Спорить я не стал – нос уже уловил приятный запах, отчего бурление в животе стало слышно, наверно, даже у меня дома в приграничье. После пары ложек по телу разлилось небывалое наслаждение и теплота, что позволило мне сделать усилие и открыть глаза. Против воли появилась улыбка – я узнал больничную палату Академии. Значит, у моих соседей получилось! Они смогли выбраться из западни третьего уровня.

Вскоре явился лекарь. Положив на меня ладонь, он провёл экспресс диагностику и удовлетворённо заявил, что его помощи в дальнейшем восстановлении молодого организма не требуется. Меня отключили от капельниц, заставили доесть суп и помогли одеться. Рядом с кроватью уже находился свежий комплект формы Академии Миракса. Вот только вместо того, чтобы отпустить отдыхать и набираться сил, меня взяли в оборот сразу два охранника.

– Ректор желает тебя видеть. Немедленно.

Я даже напрягся, судорожно вспоминая, где мог проколоться. Неужели кто-то узнал о том, что я могу чувствовать силовые линии? Ни одна другая причина не казалась мне настолько важной, чтобы вызвать к главе Академии, разве только что… Я инстинктивно похлопал себя по карману. Пусто. Ещё бы – это же свежая одежда, футляр с кристаллом остались в прежней куртке… Вот тут-то я и испугался – что, если статуэтка является чем-то запрещённым? Подозрения усилились, когда меня доставили в приёмную – секретарь ректора сразу побежала докладывать о том, что меня доставили. Не прошло и нескольких секунд, как двери кабинета открылись и я второй раз в жизни попал в переполненную книгами комнату. Но на этот раз я не испытывал восторга. Наоборот – сердце ушло куда-то в пятки, ноги стали ватными и предлагали мне продемонстрировать слабость и упасть на пол, умоляя о снисхождении. Лишь упрямая воля сына вождя заставила устоять на месте, ожидая решения комиссии. Ректор оказался не один. Кроме него за круглым столом сидели все шесть кураторов факультетов, странный человек в безликой маске и бесформенном балахоне, а также руководитель тренерского состава. Я этого ещё не знал, но меня пригласили на внеочередное заседание высшего коллегиального органа клана Черных Воронов.

Причина собрания находилась в центре круглого стола и именно из-за неё мне хотело отказать тело. Тот самый футляр, что я стащил из пещеры.

– Лег, у меня нет желания ходить вокруг да около, – магистр Кальвар, ректор Миракса, сразу взял слово. – Поэтому я спрошу прямо – откуда это у тебя?

Душа отправилась в пятки на поиски сердца. Значит, действительно – кристалл входит в разряд «запрещено и надлежит уничтожению». Мысли заработали с сумасшедшей скоростью, обдумывая разные варианты поведения – начиная от полного отказа, мол, это не моё, заканчивая полным сотрудничеством и признанием, что я вижу линии. Я решил остановиться на среднем варианте – частичной правде.

– Это моя добыча из канализации. Я нашёл странную пещеру, словно её сделали гоблины, там, на постаменте, находился футляр. Когда я его забрал, что-то сломалось и помещение заполнилось водой. Мне едва удалось выбраться наружу. Собственно, это единственная добыча с нашего похода.

Судя по глазам куратора, я сказал что-то не то. Потому что магистр Вирано смотрела на меня явно недобро. Но следующим начал говорить странный человек в безликой маске. Судя по голосу – мужчина.

– Лег Ондо, у тебя два пути. Либо ты открыто и добровольно рассказываешь нам всё о том, каким образом ты получил этот, как ты назвал, футляр, либо делаешь это под присмотром моих специалистов, но я не могу гарантировать, что ты переживёшь этот процесс. Это не угроза – это констатация факта. Поэтому я спрошу тебя ещё раз – откуда у тебя негатор?

– Негатор? – нахмурился я. В отличие от Лега, простого сына вождя позабытого всеми клана, мне, магу, прекрасно был знаком смысл этого слова – устройство для подавления магии. Вот, значит, почему кристалл перестал на меня влиять! Потому что он был подавлен! Но я не имел никакого права этого показывать. Включился режим паники – безликий пугал. Каждое его слово каким-то образом впивалось в мозг, и я искренне верил, что если я не буду сотрудничать, то меня действительно будут пытать. А потом напишут отцу письмо, что по какой-то несчастной случайности сын поскользнулся и ударился головой об острый угол. Ведь я такой непутёвый… С деревьев падаю. Гадство!

– Для того, чтобы пояснить, откуда это, мне придётся рассказать весь наш поход.

– Мы никуда не спешим, – голос Вирано вернул мне толику уверенности. Куратор не желала мне зла. Значит, есть возможность выбраться отсюда живым и здоровым.

Я не знал, как долго провалялся без сознания, что рассказали остальные, поэтому начал с того момента, как я обнаружил осьминогов. Никаких точек сосредоточения сил – только ощущение опасности. То, что помогло мне выжить в пограничном лесу и уничтожить гоблинов. Красивая и достаточно правдоподобная легенда. Собственно, под это я и выстраивал всё своё повествование – ощутил смертельную опасность, постарался предупредить остальных, но даже и подумать не мог о том, что противник окажется похожим на осьминогов.

– Это вальмуры, – пояснила магистр Вирано и этим она мне подсказала, что начал я правильно. Хорошо, вальмуры так вальмуры. Мне же проще. Мельком рассказав о том, как мне удалось подстрелить парочку тварей и, пока остальные пожирали тела своих сородичей, мне удалось спасти группу, я остановился на самом главном – на том, каким образом нашёл футляр. Вот тут-то я решил не лукавить и рассказал всё, как есть. Начиная от того, как Хад упал в воду, как я за ним нырнул, как ощутил тошноту и решил проверить, откуда эта тошнота взялась. Как заработал противогаз, как я долбил палкой стену, как протискивался в дыру, как нашёл кристалл, как учил надписи.

– Стоп! – оборвал меня безликий. – Хочешь сказать, ты понимаешь язык гоблинов?

– Нет, – честно признался я. – После соревнований в лесу, когда на нас напали гоблины, я обнаружил в себе интересную особенность – в стрессовых ситуациях у меня становится абсолютная память. Я могу запомнить всё, до самой последней чёрточки.

– Так вот как ты выучил правила так быстро, – послышался комментарий куратора, что лишь подтвердило мои слова.

– Подойти к постаменту я не мог – рядом с ним меня скручивало так, что хотелось сдохнуть. У меня с собой был шест, и я увидел этот футляр. Негатор. Пусть и не сразу, мне удалось закинуть туда статуэтку, захлопнуть крышку и забрать перед тем, как вода всё смыла. Я выбрался наружу, добрался до своих, но что было дальше – не помню. Потерял сознание. Очнулся и меня привели сюда.

– Это не всё, – настоял безликий. Я даже нахмурился, не понимая, о чём речь, но тут взгляд упал на негатор.

– Да, точно. Когда я схватил футляр, меня что-то укололо в палец. Думаю, из-за этого я и потерял сознание. Яд, наверно.

– Система идентификации. Негатор настроился под тебя, как единственного носителя. Теперь только ты можешь его открыть. Действуй.

Стражники подвели меня к столу, а безликий тростью подтолкнул футляр. Я сглотнул, прекрасно понимая, что сейчас произойдёт – мне вновь станет плохо. Возможно сильно. Но отказываться было уже поздно – негатор будет открыт мной либо добровольно, либо через принуждение. Я положил руку на устройство и раздался щелчок – замок открылся.