Впервые в жизни Сесилии было все равно. В душе она давно была Чейз, а не Морган.

Пост увидят все, и Дикон тоже. И когда он его прочтет, то выйдет из укрытия. Иначе и быть не может — он выйдет и начнет ее искать. Поэтому можно расслабиться и ждать, пока любовь всей ее жизни взойдет к ней на порог, поднимет ее на руки и предложит жить долго и счастливо, пока смерть не разлучит их.

Дикон знал, как затеряться в Рояле. Еще в детстве он привык быть невидимкой, когда и сверстники, и взрослые вели себя так, будто его не существует. Прошло много лет, а ситуация мало изменилась. Исключением явился разве что его звездный час на торжественном открытии «Беллами».

После разговора с Чипом — если это можно назвать разговором — его первым порывом был побег из Рояла. Но внутренний голос уговорил остаться. То ли проявил себя долг перед Шейном, то ли чувства к Сесилии — Дикон не знал. Как бы то ни было, он знал, что все равно не задержится надолго. И на этот недолгий период уйдет на дно. А где можно оставаться незаметным средь бела дня? Конечно, все в том же отеле «Беллами».

Он достал из портфеля планшет и положил на стеклянно-хромовый стол — изюминку его президентского люкса в пентхаусе отеля. Конечно, он мог работать и в кабинете, но в этом был риск встретить кого-нибудь нежеланного и нарваться на лишние вопросы. Шейн знал, где находится Дикон, но обещал никому не раскрывать место его уединения.

В тот вечер Дикон не покинул отель. Он бродил по его темным коридорам, стараясь выпустить скопившийся гнев. А затем попросил у консьержа ключ от президентского номера, из которого больше не выходил. Нет, один раз он все-таки вышел. Чтобы перегнать машину с парковки сотрудников на стоянку для гостей.

Возвращаясь, он видел, как Чип держит Сесилию за руку в дальнем коридоре. Отдаленно он слышал, как Чип чем-то перед ней бравирует, но видеть это было сродни повороту ножа под ребром. И Дикон поднялся наверх.

Он сомневался, что кто-то по нему скучает или просто ищет его. Но если кто вдруг и кинулся на его поиски, то здесь он точно не будет обнаружен. Ведь зачем ему жить в отеле, если он недавно купил себе старый добрый дом Уинстонов?

А ответ лежал на поверхности: чтобы не видеть Сесилию.

Да, он вел себя как мальчишка, и знал об этом. И возможно, Сесилии абсолютно наплевать, где он находится. Может, она погрязла в планах на пышную свадьбу с Эшфордом, которая, конечно, станет очередным событием городского масштаба. А если вдруг она его и ищет, то только чтобы извиниться за очередной разрыв и поблагодарить за путешествие во Францию.

«Спасибо и прощай».

Но любые слова Сесилии были ему неинтересны. Хватало того, что поведал Чип. Она приняла решение — может, правильное, может, нет, — но Сесилия взрослая женщина, и ей с этим жить. А его задача — не слоняться по городу, чтобы не встретиться с ними лицом к лицу. Когда будет ясно, что отель заработал в полную силу, Дикон отдаст все бразды правления Шейну, выставит на продажу дом Уинстонов и снова станет теневым совладельцем отеля «Беллами».

Господи, может, продать свою долю Шейну? Тогда не останется ни одной причины вообще когда-либо возвращаться в Техас. Может, вернувшись в Канны, он навсегда сотрет из памяти пижонскую физиономию Чипа?

А ведь Дикон даже не знал, что они конкурируют за сердце одной женщины. Пока Чип так внезапно не объявил о своей победе. Разумеется, победил Чип. Он-то ни на секунду не сомневался, что оставит Дикона позади. А Дикон… Знал бы он заранее о своей конкуренции с Чипом, был бы он так уверен в себе?

После событий тринадцатилетней давности — нет.

Они предлагали Сесилии совершенно разные вещи. У обоих есть деньги, оба хороши собой, но Чип мог дать ей то, чего Дикон был лишен. С самого рождения и навсегда. У Чипа была безукоризненная родословная и политические связи. Добавить к этому крепкие отношения их родителей, и вот он — идеальный союз мужчины и женщины. И этого не купить, как бы ты ни был богат.

Но, несмотря на все это, Чип не заслуживал такой женщины, как Сесилия. Со всем, что было дано ему от рождения, он был злым и непорядочным человеком. Он плохо относился к Сесилии, еще хуже — к людям, о чьих голосах он так сильно пекся. Другой вопрос — как относилась к этому сама Сесилия и каким виделось ей будущее с таким человеком. Или ей действительно все равно?

Во Франции, вдали от родителей и навязанных стандартов жителей Рояла, Сесилия была совсем другой. Она казалась свободной, и эта свобода была ей как будто сильно дорога. Такую Сесилию любил Дикон. Но, видимо, две Сесилии не могли ужиться в родном Рояле. Не успели они вернуться в Техас, как одна Сесилия из Рояла полностью поглотила Сесилию из их романтического путешествия.

А Сесилии из Рояла не нужен был Дикон. Как не нужна была свобода и собственная жизнь, независимая от родительского диктата. И эта Сесилия решила вернуться к Чипу. Несмотря на его жестокость, грубость и непорядочность, она его простила и предпочла его Дикону.

Выходит, ей важнее быть добрым роботом своих родителей, а не счастливой, свободной духом женщиной, замурованной в ее душе. А раз так, Дикону лучше продолжать свою жизнь без нее. Такая Сесилия не станет ему желанной спутницей.

Стук в дверь отвлек его от мыслей. Дикон не знал, кто это мог быть. Он не заказывал еду в номер, а гувернантка сегодня уже приходила. Нахмурившись, он встал и направился к двери. Увидев в дверном глазке Шейна, Дикон неохотно открыл. Если в отеле что-то не так, он должен помочь партнеру решить проблему, а не баррикадироваться в пентхаусе. Даже если, выйдя из вынужденного убежища, он встретит внизу Сесилию.

— Привет, — поздоровался Дикон как ни в чем не бывало.

Как будто Шейн традиционно зашел к нему домой, а не в укрытие, где тот прятался от женщины, разбившей ему сердце.

— Привет-привет, — протянул Шейн. Выражение его лица было каким-то странным — одновременно возбужденным и настороженным. От этого неожиданный визит друга становился еще более загадочным. — Ты вообще выходишь в Интернет?

Дикон отошел, пропуская бизнес-партнера в номер.

— Нет, — признался он. — Я работал, читал почту, сделал несколько звонков. Но новости не читал.

Ему совсем не хотелось видеть сообщения о предстоящей свадьбе Сесилии и Чипа. И уж тем более читать в соцсетях восторженные комментарии пользователей и пожелания им любви и долгих лет совместной жизни. Когда бы ни была назначена свадьба, он на день раньше должен покинуть как минимум Техас, как максимум — Америку.

Шейн покачал головой. Казалось, его что-то приятно волнует.

— То есть ты правда ничего не видел?

Дикон захлопнул дверь. Его начинала нервировать эта нарочитая таинственность.

— Шейн, ты можешь перейти сразу к делу? Я уже сказал, что живу здесь как в пещере и новости не отслеживаю.

— Надо же. Тогда я рад, что сообщу тебе это первым.

С этими словами Шейн повернулся к Дикону спиной и спокойно подошел к компьютеру. Раздражение Дикона достигло своего апогея.