Вот и сейчас, видимо, ощутив острую потребность пофилософствовать, Самвел вышел из своей берлоги поговорить на философские темы.

– Уважаемый, Иосиф, – начал он издалека. – Как ты думаешь, что случится, если вдруг потухнет Солнце? А?

– Э? Ты только за этим поднялся в такую рань? Ты что, не знаешь, что мужчине неприлично бывать в спальне другого мужчины? Вах! Мы все погибнем за несколько минут.

– Когда, сейчас? – Голос Самвела странно дрогнул.

– Да нет, дурень. Это я на твой вопрос отвечаю. Сначала спрашиваешь, а потом боишься. Люди без Солнца не могут ничего. Даже зелень-мелень не могут вырастить.

– Тогда Солнце любить надо, – глубокомысленно произнес Самвел, глубоко вздохнул и, довольный собой, направился к двери.

Мастер по укладке плиток и установке унитазов не ведал, что старому Иосифу сегодня исполнилось семьдесят пять. Иначе он не преминул бы первым поздравить старика. Не ведал Самвел и о «метеоритных событиях». Счастливый человек, сказали бы про него наиболее мудрые обитатели Рублевки.

– Послушай, Самвел, ты мангал разжигать умеешь? – вдогонку спросил Иосиф.

– Это я умею делать лучше всех, – хвастливо ответил Самвел и при этом вопросительно посмотрел на старика: – А что, надо, да?..

– Понимаешь, сегодня вечером будут гости, хорошие люди. Понадобится мангал.

– В честь чего гости? Праздник же прошел. Хотя у них в России каждую неделю какой-нибудь праздник. Я за их событиями слежу.

– Нет, дорогой, повод совсем другой. Просто день рождения у меня. Миша позвал друзей. Хотел я на базар съездить – не получается. Но в доме мясо, слава богу, оказалось. Сам проверял. Хочу шашлыки трех видов приготовить. Из телячьей вырезки, свинины и баранины... Причем все надо приготовить по-нашему. Чтобы вкусно было. А иначе какой смысл? Ресторанов здесь и без меня полно!

– О чем речь, дорогой?! Приготовим в лучшем виде. Только вот скажи мне, твой внук мне аванс даст? За те ряды плитки, что я уже положил... Подарок же надо покупать! Понимаешь, дорогой?

– Твоим подарком, дорогой, будет твоя помощь, – ответил Иосиф. – Давай дуй отсюда, мне одеваться пора.

Самвел печально спустился в погреб. Денег у него было всего ничего, да и что здесь, в их магазинах, он мог купить? Даже серебряный рог не купишь... «Какой подарок может быть лучше для грузина, чем рог?..» – подумал Самвел, и тут его осенило. Не колеблясь, он взял ножовку и начал отпиливать один рог с висевшего на стене муляжа марала. «Литра на три потянет!» – с удовлетворением решил он и принялся за работу.

– Ты где пропал, Самвел? – раздраженно спросил Иосиф, когда через пару часов увидел мастера на пороге кухни.

– Дело было одно, – уклончиво ответил Самвел. – А что надо?

– Найди мангал и шампуры, – деловито дал указание Иосиф. – Возьми в подсобке уголь. Короче, подготовь все, чтобы к приходу гостей мангал был раскаленный, как доменная печь. Гости придут к четырем часам. А сейчас уже почти полдень.

...К половине четвертого в целом все было готово к приему гостей. Уставленный разнообразными яствами стол выглядел весьма привлекательно. Оглядев его, дед Иосиф сокрушенно пожалел лишь об одном: благодаря усилиям Самвела и соседа Акимыча в доме не осталось ни капли чачи. Недосмотрел. Сам виноват. Дед вспомнил, как налегал на чачу вместе с этими «несознательными элементами».

Наверху хозяева дома Михаил и Татьяна наряжались к приходу гостей. Они уже успели поздравить деда, подарив ему изумительной красоты инкрустированную золотом трость. Старик был растроган столь дорогим подарком, хотя в первый момент подумал: на кой черт мне трость, пусть даже золотая? Ведь я никогда в жизни не хромал!

Неожиданно отворилась дверь с черного хода, и на пороге появился Акимыч. В руках он держал оплетенную липовым лыком пятилитровую бутыль.

– Дорогой ты мой боевой друг! Я и моя Нюра поздравляем тебя с юбилеем. – Акимыч бережно поставив бутыль на фигурный паркет. – Прошу принять. А пока, чтоб от греха подальше, пойду-ка я на кухню. А то сейчас завалятся сюда эти... тузы червовые. Не люблю я их. Но терплю, ежели уважение не замечаю.

– Понимаю, Акимыч. За подарок спасибо. Пойдем, я тебя к Самвелу отведу. Он там, во дворе мангал настраивает. А потом... – О чем-то задумавшись на какое-то мгновение, Иосиф добавил: – Федор Акимович, позволь, дорогой, пригласить тебя на ужин. Ты мой гость. Даже лучше, чем олигархи. Может, когда выпьем с ними, когда хлеб разломим пополам, они нам тоже понравятся.

– Посмотрим, – степенно заметил Акимыч. – А за приглашение благодарствую.

Вернувшись в дом, старик услышал, как с парадного входа раздался громкий стук. И уже через мгновение в холл, словно торнадо, ворвался Игорь Чигорин – давний друг внука, еше со времен их школьной жизни в Кутаиси.

– Поздравляю, уважаемый! Многие лета! – громко, так чтоб слышали все в доме, звонко произнес он.

На шум мгновенно отреагировал Михаил. Он быстро спустился по мраморной лестнице и поспешил навстречу другу.

– Пока все не собрались, пройдем в кабинет. Оперативчик пропустим, так сказать... – предложил он.

– Оперативчик? – хмыкнул приятель. – Очень подходящее словцо, главное – теперь весьма актуальное для Рублевки. Когда мы последний раз виделись? Помнишь, когда ты деда встречал в Домодедове...

– Эх, Игорь, Игорь. Знал бы ты, что для меня значит дед. Если бы не он, не было бы меня, ничего не было бы, понимаешь?

– Он что, мессия? Что он такое сотворил?

– Зеленщик он, ты же знаешь. Так вот, в основе всей моей империи лежит его зелень.

– Он что, доллары выращивал?

– Да пусть умрет хозяин шутки, – перейдя на грузинский, сказал помрачневший Миша. В такие минуты он хотел казаться больше грузином, чем сам Саакашвили. – Ты так ничего и не понял. Дед в моей жизни – это самое святое, понимаешь? Ты, например, знаешь, что он при Сталине сидел?

– Пятьдесят восьмая?

– Точно. Подлянку ему устроили. Был тогда такой сталинский лозунг: «Жить стало лучше, жить стало веселее!» И подпись была «И. Сталин». Дед тогда неплохо рисовал, и замполит части, где он служил, кажется, в Тамбове, поручил сделать плакат к первомайскому празднику. Иосиф сделал, а какая-то сволочь к подписи «И. Сталин» прибавила всего лишь букву «у». И вот эта буква обошлась деду в десять лет лагерей.

– Гениально, но не более! – расхохотался Чигорин. – Жить стало лучше, жить стало веселее Сталину. У нас сейчас тоже за такое могли бы посадить.

– За Сталина?

– Почему обязательно за Сталина? Других, что ли, нет? – уклонился Чигорин от прямого ответа.

Тем временем в холле собирались гости. «Точность – вежливость олигархов», – уважительно подумал юбиляр, встречая гостей. Он сразу узнал господина Духона. Тут же уже был отставной генерал Ордынский со своим новым уральским другом, каким-то правнуком известного русского промышленника. Пришел красавец-доктор, которого дед не помнил, что приглашал. Под окнами Иосиф заметил Братеева в компании Самвела и Акимыча.