меня оставил. И пришлось мне махаться на мечах с отцом.

Ну как махаться, отец меня на лопатки так быстро ронял, что я только и успевал беспомощно хватать клювом воздух. Реакция и силища у него была зверская. Куда там Роджеру до него, Роджер мне казался теперь просто шуткой.

Все что у меня получилось, это несколько раз отбить его удар и то это благодаря фигни со зрением, из-за которой отец как будто слегка замедлился.

Моя рубаха была такой мокрой, что с нее в итоге стало капать.

Я уже думал, что собственный отец решил меня замучить до смерти. Реально сердце колотилось так, что еще мгновение, и я упал бы замертво.

— На сегодня достаточно, — как через вату донесся голос отца. — Ты не так безнадежен, как казалось, но все еще недостаточно силен и слишком любишь себя жалеть.

— А кому еще меня пожалеть, если не мне! — огрызнулся я.

— Это твоя слабость!

Хотелось просто его послать на три буквы. У меня и на это больше сил не было.

— В честь праздника урожая у нас будет недельный прием гостей. Съедутся наши вассалы — лорды. Возможно, нам окажут честь некоторые герцогские дома, — сообщил отец.

— А я-то тут причем? — буркнул я.

— Я хочу, чтобы ты вел себя прилично. И если хочешь сменить оруженосца, то лучшего времени для этого не выбрать. Так что прекрати себя жалеть и возьми в руки. Ты не в форме! Роджер тебя одним ногтем раздавит!

— Надсадится!

— Вот и покажи на что ты способен, — поединок намечаю через три дня, так что времени у тебя не так много!

Отец ушел, а меня прям трясло от бешенства. Он же специально меня подставляет, чтоб я этого урода не смог победить. Но не на того напал. Я не я буду, если этого недоноска от себя не уберу. Спину должен прикрывать надежны человек, такой как Фил — это я с войны усвоил.

Меня нехило так штормило. Я кое-как доплелся до ванны. И со стоном завалился в горячую ванну.

Как-то даже грустно стало без привычных выходок служанки. Но грустить мне было некогда. Время тикало, и работало это время отнюдь не на меня.

Плохо было, что это не просто шпана, промышляющая наркотой, а бандиты вполне с конкретными целями. И целью их было уничтожения моего дома. А из этого следовало, что бандитам нужна реальная власть в городе. А бандиты, которые борются за такую власть, это люди серьезные и противники не шуточные.

Побаивался я и за Фила. Вдруг сорвется все-таки и пойдет спасать свою сестричку. Сестричка оставалась для меня темной лошадкой. Но то, что ее возможно ищут бандюки, мои подозрения немного отвело. Если она была ни причастна к смерти матери, но была свидетелем, то девка была, конечно, в большой опасности.

Сэр Мерлин со своей трактирной шайкой был хорошей такой зацепкой. И эту зацепку нужно осторожненько так раскрутить. Как на рыбалке, после того как начало клевать, главное, чтобы рыбка не сорвалась с крючка.

Меня беспокоило положение Фила. Его нужно было срочно укрепить. Поэтому может и хорошо, что с Роджером мы будем биться через три дня.

Вечерняя тренировка вновь состояла из бега. Только на этот раз отец велел нам с сэром Роджером сбегать трижды до дерева и обратно.

А мне нравилось к дереву бегать. Я рядом с ним что-то такое ощущал, будто силой заряжался. Но на третий раз мне прям хотелось лечь под это самое деревце и умереть.

Я и прилег. Тяжесть навалилась и чувство вины перед этой служанкой. Надо было как-то её разгадать раньше и не дать этой глупости свершится.

— Ну, богиня, кажись, ты промахнулась с избранником. Я вот себя куском говна сегодня ощущаю, а не избранным. Девчонку не спас и сейчас вот лежу и ною тебе.

Сказал и стыдно за самого себя сделалось. Нашел время расклеиваться, как баба, а то и хуже. Прав все-таки отец был, что я много себя жалею.

Я усилием воли поднял себя. Отвесил дереву поклон.

— Прости, я им еще всем покажу кузькину мать!

Тут меня чет так скрутило, что я упал на колени. Мелькнула шальная мысль, что я помру от поноса. Захрипел, но из горла только птичий клекот вырвался. Тело будто смяли, а потом расправили.

И вот уже все как поехало, поплыло, и понял я, что лечу. Ветер в перьях бьется, а внизу, как на ладони вся дистанция пробега видна. И главное вроде бы все далеко, но зрение так устроено, что стоит во что-то всмотреться, и оно как на ладони.

Вот я и всмотрелся. Вижу, Роджер, гад такой, на коне легкой трусцой едет к фонтану. Видимо привязывал где-то кобылу и приспокойненько преодолевал таким вот Макаром марш бросок. А я-то думал, чего он даже не потеет скотина.

Ну, ему же хуже пусть лучше к нашей битве он будет не в форме.

Отец сидит в кресле и спокойно что-то читает.

Ощущение полета — эта, господа, вам не в тапки срать. Я впервые в жизни ощутил себя по настоящему свободным.

Вот она — воля волюшка. Времени у