— Мы же в Лондоне, котик, — проворковала Снуки. — Здесь не открывают окон. Задохнемся от смога.

— Уж лучше от смога, — пробормотал Грег.

— Успокойся, я уже включила кондиционер.

— Который час?

— У меня всегда ночь.

Острые ноготки побежали по его животу и ниже, ниже… Грег перехватил ее руку.

— Беру тайм-аут. Горячая хвойная ванна с гидромассажем и ледяной грейпфрутовый сок. А там посмотрим.

Он сказал это, только чтобы отвязаться. Никогда больше в здравом уме он не прикоснется к Снуки. И дело здесь вовсе не в ней. Она неплохая девчонка, чумовая только. Вся загвоздка в Сандре. Застряла как кость в горле, не продохнуть. Из-за нее он и попал в лапы Снуки, хотел сорвать злость, доказать себе и Сандре, что она для него ничего не значит. А в результате…

Грега не покидало ощущение нечистоты, словно он весь покрылся бородавками. Нет, не то! Он сам, по доброй воле, привил себе бородавки, и теперь бережно взращивает их.

Весь остаток дня Сандра прослонялась без дела из комнаты в комнату. По дому табунами ходили рабочие, которые, по меткому выражению вызвавшей их Марго, «выводили скверну»: стучали, пилили, красили. Сандра только путалась у них под ногами и ругательски ругала себя за никчемность. Все, за что бы она ни взялась, валилось из рук.

Все привычные движения и слова потеряли смысл. Мир стал черно-белым, без звуков и запахов. И все оттого, что Грег покинул ее. А что покинул, Сандра не сомневалась. Только теперь она поняла: он приезжал к ней, именно к ней, чтобы сказать что-то важное для них обоих. И даже Барнса приволок как группу поддержки. А она устроила форменную истерику, поизмывалась и выставила вон. Теперь вот кусает локти.

— Кончай изводить себя, — решительно сказала Марго, выволакивая ее в очередной раз из укромного уголка, где Сандра сидела, вперив неподвижный взгляд в пространство. — Все к лучшему в этом лучшем из миров. Твой Люцифер, — она имела в виду Грега, — совсем неплохо устроен. Он богат, вот-вот должен жениться и стать еще богаче. Для таких, как он, богатство и власть — главное, чувства вторичны. Он не виноват, его так воспитали. — Она погладила Сандру по волосам. — Ну мелькнуло между вами что-то красивое, задело, как чайка крылом, и исчезло. Неужели ты думаешь, что он бросил бы все ради летучего мгновения? Химера! Поразвлекался бы, поиграл в любовь и вернулся к своей Бэби, как и полагается наследнику Рэдклифов. И, заметь, с полным осознанием своей правоты, а ты бы осталась зализывать раны. Так уж лучше сразу, как обрубают хвост собаке, сразу, а не по частям.

— Но ведь больно! — простонала Сандра. — Он у меня в крови, в мыслях, везде во мне. Что мне делать, Марго?

— Напиши о нем. Тебе ведь заказали статью. Это самый лучший способ вывести Люцифера из своего организма.

Сандра заперлась в кабинете. О графе Рэдклифе писалось как по маслу. Одинокий надменный человек в огромном фамильном особняке. Затаился, снедаемый гордыней, и безучастно наблюдает, как утекает сквозь пальцы жизнь, словно песок в старинных песочных часах. Обломок викторианской эпохи, каким-то чудом удерживающийся на плаву.

Грег ускользал, не давался, вспоминалось не то, что нужно для статьи. Кружащаяся под неслышные звуки вальса по сверкающему паркету бального зала пара, вереница мерцающих свеч в темном коридоре, его глаза, губы, руки…

Стоп! Так не пойдет. Для бульварной газеты нужно что-то скандальное, а не сироп пополам с восторгами. Итак, что есть в активе? История со Снуки. Уже неплохо, только надо будет заручиться ее согласием, а то, может, передумала. А гвоздь статьи, безусловно, рассказ соблазненной журналисточки, то бишь ее самой. Наш неотразимый плейбой, хоть и помолвлен с известной светской красавицей, не может пропустить ни одной юбки. Нежное и трепетное создание приехало брать интервью и в тот же вечер очутилось в постели нашего героя. Не смогла девонька устоять перед ломовым обаянием и истинно кавалерийским наскоком. Упоительная ночь, пинок пониже спины наутро и воспоминания на всю жизнь, коими и хочется поделиться с читателями. Ну, право, не таить же все в себе.

Совет Марго оказался хорош. Пальцы так и летали по клавишам. Сандра даже хихикала над особенно удачными пассажами, с каким-то мазохистским удовольствием выставляя и себя, и Грега в нелепом, гротескном виде. Кажется, ей удалось найти верный тон. Она не успела опомниться, как статья была готова. Быстренько распечатав ее, Сандра набрала номер Снуки.

— Хорошо, что ты дома, — выпалила она в трубку. — Я тут написала статью про Мортимера.

— Про кого-о-о?

Сандра живо представила себе, как округлились клоунские глаза Снуки.

— Про Грегори Мортимера. Твоя история там тоже есть. Прежде чем отдавать в набор, я хочу, чтобы ты ее прочла. Как у тебя завтра со временем?

— А чего тянуть? — хохотнула Снуки. — Приезжай прямо сейчас. Жду.

Снуки открыла после первого же звонка, будто ждала под дверью. На этот раз она была в красном прозрачном пеньюаре, вырезанном спереди почти до пупа. Нимало не смущаясь своей наготы, она провела Сандру в комнату, которая как нельзя лучше соответствовала облику хозяйки. Стены были сплошь расписаны обнаженными фигурами, замершими в не самых пристойных позах. Ошарашенная Сандра плюхнулась в круглое красное кресло, похожее на пасть какого-то зверя. Ей показалось, что она находится в эпицентре оголтелой вакханалии.

— Не томи, Финч! Показывай!

Сандра протянула папку со статьей, и Снуки зашуршала листками.

— Ого! Полный улет! Зашибись!!!

То есть, если перевести на нормальный язык, реакция самая положительная.

— Хорошо, что ты меня вывела под инициалом, — сказала Снуки, дочитав. — Пусть поломают головы. А что, так и было, как ты пишешь?

— Еще круче.

— Хм, Финч, а ты вовсе не такая тихоня, какой кажешься. Что я должна сделать?

— Черкни, что не возражаешь.

Снуки нацарапала пару слов и, размашисто расписавшись, осведомилась:

— А наш герой уже это видел?

— Еще нет. — Сандра замялась. — Не знаю, где его найти. Дома никто не отвечает. Не ехать же в Йоркшир.

— Могу сэкономить тебе время. — Глаза Снуки таинственно блеснули. — Иди сюда.

В круглой черной ванне, наполовину утопленной в пол, лежал Грег, укрытый до подбородка жемчужной пеной, и медитировал. Выражение лица у него было расслабленно-сосредоточенное. Ни следа обычного самодовольства и холодной издевки, веры в свою неотразимость. Спокойное, значительное лицо человека, пребывающего в гармонии с собой и окружающим миром.

От двери Сандра видела не его, а отражение в зеркале напротив. Так и застыла, глядя прямо перед собой, боясь повернуть голову и встретиться с Грегом глазами. В виртуальной реальности зазеркалья проще быть спокойной и отстраненной.

— Эй, любовничек, очнись! — позвала Снуки. — У нас гости.