— Ооо… — удивлённо тянут коллеги. — И как же он тебя в ночь работать отпустил?

— Отпустил, — пожимаю плечами. — Я хотела работать.

— А колечко чего не носишь? — интересуется Дина. Та самая официантка, которую нам сегодня прислали на подмогу. — Получше ищешь? — подмигивает.

Тру пальцы, на мгновение теряясь. Саид, действительно, даже не позаботился о кольцах. Этот факт ложится ещё одним тяжёлым кирпичиком на дно моей души.

— Я специально не стала надевать, — нахожусь, что ответить. — Все-таки шла посуду мыть…

— Ясно, — кивают коллеги.

— А ты просто так вышла? Не куришь? — протягивает мне пачку сигарет Дина. — Или попросить стесняешься? Угощайся.

Чувствуя ещё некоторую растерянность, почему-то протягиваю руку и достаю из пачки сигарету.

Светлана тянет мне зажигалку.

Я беру фильтр сигареты в рот и тянусь другим концом к огню. Никогда не пробовала курить.

— Теона! — вздрагиваю от грозного голоса за спиной и резко оборачиваюсь.

— Саид… — Выдыхаю тихо и, как последняя дура, прячу сигарету за спиной.

Теона

— Нет, — не веря своим ушам, стою посреди кабинета Саида и упрямо мотаю головой. — Я не пойду в угол.

— Пойдёшь, — рычит он. — Или я тебя выпорю сейчас, как мелкую, девиантную девицу! Чтобы впредь думала, как себя вести, с кем знакомиться, и что, в конце концов, всякую дрянь брать в рот — это плохо! — он угрожающе поднимается из кресла и обходит стол. — Как тебе вообще это в голову пришло?! — разводит руками. — Ты же будущий врач!

— Ну что? — отбриваю ему в тон. — Врачи, между прочим, самая курящая профессия.

— Хорошо, — прищуривается Саид. — То есть зная, что яйцеклетки формируются у женщины только в эмбриональный период, ты готова осознанно и систематически наносить вред своим будущим детям. При чем сразу всем возможным?!

— Да не курю я, — взрываюсь. — И никогда не пробовала. Это все из-за нервов. Мне было плохо, ясно? А тебе просто доставляет удовольствие надо мной издеваться, — вскрикиваю с отчаянием и специально переходя на «ты». — Знаешь, как мне было стыдно?

— Стыдно, что ты моя жена? — мрачнеет Саид.

— Да нет же, — психую, — Зачем нужно было так подставлять меня перед сотрудниками? Они смотрели на меня, как на прокаженную предательницу, пока я купалась и собирала вещи!

— Ты все равно больше не будешь работать! — не понимает он моей мысли.

— Да, Саид! — вскрикиваю. — Нужно было либо сразу обозначать мой статус, либо не пугать женщин. Они будут теперь переживать и думать, что меня специально к ним подослали, как шпионку. Люди очень дорожат работой!

— А что? — хмурится муж. — Есть что рассказать?

— Ха! — фыркаю ему в ответ. — Этого ты не узнаешь.

Саид в несколько широких шагов подходит ко мне ближе и грозно нависает. Я смело поднимаю на него глаза, но чувствую, как коленки начинают трястись, а сердце, йокнув, улетает в пятки.

Он же меня не тронет? Да, я знаю, что нарываюсь и испытываю терпение. И… почему он такой красивый! Это просто преступление. Мужчины не должны быть такими.

Боковым зрением вижу, как его рука дергается вверх и зажмуриваюсь, но… вместо удара чувствую бережное скольжение пальцев по скуле.

— Что это? — просаживается его голос.

— Воспитательные меры, — ухмыляюсь, открывая глаза, — тональный крем в душе смылся. Хочешь продолжить?

— Нет… — тяжело выдыхает Саид и качает головой. — Я тебя никогда не трону…

Почему-то я ему верю. А ещё испытываю странное и абсурдное для нашей ситуации желание поласкаться щекой об его руку. Нет, Господи, я это делаю! Просто потому, что знаю, как это может быть хорошо и приятно. Позорище…

Саид обхватывает мое лицо ладонью с другой стороны и внимательно смотрит в глаза. Мне кажется, я вижу, как в его глазах что-то тает, а радужки меняют цвет, становясь постепенно темными, как омуты. Конечно, это все игра освещения… или воображения. Потому что… так не может быть. Если только от злости!

Саид сминает большим пальцем мои губы и приближается своими, заставляя меня внутренне затрепетать.

— Не воюй со мной, красивая, — шепчет, опаляя горячим дыханием щеку. — Я с тобой справлюсь без физического насилия. Ты все равно будешь моей женой. Родишь мне детей. Потому что сама этого захочешь. Я видел, как ты смотришь на детские комнаты.

— Ты слишком самоуверен, — собирая остатки гордости, с вызовом шиплю ему в ответ и неожиданно для самой себя понимаю, что провоцирую мужа.

Хочу, чтобы он сорвался и взял меня чисто из принципа, по праву. Потому что… влюбилась! Потому что хочу почувствовать, что тоже ему небезразлична, и не представляю на месте Саида никого другого. Да даже не испытывала никогда и ничего подобного! На столько душного, болезненного и в тот же момент эйфоричного, словно берегла все эмоции для мужа.

От этого откровения с собой хочется порыдать. Господи, какая же я идиотка!

Всхлипываю, прикрывая глаза, чтобы задержать слёзы и в следующую секунду чувствую, как безжалостно Саид впивается в мой рот поцелуем. Отстраняется на секунду, будто осознавая, что делает и с рычаниям целует снова.

— Зараза… — чувствую вибрацию ругательств у себя на губах. — Ты, млять, моя, Теона. Запомни это.

Он наматывает на кулак мой хвост и, заставляя запрокинуть голову, скользит жадными поцелуями к шее. После — ниже к груди, впиваясь в неё ощутимыми укусами, смешанными с поцелуями, прямо через ткань формы.

Я рывками глотаю воздух, не справляясь с реакцией своего тела. Оно горит и плавится. Само выгибается навстречу Саиду, чтобы прижаться плотнее и почувствовать его руки везде… да! Пожалуйста… Именно, здесь на талии, скользящими ниже к попе и под юбку.

— Что же ты со мной делаешь, сука красивая, — хрипит Саид мне в ушко и влажно целует кромку.

Прикусывает мочку и одновременно жестко сжимает ягодицы в ладонях. По моему телу прокатывается горячая волна и разбивается чувственным всплеском внизу живота, заставляя намокнуть белье. Со стоном выдыхаю это новое ощущение. Как же стыдно! И как же хорошо! Пожалуйста, ещё!

Получаю ещё несколько быстрых, грубоватых поцелуев в губы и по тому, как бесцеремонно меня приподнимают вверх, разворачивают и усаживают на стол, понимаю, что доигралась.

Форма официантки оказывается легко задранной до талии, в кожу на мгновение обжигающе впиваются трусики, и затем я чувствую, как Саид их разрывает по швам.

Пальцы мужа оказываются именно там, где мне хочется чувствовать их больше всего. Я кусаю губы, чтобы не стонать от ослепляющих ощущений в голос.

Слышу звук расстегивающейся ширинки, и девичья паника все-таки побеждает возбуждение. Меня начинает потряхивать от обиды за то, что муж решил просто взять свое без излишеств. Даже не сняв одежды. В кабинете, на столе. Но я же именно этого хотела? Или все-таки другого?