Может быть, какой-то след Алхазурова могли дать запертые в подвале дома Джабраила боевики, о которых полковник Согрин майору Султанову уже успел рассказать.

На место выехали вместе и старались соблюдать правила маскировки. БТР медленно передвигался по городу, и сидящий на броне майор наблюдал за улицей. К счастью, действовать пришлось в районе развалин, свидетелей видно не было, и возле пролома в заборе Султанов трижды постучал по броне. Моментально восемь «альфовцев» и два спецназовца ГРУ оказались в саду, а еще через несколько секунд и в доме, где их встречал подполковник Сохно. БТР так же медленно проехал дальше, развернулся на перекрестке и поехал в обратную сторону. Никто момента высадки, кажется, не видел.

– Маркеры взял? – первое, чем поинтересовался Сохно у Кордебалета.

Подполковник Афанасьев маркеры уже держал зажатыми в ладони.

– Тогда я пошел, – сказал Сохно. – А вам всем в подвал, и направо последняя дверь. В угловой комнате они сидят. Похоже, еще не проснулись...

Даже зная, что металлическая дверь в подвальную комнату закрыта, «альфовцы» не заспешили вперед толпой, а выдвигались организованно, выпустив вперед две тройки – плечо к плечу, ноги чуть согнуты в коленях, автоматы на изготовку, все пространство впереди разделено на три зоны обстрела, и каждая из зон захватывает десять процентов соседней. При таком передвижении кирпич мимо не пролетит, чтобы его не разбили в пыль очередями. Тактика проверенная и отработанная до автоматизма. В подвальном длинном коридоре первая тройка, определив безопасное пространство, перебежала больше половины расстояния под прикрытием второй тройки. Затем вторая тройка догнала товарищей уже под прикрытием первой. Два оставшихся «альфовца» вместе с двумя спецназовцами переглянулись и, не советуясь, оставили внизу шесть человек, а сами поднялись вслед за Сохно на чердак. Подполковник уже склонился над раскрытым «дипломатом» и соскабливал ножом красную краску с маркеров, чтобы не такой заметной была подмена. Впрочем, чтобы подмену определить, маркеры следует вытащить из обоймы. А снайпер будет делать это только в том, случае, если о подмене будет знать. Плохо другое, можно ждать неприятностей, если он принесет с собой новые патроны и добавит их в обойму сверху. Тогда маркеры останутся последними, и подмена своей роли не сыграет...

– А если он патроны все-таки принесет? – спросил обеспокоенный майор Султанов.

– На этот случай я попрошу выписать мне ордер на новую жилую площадь, – в обычной своей замысловатой манере предложил Сохно. – Вон в том шкафу.

И показал за спину майора. Там, прислоненный к подстропильной балке, стоял колченогий шкаф из расслоившейся фанеры.

– Буду следить. В любом случае я засяду здесь. Если новых патронов не будет, я дам снайперу выстрелить, и после этого скручу ему ноги на голове. Если дополнительные патроны будут, я сначала скручу ноги на голове, потом сам отстреляю маркеры, чтобы уважаемый мент почувствовал себя чрезвычайно болтливым парнем.

– Здесь у меня вопрос есть, который следует обсудить, – сказал Согрин, переходом к следующей теме показывая, что план Сохно одобрен.

– Я готов обсуждать, пока время позволяет, – согласился Сохно. – Когда оно не будет позволять, будем действовать...

– Даже если будет снайпер... А он будет, я уверен. – Согрин обращался за советом к майору Султанову. – Он сам нам сейчас очень нужен? Повлияет присутствие на допросе снайпера на поведение Ахмата Хамкоева?

– Все-таки очная ставка вещь полезная, – не понимая еще, о чем идет речь, сказал майор. – Как правило, это дает результат...

– Я не сомневаюсь в полезности очной ставки. Но полезной она будет только тогда, когда хотя бы один из ее участников сознается в причастности к террористической группировке. Хамкоеву невыгодно признаваться даже после того, как снайпер выстрелит в него и он еще раз убедится, что Джабраил Алхазуров его приговорил. Он сам предпочтет отомстить Джабраилу, но не выдаст его, потому что при выдаче он автоматически признает себя виновным. Снайперу тоже признаваться невыгодно...

– А что ему могут еще предъявить?

– Адат. Кровная месть за вчерашнее убийство Али Паленого.

– Да, – согласился Кордебалет. – Я сегодня слышал, что малолетний брат Паленого объявил себя «кровником» Хамкоева.

– Где есть один «кровник», там может быть и другой. И опять мы ничего не узнаем о местонахождении Джабраила Алхазурова. Именно это наша главная цель, а вовсе не защита ментовского капитана, которого давно пора бы расстрелять.

– И что вы, товарищ полковник, предлагаете? – спросил майор настороженно. – Я не совсем понимаю.

– Что уж тут понимать... Мы отпускаем снайпера, но фотографируем его, и отслеживаем передвижения по городу. У вас есть аппаратура для ночной съемки?

– К сожалению...

– Ладно. Просто отслеживаем и берем под контроль место его проживания. Сфотографировать успеем и завтра днем. Кроме того, не исключено, что Джабраил именно у снайпера и будет скрываться. Хотя и это не обязательно. Но на контакт с Джабраилом снайпер обязательно пойдет сам.

– Рисковое дело... – в сомнении покачал головой майор Султанов. – Как мы отследим его на пустынных улицах? Это, как мне видится, практически невозможно.

– Глупости, майор, – уверенно и безоговорочно поддержал командира Сохно. – Пустынны только неосвещенные улицы, и слава богу... А что проще, чем вести слежку там? На людных улицах работать гораздо сложнее. Но здесь с наступлением темноты людных улиц не бывает. А освещение горит только в самом центре.

– Если вы берете это на себя... – сказал майор, но прозвучало это как «если вы берете на себя ответственность»...

Полковник понял то, что не было высказано, и ответил прямо:

– Я беру на себя ответственность.

– Тогда страховку из шкафа пусть проводит Кордебалет, – предложил Сохно. – А я буду ждать внизу, чтобы прогуляться со снайпером по городу.

– Капитан Хамкоев... – задумчиво сказал майор Султанов. – Капитан Хамкоев... А что от него толку, если он упрется. Пусть Аллах и решает его судьбу. Не надо наверху никакой страховки, если вы будете «вести» снайпера... Снайпер для нас важнее.

– У меня тоже появилась такая мысль, – согласился Согрин.

* * *

В подвал спустились вместе. «Альфовцы» блокировали металлическую дверь и ждали только своего командира, чтобы начать хоть какие-то действия. Совещались шепотом чуть в стороне, чтобы разговор не был слышен в комнате. Вариант виделся только один: осторожно вытащить кусок арматуры, который запирал дверь снаружи, и сильными ударами попытаться выбить упор, установленный с другой стороны.

– Осторожно, – предупредил Сохно. – Если не удастся выбить с первого удара, после второго или третьего, как распахнется, они будут уже готовы и могут успеть бросить в коридор гранату.

– Вспомню молодость. – Майор Султанов встал рядом с дверью в несколько странной позе с поднятыми руками.