— Мне дали минимум, Ота-сан. Служили на флоте, воевали на эсминце. После сорок седьмого года по ранению списали на берег. Восемь лет назад еще преподавали в военной академии сил самообороны. Вас мне рекомендовал человек, который головой отвечает за военные силы клана Исии. Все.

— Мало. Вы знаете преступно мало, — старик открыл глаза.

— Зато вас хорошо знает Фудзивара-сан. Если бы он сомневался в моем выборе, мы бы не встретились.

— Он может ошибаться.

— Тогда мы все умрем… Ота-сан, мне нужен человек, который сможет выстроить службу контрразведки и наладить максимальные контакты с ближайшим местным населением. Кто при поддержке уже собранных аналитиков сумеет предсказать возможные места будущих ударов. Кто поможет защитить проект лечения выгоревших абэноши и даст Ниппон шанс избежать войны.

— Печально. Старик и мальчишка против всего мира.

— Я думаю, что при поддержке Акихито-сама мы сможем выстоять. Дорога разобщенности ведет в ад.

Аккуратно собрав фотографии в папку, контрразведчик закрыл ее и подвинул ко мне.

— Моя семья погибла в Хиросиме. Жена. Двое сыновей. Отец с матерью… Я ушел на пенсию по состоянию здоровья, успел хватануть дозу, когда после бомбардировки разбирал руины. Меня вытащил лучший ученик Сасаки-сан. Онкологический центр в Киото.

— Сасаки-сан в данный момент проходит восстановительные процедуры у профессора Коичи Сакамото. Я надеюсь, что в июле он снова сможет пользоваться возрожденным даром.

Меня внимательно разглядывают, потом начинают диктовать условия:

— Я не хочу, чтобы про меня знали все твои люди. Буквально два-три человека из высшего командного состава. Никакой зарплаты, у меня прекрасная пенсия, которую некуда тратить. Рядом есть офис, туда поставишь компьютер с необходимой защитой. Какую-нибудь программу, чтобы общаться через него.

— Все установят в удобное для вас время. — Кладу на столик между нами мобильный телефон. — Здесь четыре номера: мой, секретаря Кодзима-сан, главы генштаба Кадзиясики-сан и главного аналитика Сугахара-сан. Ее дочь возглавляет тройку ликвидаторов для решения задач в «серой зоне» на территории Ниппон. Звонки шифруются, как и переписка. Мне гарантировали защиту от внешнего взлома. Если нажать на вот эти две боковые утопленные кнопки и подержать три секунды — аппарат выгорит со всем содержимым.

Кивнув, Фумио Ота продолжает:

— Два раза в неделю мы будем согласовывать задачи. На их решение мне нужны фонды, не засвеченные в государственных структурах.

— На выбор: банки Ниппон с номерными счетами и на подставные лица, либо международные. В Гонконге уже есть, в рекомендованных вами откроем в случае необходимости. Миллиард йен в полном вашем распоряжении. Если будет нужна валюта, я обеспечу.

— Очень хорошо… Тогда вечером я перешлю адрес, пусть техники ставят оборудование. Завтра в восемь утра обсудим первоначальные шаги. Мне надо будет сегодня поднять необходимые контакты.

— Какую охрану предоставить? Можно найти контракторов или я договорюсь с «братьями», кто живет в этом районе.

— Никакой. Меня ни для кого нет, Исии-сан. Это — лучшая защита. А с настоящими хулиганами я сам справлюсь.

Когда раскланивались в дверях, старик прервал молчание и прохрипел, с трудом сдерживая затаенную ненависть:

— Если ты отомстишь ублюдкам, кто убил мою семью, я тебе буду обязан. До последнего вздоха.

— Не «я», Ото-сан. «Мы». Мы отомстим. И заставим их заплатить кровью, если это понадобится.

* * *

В клуб я добрался ближе к пяти. Успел для Семьи часть проблем разгрести, попутно в несколько мест заехал и простимулировали чиновников, чтобы документы шустрее обрабатывали.

Когда переоделся и спустился к стойке, там уже кучковались первые любители музыки. Дискотека начнется сегодня в шесть, но самые шустрые прибыли. Половину из них пристроила к мелким шабашкам Жина Хара, наш помощник директора клуба. Вторую половину озадачила Тошико Ямада. Девушка в данный момент контролирует, насколько ровно вешают отпечатанный на куске пластика транспорант: фото рок-банды, которая сегодня попытается пробиться в основной состав «Бэби-Кавай» или хотя бы на разогрев. Горо Кудо всерьез озадачился будущим туром по городам Ниппон и отсматривает потенциально интересные коллективы для этого.

— Оссу! — машет мне рукой Тошико, другой показывая кулак стоящему на правой стремянке худому парню. — Тэкеши-сан, мы тебе на обед оставили разного, возьми в правом холодильнике, на верхней полке. И еще тебя ждут… Выше, выше на ладонь поднимай! Что же ты слабый такой, мама и папа не кормят?

Если меня кто-то все еще ждет, то я вполне смогу набросать себе в тарелку разного. Потому что перекусили во время забега, теперь желудок четко дает понять — жрать давай! Значит, вот это возьму, это и еще… Подумав, выгребаю весь поднос и кладу на него две пары палочек. Может, гость тоже попробует червячка заморить.

Но когда подошел к диванчику в углу, захотелось поднос спрятать. Кого-кого, а эту даму угощать я точно не имею ни малейшего желания. Мэнэми Фудзита, мымра из отдела регионального развития. Правда, я не успел даже на лице изобразить что-нибудь подобающее нежданной встрече, как женщина встала и склонилась в сайкэйрэй — выражение глубокого уважения и сожаления по поводу совершенного проступка. Круче него — только догэда — «земной поклон». Хотя — я и так удивлен сверх меры.

— Ирис-те-дак-тай, Исии-сан [ очень прошу меня простить]. Я была неправа, усомнилась в вас. Позвольте мне оправдаться.

Похоже, где-то у них в департаменте что-то сдохло. И воняет настолько сильно, что чиновницу собираются попросить на улицу. С государственной службы выгоняют не так часто, как из корпораций. Но в любом случае — это позор на всю оставшуюся жизнь. Поэтому надо ситуацию разруливать. Это ко мне пришли, переступив через гордыню. Если сейчас не разобраться с проблемой, по итогам тетку может инфаркт хватить. Я ее терпеть не могу, факт. Но и смерти не желаю.

— Тондемонай-десу [ не за что]. Прошу вас присесть, Фудзита-сан. Не разделите со мной поздний обед? Вот здесь роллы, суши, салатик. Это кальмары, свежие, с утра на рынке взяли…

Аппетита у гостьи нет, но для приличия пару кусочков прожевала. Я набивать живот тоже не стал, потом успею. Поэтому проглотил комочек риса и спросил:

— Чем я могу вам помочь?

— Исии-сан, в нашем районе с волонтерами работает ваш клуб. И еще несколько человек, кто поддерживает контакты с политиками из других районов. Мое руководство озабочено этой ситуацией и попросило меня уточнить, что может префектура сделать со своей стороны для местных жителей.

Понятно. Перевыборы на носу, мы замкнули помощь старикам на тех, кто действительно готов пахать, а не бумажки перекладывает. А это — статьи в газетах, «сарафанное радио» и прямые контакты у девочек, кто принимает заявки для оказания адресной помощи. Еще у нас на входе висит большой ящик, где написано, что все пожертвования идут в местные дома престарелых. Насколько знаю, после каждой дискотеки оттуда выгребают изрядную кучу наличных.

— Вы хотите в этом поучаствовать? Не вижу никаких причин, почему мы должны отказаться от помощи. Тем более, что вы, Фудзита-сан, в префектуре можете возглавить это направление и решить множество накопившихся вопросов быстро и качественно, как умеете. Кстати, я слышал, что вчера пожарная станция попросила помочь им с закупкой и доставкой воды в бутылках. Жара наступает.

Покрутив головой, нашел лохматую голову замдиректора:

— Хара-сан, можно тебя на минуту!.. Познакомься, это Мэнэми Фудзита. Фудзита-сан работает в нашей префектуре и хочет помочь волонтерам. Ее муж, Фумайо Фудзита, помогает пожарной охране, если я правильно помню. Точно?.. Вот, не все забыл еще… Значит, я буду рад, если вы сможете обсудить накопившиеся проблемы и ты познакомишь Фудзита-сан с нашими девочками, кто сидит на горячей линии. Контакты, список задач, что и как лучше распределить и какие сложные вопросы получится максимально быстро закрыть при помощи префектуры.

Через пять минут женщину увели в маленькую комнатку, где у нас сделан офис волонтеров. Надеюсь, Фудзита-сан в самом деле ради зашатавшегося кресла под задницей начнет шевелиться. Не факт, что она меня перестанет считать личным врагом, но хотя бы гадить в открытую перестанет.

Доев, я разгребал почту, поставив планшет поближе. Когда стало шумно и на сцене начали суетиться рокеры, засобирался к себе. Но успел перехватить гостью и проводил до дверей. Где еще раз пожелал всего самого лучшего, и выразил уверенность, что теперь под