сжать челюсти, чтобы не зарычать в ответ, когда волчица проскакала в опасной близости. Он чуть не сорвался за ней следом, буквально чудом усидев на месте. Марселу не знал точно, что его остановило — отголоски здравого смысла и внутренний голос, зудящий напоминаниями об осторожности, или же сила воли, давящая на чувство собственного достоинства. Неужели он настолько слаб и просто поддастся искушению среди белого дня? Понимание этого мигом остудило Марселу. В секунду он осознал, чем могла бы закончиться дикая пляска, и устыдился своим устремлениям. Остаток танца Марселу досматривал уже в полглаза и вцепившись, как сумасшедший в подлокотники кресла. Его пальцы побелели от усилий, а зубы чуть слышно скрежетали. И всё же он устоял. Бой барабанов стих так же внезапно, как и начался, а вместе с ним завершилась пляска. Выдохшаяся Лоубэлика свалилась на пол и распласталась в бессилии. Даже её обычно горящие глаза потухли, выражая полное изнеможение.

— Помогите эйре подняться и отведите к ближайшей кушетке! — велела матушка, брезгливо косясь на волчицу.

— Скажи, что это было невероятно! — тут же подскочила к Марселу Марианна, но в этот раз эм-рейм Милоре удалось одернуть дочь.

— Сядь на место! — зашипела она. — Конкурс ещё не закончился!

Марианна тут же надулась, но неохотно отступила. Она вновь плюхнулась в кресло и, задрав подбородок, уставилась в потолок. Её фаворитка уже выступила, к другим же кандидаткам сестрица не проявляла никакого интереса. А вот Марселу, увидев, что музыканты убирают инструменты и покидают комнату, напротив, был крайне заинтригован.

«Возможно ли, что принцесса пишет стихи? Или же сочиняет истории?» — продолжал размышлять он. Однако Юфемия не оправдала ни этих ожиданий, ни тех других, что появились в голове, когда Марселу увидел принцессу. Она скромно вошла в комнату, держа в руках небольшую расписную коробку, перевязанную жёлтой лентой.

«Там рисунок? Может, вышитый портрет?» — гадал он.

Меж тем принцесса подошла к нему и, церемониально поклонившись, протянула коробку.

— Примите моё скромное творение, эр-хот, — мягко попросила она.

Забирая подарок, Марселу заметил, что причудливые расписные узоры были составлены из соцветий ирисов и переплетённых с ними незабудок. Крупный бант, венчавший коробку, тоже напоминал цветок — величественный пион или роскошную розу. Интуиция подсказывала, что это тоже какой-то намёк, но, будучи слишком взволнованным, Марселу пропустил его. Уж слишком сильно хотелось сдвинуть, наконец, крышку и узнать, что же там внутри! Однако, взглянув на содержимое, Марселу опешил. На мягкой подушечке, вышитой ирисами и тюльпанами, находилась сваленная из войлока игрушка — белый лисёнок с чёрными глазами бусинками и пушистым хвостом.

— Он приснился мне сегодня ночью, — чуть склонившись к Марселу, прошептала принцесса. — Никогда прежде у меня не было таких ярких и реалистичных снов. Я будто бы гуляла по лесу…

Марселу нервно сглотнул и резко задвинул крышку коробки.

— Благодарю, Ваше Высочество, — сдавленно начал он. — Вы действительно удивительная…

— Что же там? Почему ты не хочешь нам показать подарок принцессы? — Рядом заволновалась матушка. Похоже, её тоже раздирало любопытство, но Марселу мотнул головой.

— Простите, матушка, но подарок Её Высочества слишком личный! — прижав коробку, произнёс он.

Эм-рейм Милора нахмурилась и с неодобрением покосилась в сторону принцессы. Однако Юфемия продолжала мило улыбаться, словно ничего особенного не произошло. Это заставило матушку смягчиться.

— Тогда, может, ты назовёшь победительницу? — В её голосе послышалось насмешливое торжество. Похоже, в его выборе она ни капли не сомневалась. Вот только Марселу оказался настолько шокирован подарком, потому с выводами не спешил. Намёк, скрывающийся за невинной на первый взгляд игрушкой, откровенно пугал. Действительно ли это был всего лишь сон? Или же на самом деле принцесса пытается скрыть, что всё происходило наяву?! Но мог ли им обоим присниться один и тот же сон? Пожалуй, если бы не утренние слова вампирши, он бы ещё мог в это поверить, однако теперь его раздирали сомнения.

— Я выбираю эйру Эмелитту! — после продолжительной паузы, наконец, произнёс Марселу.

— Что?! — в один голос воскликнули матушка и сестрица. Рядом принялись вздыхать фрейлины и служанки.

— Ты оглох после её чудовищного визга и потерял рассудок? — Марианна подскочила к Марселу и уставилась гневным взглядом. Но сколько бы она не буравила его, пытаясь буквально вонзиться внутрь, всё было бесполезно. Марселу оставался непоколебим.

— Отнюдь, мне действительно понравился голос эйры Эмелитты! — возразил он. Его голос был тих, но решение оставалось твёрдым, и ни негодования сестры, ни упрёки матери, ни кудахтанья фрейлин и служанок не могли на него повлиять. Только погрустневшие глаза Юфемии на миг заставили сердце Марселу дрогнуть, при этом лишь укрепив сделанный выбор. В конце концов, это было в некотором роде даже честным. Он успел провести время и с Лоубэликой, и с принцессой. Только дочка министра всё ещё оставалась без внимания. И хотя Марселу совершенно не тянуло к ней, как к девушке, он больше не мог слепо доверять своим инстинктам.

«Пора включать разум», — напомнил он себе, входя в южную гостиную.

Эмелитта уже сидела за небольшим столиком. Она успела переодеться, и теперь на ней было ещё более откровенное платье, чем то, в котором она выступала. Эта тяга эйры выставлять напоказ свои прелести не только смущала, но и отталкивала. Будь Эмелитта хоть на йоту скромнее, Марселу, без сомнения, отнёсся бы к ней с большим интересом. Сейчас же ему банально трудно было на неё смотреть. Вызывающий яркий макияж выглядел до отвращения вульгарно, в миг превратив юную миловидную девушку в опытную работницу борделя.

— Вы прекрасно выглядите, — чуть осипшим голосом, сорвал Марселу, и тут же отвёл взгляд от пухлых ярко-красных губ.

— Благодарю, эр-хот, — с чувственным придыханием ответила Эмелитта.

— Сегодня вы действительно покорили меня, — прячась за кружкой с чаем, сообщил Марселу. — Ваше пение невероятно!

Краем глаза он заметил, как девушка зарделась, и счёл это отличным моментом, чтобы немного сменить тему.

— Однако мне доводилось слышать о вашем незаурядном уме, но, признаться, я уже порядком устал от глупых конкурсов…

— Ох, мне тоже они не очень нравятся, — призналась Эмелитта. — Они только отнимают время! Что толку от бессмысленной проверки навыков, будто будущей эм-рейм нужно будет готовить или уметь развлекать публику!

— Разумеется, нет, — согласился Марселу. — От будущей эм-рейм я жду чего-то большего, чем красота, добродетель и прекрасное воспитание. Мне кажется было бы замечательно, если бы моя супруга могла помогать во всяких деликатных делах…

Он нарочно остановился и вновь покосился на Эмелитту. В глазах девушки загорелся огонёк, а губы растянулись в лукавой улыбке.

— Эр-хот желает, чтобы я чем-то помогла?

— Думаю, с таким делом сможете справиться только вы, — подтвердил Марселу.

— И?.. —