— Вчера устроили нам переполох, — мрачно напомнил онпришедшим, — я даже не думал, что такое возможно. Ночью звонит дежурный исообщает, что двух адвокатов на машине бандитов везут к самому МарленуАшотовичу Саакяну. Я даже решил, что меня разыгрывают, связался с нашим постомна дороге. И они подтвердили, что проехал синий «Рено», в котором было четверопассажиров. Вот тогда я понял, что нельзя медлить. Нам только убийствамосковских гостей не хватало, чтобы получить полный парад. Я собрал всех своихофицеров, и мы поехали на дачу к Саакяну. Но оказалось, что у этого типа дведачи. Пока мы проверяли одну, вы были на второй. А когда мы подъехали ковторой, вы уже выезжали. Хорошо, что там ничего не произошло. Но я бы так нерисковал на вашем месте. Любой гость Саакяна мог остаться на этой даченавсегда. И вас бы оттуда не вывезли и никогда не нашли. У него большиеучастки, до двух гектаров, и там есть место, где можно спрятать трупы гостей.Особенно если это место заранее готовится. Поэтому я так беспокоился. Но выблагополучно закончили разговор и вышли.

— Господин Медведев, у нас появились новые факты порасследованию убийства полковника Проталина, — сообщил Славин.

— Какие факты? — мрачно осведомился начальник уголовногорозыска.

— Дело в том, что Тевзадзе встречался с экономистомпланового отдела комбината госпожой Михальской, муж которой был двоюроднымбратом погибшего Проталина. Нам показалось, что следователь обязан былпроверить и эту цепочку, которую он проигнорировал в ходе расследования.

— Тоже мне факты, — буркнул Медведев, — об этом весь городзнает. Жанна женщина безотказная, она не только с Тевзадзе встречалась. Теперьвсе ее бывшие любовники должны ходить и убивать родственников ее мужа? Скорее,наоборот должно быть. Это родственники мужа и сам супруг, которому она всегдарога ставила, должен бегать по городу и убивать всех тайных и явныхвоздыхателей Жанны. Вы думаете, что она не изменяла своему шефу? Еще какизменяла. Но это ее дело. И нас совсем не касается. Поэтому следователь сделалправильно, что не стал заниматься подобными глупостями. Они не имеют никакогоотношения к убийству Проталина. А ваш Тевзадзе имеет. Он наверняка был связан сгруппой Саакяна.

— Нет, — перебил его Дронго, — никакого отношения к этойгруппе он не имел. И вообще никогда не был связан с бандитами…

— Ага. Ангелом был, с крылышками, — усмехнулся Медведев, — идве судимости получил. В колониях быстро обучают всем воровским законам. И ещеон был нашим осведомителем. Видимо, Степан понял, что он нас просто обманывает,и решил устроить ему хорошую взбучку. А тот понял, что его больше не хотяттерпеть, и начал паниковать. Возможно, от испуга схватил оружие и начал палить.Иногда такое бывает и с отъявленными трусами. Сначала попал в стену, затем вСтепана. Потом бросил оружие на пол. Как раз в этот момент в квартиру нашисотрудники и вбежали. Там с убийством все ясно. На пистолете отпечатки пальцевтолько двоих мужчин. Самого Степана и его убийцы. Никого там больше не было ибыть не могло.

— Вы же умный человек, — поморщился Дронго, — навернякаработаете в уголовном розыске не первый год. Как вы можете так спокойнорассуждать? Вы ведь должны понимать, что Тевзадзе никак не подходит на рольубийцы. Ни по каким параметрам. Он обычный хозяйственник, снабженец, экспедитор,но никак не убийца. И его прежние судимости были связаны именно с этимипреступлениями, которые раньше считались особо опасными.

— У меня факты имеются, — зло возразил Медведев, — вквартире никого не было, и никто оттуда сбежать не мог. Раз. Оружие, изкоторого стреляли. На нем отпечатки пальцев убитого и его убийцы. Два. Двепрежние судимости Вано Тевзадзе, его переезд в наш город. Три. И наконец, егодеятельность в качестве осведомителя. Четыре. Слишком много фактов, и всепротив него.

— С каких пор в милиции стали считать сотрудничество суголовным розыском большим минусом? — спросил Дронго. — Вам не кажется, что вынесколько передергиваете?

— Не кажется. Вы, по-моему, опытный человек, и мы с вамиодного возраста. Или вы немного старше. Если вы столько лет работаете в нашейсистеме, то должны знать, кто именно числится среди наших осведомителей. Мычасто закрываем глаза на их мелкие грешки, чтобы они выдавали нам других, болеекрупных негодяев. Чем они, собственно, и занимаются. Без таких осведомителейнаша работа будет неэффективной. Они очень нужны, но это не значит, что ядолжен их уважать. Одно дело, когда в банде работает внедренный офицер, которыйрискует жизнью больше, чем любой шпион где-нибудь в Англии или во Франции. Асовсем другое, когда появляется информатор из бывших осужденных.

— Насколько я знаю, Тевзадзе давал ценную информацию иоднажды даже помог вам предотвратить нападение на местное отделение банка.

— У наших адвокатов хорошо поставлена информация, —усмехнулся Медведев, — действительно, было и такое. Только Тевзадзе считал насза дураков. Он сдавал нам всякую шваль, разных налетчиков, карманных воришек,бывших форточников. Про свои дела на комбинате он никогда не рассказывал. И провозможные связи с Марленом Саакяном тоже никогда не говорил.

— У него не было этих связей, — возразил Дронго, — нам самСаакян об этом говорил.

— И вы ему поверили? — Медведев даже улыбнулся. — Он вамможет рассказывать любые сказки. Вы знаете, почему следователь не разрешилиспользовать данные о проверке Тевзадзе? Почему не подшил их в дело? Мы узнали,что в техническом отделе областного ФСБ работает внедренный туда информатор Саакяна.В техническом отделе есть вольнонаемные, и среди них оказался вот такой«фрукт». Он и помог офицеру Мусину организовать проверку на «детекторе» нашегоподопечного. Мы уже послали все документы руководству областного ФСБ, чтобы ониразобрались с этим типом. Мусин, конечно, не виноват, но он обязан былдогадаться, почему вдруг в техническом отделе так заинтересовались именно этимубийцей. Тем более что это компетенция прокуратуры, вернее, следственногокомитета при прокуратуре, а никак не ФСБ. Узнать, на кого работал информатор,было совсем не трудно. Саакян хотел помочь вытащить Тевзадзе из тюрьмы. Мы этоточно установили. Тогда нашего «героя» перевели к уголовникам, чтобы он понял,как сильно мы обиделись. А с информатором будет разбираться руководство ФСБ.

— Его чуть не убили, — нахмурился Славин.

— Вам не кажется, что ваши методы напоминают средневековыепытки? — поинтересовался Дронго. — Вы должны были понимать, что любаяинформация о том, что Тевзадзе является вашим осведомителем, должна быть абсолютнозакрытой. Вы сознательно допустили утечку и сознательно подставили несчастногочеловека под гнев его сокамерников. Его вполне могли ночью зарезать.

— Не могли, — мрачно ответил Медведев, — и не смейте читатьмне мораль. Я вообще не имею права разговаривать с вами на подобные темы. Ноесли насчет «средневековых методов», то скажу вам начистоту. Я не очень люблюадвокатов, особенно когда вижу по телевизору московских адвокатов, которыезащищают олигархов и откровенных бандитов. Такие уверенные, вежливые, знающие,холеные адвокаты. Говорят, что один их час стоит столько, сколько стоит мояработа за месяц. Возможно. Говорят, что даже больше. Тоже возможно. Только ябегаю по всему городу, высунув язык, и разыскиваю насильников, воров,грабителей, убийц, копаюсь в дерьме, рискую жизнью, а они принимают своихклиентов в роскошных кабинетах и под дорогой виски беседуют о том, как лучшеизбавить их от наказания. У меня человек, укравший две булки, садится в тюрьму.А у них олигарх, который украл двадцать миллиардов, становится депутатом,сенатором, губернатором и еще отдает миллион на благотворительность.