– Ты? Да ты нас всех переживешь, старый колдун.

– Но как же принцесса Мириан? – Дагорм предпринял последнюю попытку уговорить господина одуматься. – Она должна прибыть в Торренхолл со дня на день.

– Не нуди, – недовольно оборвал старика Гай и прикрыл глаза. – Лучше вздремни немного перед отплытием.

– Я уже давно мучаюсь бессонницей, милорд, – ответил тот. – С вашего позволения я лучше подышу морским воздухом.

– Иди, иди, только не жужжи над ухом, – уже засыпая, пробормотал Гай.

Дверь за стариком тихонько затворилась, впустив в комнату лишь вольный ночной бриз, покруживший вокруг стола и вылетевший через открытое окно на пустынную улицу. Времени до рассвета оставалось мало. Ещё несколько криков ночных птиц, и первые лучи солнца прорежут фиолетовый горизонт, окончательно вытеснив звёзды с неба.

Рики бежала по безлюдной улице. Перескакивала через большие камни, преграждавшие дорогу, напролом ломилась сквозь колючие кусты с целью сократить себе путь. Сердце бешено колотилось, кровь приливала к лицу и румянила щёки. До дома оставалось рукой подать: обогнуть старый колодец, заросший сорной травой, а дальше всё по прямой и по прямой. 

Тот самый колодец и впрямь был древним и заброшенным. Запасы воды иссякли в нём много лет назад, и, как ни старались деревенские жители вернуть колодцу прежнюю жизнь, пришлось копать новый. Этот же со временем зарос лопухом такого размера, что ничего видно не стало. А спустя некоторое время по деревне поползли страшные слухи: мол, повадился по ночам в тех местах околачиваться странный старик. Левой рукой взмахнёт – красивым юношей обернётся. Соблазнит деревенскую девственницу и за собой на колодезное дно утащит. Была ли та история выдумкой, или правда за ней стояла – никто не знал и проверять не отваживался. 

Рики слышала о колодце. Странно было бы не слышать, если только им и пугали деревенских детей, чтобы отвадить тех играть там в прятки. Правда, детям призрачный соблазнитель преподносился в виде бородатого гнома с огромным мешком за спиной, но сути это не меняло. 

В ярком свете звёзд колодец действительно выглядел жутковато. Прячась в огромной траве, он скрипел ржавой цепью и постукивал деревянным ведром, словно колотушкой. Гуляя в его глубокой пустоте, ветер уныло завывал и стремился удрать обратно на волю. 

По спине Рики побежал неприятный холодок: это вой, доносившийся из колодца, вдруг усилился и даже приобрёл зловещие нотки. Остановившись, девушка прислушалась. Она хорошо знала, как лихачит ветер по побережью, как настойчиво стучит в окна дождливыми осенними днями и как резвится среди нежных колокольчиков, но такой мучительный стон девушка слышала впервые. Полный безысходной тоски, он окружил Рики и продолжал безумствовать и разрастаться. Подкрадываясь, сводил с ума. А потом и трава зашевелилась, будто готовилась выплюнуть навстречу девушке монстра с клыками и глазами, полными огня. И внезапно всё стихло и замерло: ни воя, ни шелеста, ни чудища. Только Рики, одна среди тихой, по-утреннему застывшей природы, и фиолетовое небо над головой. 

Девушка облегченно выдохнула и двинулась дальше. Простой кошмар – ночью и не такое причудится. Скорей бы домой попасть и чтобы раньше Далена. Увидит, что её нет в постели – ссоры не избежать. А уж кого-кого, но старшего брата Рики хотела расстраивать меньше всего. 

Ноги шлёпали по влажной траве, проваливаясь в маленькие холодные лужицы. Но злосчастный колодец было не миновать, если Рики собиралась поспеть домой раньше брата. И, решившись окончательно и бесповоротно, девушка ринулась в травяные заросли и заспешила вперёд, торопясь вернуться на протоптанную тропинку. 

Чёрная тень промелькнула слева, а за спиной страшно заухали и снова завыли. Рики не рискнула оглядываться, заспешила пуще прежнего, раздвигая руками острую осоку, кусающую и режущую ладони в кровь. Но непонятная тень продолжала преследовать девушку. Зажмурив глаза от страха, та сжала кулачки и бросилась вперёд, как вдруг запнулась о валун, выросший, словно айсберг, из травяного моря. Забарахталась, скорее вскакивая на ноги, но перед глазами была лишь чернота, и даже звёзд на небе видно не было. И только тогда Рики поняла, что головой оказалась в холщовом мешке, воняющим рыбьими потрохами и водорослями. 

– Готово! – услышала Рики довольный голос, и сердце забилось ровнее. 

То был не голос страшного старика-соблазнителя, о котором ходили пугающие до дрожи слухи, не голос гнома или прочего существа из легенд. То был голос Рина, деревенского паренька семнадцати лет, лучшего ныряльщика Ланимора и всех близлежащих деревень. 

– Пусти меня, идиот! 

Рики брыкнулась так сильно, что, ослабь Рин хватку, она легко пнула бы его ногой и вырвалась из нелепого плена. Но Рин был силён. Хотя по внешности совсем не скажешь: худощавый, невысокого роста, может быть, всего на голову выше самой Рики, лохматый и с небольшим шрамом на подбородке. Цепкий взгляд умело высматривал раковины, тщательно спрятанные на морском дне, а длинные тонкие пальцы ловко выковыривали из них жемчуг пожирнее. 

В воде Рин был подобен рыбам: дышал наравне с ними, искусно огибал коралловые островки и великолепно лавировал между зарослями ядовитых водорослей. Никто в деревне не решался соперничать с ним и прыгать в воду на спор. Море было царством Рина, где он чувствовал себя абсолютным и единственным властелином.

Но сейчас ни Рики, ни Рин в воде не были и уж тем более не были на глубине, и Рики изловчилась и впилась со всей силы зубами в руку паренька, которую тот не успел одёрнуть. От неожиданной и сильной боли Рин взвыл и треснул девушку по уху. Ну, или приблизительно по той части головы, где предполагалось быть уху. Мешок на секунду притих, а потом опять начал выкручиваться и сопротивляться.

– В шторм лодкой управлять проще, чем этой дикаркой. Тащите её, ребята. К Гилу. Все наши там. 

Рики и опомниться не успела, как несколько сильных рук приподняли её в воздух и понесли. 

В наскоро сколоченном сарае, заставленном рыболовными снастями, царили полумрак и духота. И хоть протолкнуться удавалось с трудом, но трое мальчишек сумели найти местечко, где соорудили стол из перевёрнутого дном вверх ведра, облепили его со всех сторон и резались в свете одинокой свечи в «ныряющий камень».* Всюду, куда нос ни поверни, воняло рыбой, а по деревянному настилу, никак не похожему на качественно выложенный пол, ползали черви, удачно выбравшиеся из глиняного горшка, упавшего и валявшегося на боку в тёмном углу. Когда в сарай ввалилось ещё трое с мешком впридачу, то стало уже совсем тесно. Ногой пошевельнешь – зацепишься штаниной за рыболовный крючок. А если ещё и рукой, то точно приятель рядом оплеуху получит. Причём, неумышленно. 

Мешок с головы стянули одним рывком, и Рики поморщилась от тусклого света свечи, ударившего в привыкшие к темноте глаза. 

– Ух, – выдохнул один из собравшихся, – это же сестра Далена. Её-то на кой сюда? Сдаст ведь!

– Сдам кого? – щурясь, выплюнула девушка. – Ваше сборище около вонючего ведра? Тоже мне, нашли из чего тайну делать.