«Как тотальная демонстративность у истероида, как целеустремленность у паранойяльного, как любовь к порядку у эпилептоида, двигательная гиперактивность определяет логику психотипа у гипертима. Гипертим энергичен и энергетичен, неутомим, у него в руках все горит. Гипертим – „вечный двигатель“, но движение его бесцельно. Гипертим весел всегда. И его веселость бесшабашна. Во всем он видит положительные стороны», – прочитала Милочка и радостно согласилась: да, это – я!

«Гипертим не мучается нравственными проблемами. Легкомысленность гипертима сквозит во всем: в учебе, в карьере, в сексе, в любви, в отношении к детям, в предпринимательстве. Он прожигатель жизни, любит загулы. Гипертим то и дело звонит по междугородному телефону, разъезжает на такси, зря жжет свет, шляется по ресторанам. Транжирит свои деньги, но может потратить и случайно попавшие к нему чужие.

Даже страдание у гипертима «веселое». Он может орать, если ему больно. Но это не попытка привлечь внимание, а экспрессия – ему так легче. У гипертима и отношения с людьми поверхностные и беспорядочные, в том числе беспорядочные половые связи. Он быстро увлекается новым человеком и остывает к нему, увлекаясь еще более новым. Причина этой сумбурности в том, что он моментально переключается на другие дела».

Милочка задумалась. Если она – гипертим, то, получается, она так быстро переключилась с Егора на Арканю, потому что чувство ее к Егору было поверхностным, а Арканя просто подвернулся, как новое старое увлечение? Милочка в ужасе сосчитала своих любовников. За двенадцать лет ее активной личной жизни их вышло не так и много. Сначала она обрадовалась, но потом сообразила, что нужно из этих двенадцати лет вычесть периоды постоянных возлюбленных. Тогда получается, что между постоянными возлюбленными она вела жизнь достаточно беспорядочную.

«Гипертим может на какое-то время взвалить на себя власть. Если вы начальник, имейте в виду, что там, где надо ударно что-то организовать (собрать металлолом и т. п.), на гипертима можно опереться. Он неплохой кратковременный организатор. Он может и более длительные сроки быть организатором, но под руководством эпилептоида или паранойяльного. Ведь все же гипертиму свойственна анархия», – прочитала Милочка и ужаснулась еще раз.

Ведь она же и была начальником. И ей действительно удавалось временами ударно что-то организовывать. А временами в их отделе царила полная анархия... И что же теперь было делать?

«Эмпатия у гипертима не слишком развита. Он непрерывно бурлит и просто не замечает страданий или оттенков настроения других. Он нечувствителен к чужому горю. Но в нем странным образом это сочетается с отзывчивостью. Гипертим не может отказать человеку в просьбе, если в состоянии ее выполнить. Он добродушен и добр. Вот он видит чью-то явную нужду – он пересечет весь город пешком, но поможет. Он не эгоистичен и даже не эгоцентричен. Он искренне великодушен, не требует похвал».

Милочка всегда считала, что с умением сочувствовать и сопереживать у нее все нормально. Милочка снова задумалась.

«Его внимание необходимо направлять на нужную деятельность, и тогда он всегда готов к ней. Про гипертима можно сказать так: эмпатия низка, а ДГЭИ (действенная групповая эмоциональная идентификация) развита. Он действенно помогает, если его об этом ненавязчиво попросят. (А вот если попросят навязчиво, он может и вспылить.) Он может бросить все дела, не поспать, не поесть, но помочь. Но с глаз долой – из сердца вон».

Зато я всегда приду на помощь ближнему! Милочка уже и забыла, что она не склонна к эмпатии: главное – чтобы было, чем погордиться.

На этом моменте дверь в ее кабинет распахнулась, и в кабинет бочком протиснулся Егор.

Милочка оторвала взгляд от компьютера и уставилась на него, как баран на известные ворота.

– Мила... Мила... – Егор выглядел робким и нерешительным, как истинный психастеноид. – ...Мила, я не знаю, что и сказать... Я так виноват... я не знаю, что со мною случилось...

– Проходи, Егор, садись, – пришла в себя Милочка.

Егор подошел к ее столу, присел с краю на стул.

– Я прошу прощения...

– За что?

Егор воздел очи горе – уставился на потолок.

Милочка ждала объяснений. Ей почему-то стало очень весело. Болезненно весело. Но, взяв себя в руки, она сложила эти самые руки смиренно на коленях, опустила глаза и только волнительно дышала и трепетала ресницами, как и положено приличной барышне.

– Мила, что ты делаешь сегодня вечером? – вдруг совершенно спокойно спросил Егор.

Милочка растерялась.

– Я? Я... на фитнес иду.

– Я так и знал, так и знал! – воскликнул Егор. – Ты права, не стоит меня прощать, я так и знал, что ты откажешь...

– Господи, Егор! – Милочка даже из образа вышла и подскочила со стула. – Что ты несешь? Ты спросил, что я делаю вечером, я тебе ответила, что иду на фитнес. Ты мне ничего не предлагал, чтобы я могла тебе отказать!

– Не предлагал? – искренне удивился Егор. – Я хотел тебя пригласить поужинать вместе...

– Ну так и давай поужинаем вместе! Только после моего фитнеса, часов в десять. Где?

Припертый к стене, Егор промямлил адрес.

– Вот и замечательно. А сейчас извини, мне нужно работать.

– Хорошо, хорошо... – И Егор удалился.

Милочка и сама не поняла, как все вышло. Она, в общем-то, не хотела его прижимать к стенке и выдавливать из него приглашение на свидание. Равно как не хотела и выгонять, услышав желаемое. Просто у нее в голове перемешалось все, и перемешалось окончательно. И к тому же, сама себе не признаваясь, она уже сделала выбор в пользу Аркани.

В среду Милочке позвонила Климка.

– Милка, мне нужно срочно с тобой встретиться!!! – выпалила она в трубку и затихла.

Милочка обалдела: такой взволнованной и с такими на грани самоубиения веником интонациями обычно звонила подруге она.

Они встретились в блинной.

Что интересно, Климка пришла такая вся внешне спокойная. Но еще более тощая, более высокая и более строгая, чем обычно. И без лица. Не без косметики, а натурально без лица. Милочка испугалась не на шутку.

– Что случилось?! – ахнула она еще у прилавка.

Но рассказывать Климка начала только за столиком.

– Мне тошно, – сказала она и закурила.

– И? – сказала Милочка. – Тебе тошно – и?

– И все, – сказала Климка.

– Как это – все? – не поняла Милочка.

– Так, – отрезала Климка.

– Слушай, ты позвала меня поговорить, оторвала от дел. Я, между прочим, свой кикбоксинг пропустила. А теперь ты ничего не хочешь рассказывать. Или у тебя это профессиональное? Типа это ниже достоинства, чтобы психолог просил психологической помощи у пациента?