— Что смешного? — спрашиваю с искренним интересом.

— Саид Артурович с каждым днём падает все ниже и ниже, — язвительно говорит Теона.

— Это почему это? — немного теряюсь от формулировки.

— Сначала ты недвусмысленно увольняешь горничную, — цокает она языком, — потом заявляешь, что скоропостижно женат, а на следующий день возвращаешься домой под утро с официанткой в форме собственного клуба. Кто же будет дальше? — спрашивает она с пафосной иронией.

Мне уже второй раз за утро кажется, что Теона меня мастерски провоцирует включиться в сексуальную игру. И я с радостью ведусь на эти сигналы, как оголодавший молодой пацан, у которого кипят гормоны.

— Никогда не спал с официанткой, — отрицательно качаю головой и начинаю надвигаться на жену, заставляя ее отступить к стенке кабины. — Но что-то в этом есть, и сейчас — самое время, — демонстративно расстёгиваю две пуговицы на воротнике платья и смотрю, как красиво в этом глубоком вырезе вздымается от дыхания ее грудь.

Теона следит за моими действиями, облизывая губы.

— А в лифте было? — хитренько интересуется.

— Ммм… — напрягаю память. — Было.

— А где не было? — прищуривается.

Кабина останавливается, оповещая нас о прибытии на этаж.

— С тобой нигде ещё не было, — мурлычу Теоне в ответ и подталкиваю ее на выход из лифта. — Но будет.

Моего терпения хватает ровно на то, чтобы дойти до номера и поставить на пол пакет с едой.

Едва за нашими спинами щёлкает замок, я ловлю Теону за талию, прижимаю к себе и по настоящему кайфую от ощущения этой девочки в своих руках.

— Попалась, — впиваюсь в распахнутые губки поцелуем и дергаю воротник платья в разные стороны, срывая все пуговицы до пояса. — Вау! — дурею от шикарного вида упругой груди в чёрном, почти прозрачном кружеве и жестко сминаю ее в ладонях, врезаясь губами в ушко жены. — Ты куда в таком белье шла, девочка?

— Футболка была с вырезом… лямки совпадают, — лепечет, всерьез оправдываясь Теона.

Затыкаю ей рот поцелуем.

— Я шучу. Купи ещё. Хочу каждый день снимать такое с тебя…

Разворачиваю жену к себе спиной и ставлю в позу к стене, прогибая в пояснице так, чтобы короткая юбочка пошло едва прикрывала самые чувствительные девичьи места. Это просто «вау», как горячо!

Зацеловывая нежную шейку, скольжу губами по позвоночнику, покусываю губами лопатки и с удовлетворением вижу, как руки Теоны покрывается мурашками, а колени начинают подрагивать и сжиматься вместе. Прикусывая кожу на пояснице, медленно стягиваю юбку формы вниз по бёдрам и отпускаю ткань, позволяя упасть к ногам.

Ай какая красивая попочка… не сдержавшись, снова прижигаю по ней ладонью. Заслужила, зараза.

Теона дергается и возмущённо вскрикивает, пытаясь резко развернуться, но я не даю. Запускаю пальцы в ее волосы на макушке, прижимаю щёчкой к стене и щелкаю застежкой лифчика на спине, наваливаясь сзади. Ощущая разряд острого возбуждения у себя в штанах, сжимаю свободную от белья грудь и играюсь с ней, пока Теона не начинает тихо стонать и крутить бёдрами, вжимаясь попкой мне в пах.

— Скажи, что хочешь меня, — требую, скользя губами по кромке ушка.

Чтобы, млять, потом эта зараза не вздумала высказать мне, что я взял ее силой. Да, настоял, где-то воспользовался моментом и опытом, но не силой!

Теона закусывает губки, гнётся, требуя, чтобы я продолжал ее ласкать, но не отвечает. Оборачивается, пытаясь сама поймать мои губы.

Рывком разворачиваю жену к себе лицом. Порывисто впиваюсь поцелуем в ее рот и снова отстраняю.

— Говори! — рявкаю.

Теона опускает глаза, пряча от меня поплывший взгляд и дрожит. Скользит ладошками вниз по груди и ныряет пальчиками под край поло. Впивается в пресс ноготками и ластится губами к моему подбородку и щекам.

От яркости ощущения шиплю и, понимая, что меня накрывает, что я просто не могу больше облизываться и сдерживаться, перехватываю жену за шею, а второй рукой накрываю ее в самых чувствительных местечках и сжимаю.

— Да, да, да, — начинает нетерпеливо хныкать Теона. Распихивает свои глаза с томной поволокой и просит хриплым шёпотом. — Пожалуйста, ещё… там, — краснея, ведёт бёдрами.

В моей груди от ее разрешения расслабляется болезненно дребезжащая пружина. Я ощущаю ее наличие только сейчас, когда мне наконец, становится хорошо и легко.

Подхватываю Теону на руки и, целуя губы, несу в спальню. Опускаю на кровать и несколько секунд просто смотрю, как идеально она на ней выглядит.

Другие не вписывались. Поэтому я предпочитал иные поверхности, иные развратные сценарии, иных женщин, с которыми все было можно и не нужно ничего объяснять. Это добавляло необходимой остроты. А с Теоной… с ней иначе. Без приправ горит. Думал, что уже никогда не смогу почувствовать чистого кайфа от секса с женщиной без извратов. Чтобы с чувством, трепетом, чтобы хотелось сонастроиться и ловить каждый женский стон и реакцию… И знать, что это не игра. Это все делаешь с ней ты.

Сдергиваю с себя поло, снимаю штаны вместе с боксерами и ставлю колено между ног жены. Нависаю, не в силах отвести взгляда от ее испуганных, но пьяных от возбуждения глаз, распухших от поцелуев губ и рдеющих щёк.

— Только один раз нужно потерпеть, — шепчу ей и снова целую. Губы, щечка, скула, за ушком. — Я буду нежным.

— Саид… — вцепляется она в мои плечи.

Мое тело ненавидит меня за эти тормоза, но я терпеливо расслабляю маленькую девочку шепча нежности. Какая она невероятная. Как я ее первый раз увидел, как хотел сделать своей ещё в первую нашу ночь, и что сейчас больше не могу ждать, потому что иначе взорвусь от возбуждения. Теона постепенно обмякает и начинает виться в моих руках, сама подставляясь под ласки. Осмелев, даже прижимается губами к плечу и скользит по нему горячим язычком вверх к шее.

От этой ее невинной инициативы меня окончательно срывает. Я перестаю воспринимать окружающий мир, он просто сужается до одной желанной женщины. Кусаю ее за кромку ушка и, чувствуя, как впервые звенит в ушах от напряжения, делаю резкий толчок бёдрами…

Теона

Боль и удовольствие смешиваются, заставляя шептать имя Саида. Он больше меня не жалеет. Просто присваивает. Каждым уверенным и жестким движением выбивая волю, посторонние мысли и остальные желания, кроме главного — принадлежать ему. Особенно такому. Жадному, страстному, властному и несмотря на некоторые порывистые грубости, очень бережному.

Чувства к мужу разрывают меня изнутри, и я впиваюсь зубами в кожу на его плече, чтобы случайно на пике ощущений не признаться в любви.

Но молчать выходит недолго. Стоны рвутся из горла, бедра сводит, по телу прокатываются горячие волны. Все чаще, чаще, чаще… Пока одна самая сильная не заставляет содрогнуться, на мгновение вылететь душой из тела и обмякнуть в руках Саида.