Здесь не бывает скучно и всегда можно напроситься в очередной вояж вокруг станции с пострелушками… когда он предполагается по сильно урезанному в последнее время расписанию, или поучаствовать в разборке «Умбы», пилот которой решил модернизировать очередной узел.

Вообще, надо сказать, что в заводской комплектации малые пустотники пребывают лишь до тех пор, пока не обретают своего хозяина. А как только у машины появляется постоянный пилот, тут же начинаются модернизации, улучшения и изменения всего, до чего могут дотянуться шаловливые руки владельца. И истребители Военного Флота не исключение. Пусть возможностей для модернизации своих машин у военных пилотов несколько меньше, из-за требований унификации, за соблюдением которой следят в том числе и штатные интеллект-системы самих пустотников, зато в их распоряжении находятся лучшие комплектующие из возможных. Особенно по сочетанию таких характеристик, как надёжность и качество. Понятное дело, что в таких условиях для меня, как человека, любящего возиться с «железом» и летать, истребительная секция стала уютнейшим местом на этой грёбаной базе.

Вот и сегодня я решил скоротать вечер в компании пилотов и истребителя Алекса Роуна, для которого мы с Горином придумали весьма интересную схему оптимизации интеллект-комплекса. Зачем? Эффективность системы зависит от мощности её компонентов, то есть той самой «триады» и… скорости их взаимодействия. Пилоты, благодаря той истории с базовыми техниками «приручения» пси, изрядно продвинулись в этом направлении, и если пси-модули их машин, в силу своего устройства, успели «подтянуться» к возросшим возможностям людей и приноровиться к изменившимся условиям работы, благо этот процесс изначально закладывается в их архитектуру, то расчётные центры пустотников просто не в состоянии повторить подобный фокус. Как результат имеем рассинхронизацию. Интеллект-комплекс машины просто не успевает обработать рывком увеличившийся вал поступающей информации, что, разумеется, уменьшает эффективность работы самой связки пилот-пустотник. И ведь мощности расчётного центра более чем достаточно, вся проблема только в заложенной схеме его взаимодействия с пси-модулем, через который идёт поток данных. Понятно, что схема эта изначально упрощена, можно сказать, урезана, чтобы с машиной мог работать любой пилот, вне зависимости от степени его пси-активности. Но если возможности пилота превышают обычный уровень, а машина закреплена за ним «намертво», то почему бы и не модернизировать систему, подогнав её под возросшие возможности хозяина? Вот этим мы с Горином и занялись. С разрешения иф-капитана Алекса Роуна, которому и принадлежит вот этот конкретный истребитель, конечно. Но, как обещал командир секции, иф-майор Стальи, если этот эксперимент удастся, то дело дойдёт и до остальных машин истребительной секции. Ха! Он ещё сомневается. Ну ничего, вот закончим с этим пустотником, посмотрим, что тогда скажут его испытатели… Они ещё упрашивать будут, чтобы я и их машины «прокачал».

– Ну что, Ким, закончим сегодня? – спросил Алекс, наблюдая, как пара дроидов устанавливает на место кусок обшивки в носовой части пустотника. Я кивнул.

– Закончим. У тебя, вижу, уже всё… а у меня осталась только юстировка комплекса. Так что готовься, через четверть часа полезешь в кабину, будем синхронизировать твои мозги с интом истребителя.

– Уверен, что это необходимо? – каким-то обречённым тоном проговорил Роун.

Я недоумённо приподнял бровь.

– Алекс, мы же договаривались. Или тебе двадцатипроцентный прирост плотности контакта уже не нужен?

– Да я не о том. – Помялся пилот и, глубоко вздохнув, признался: – Свидание у меня через час.

– Во-от оно что, – протянул я. – То-то ты так в медблок зачастил. А я, дурак, беспокоился, думал, может, приболел чем мой приятель или какие-то осложнения с нанитами у него образовались. А оказывается, он в контактный центр бегает. Алекс, я, конечно, рад, что ты хотя бы в виртуале нашёл себе девушку, но как специалист в области информационных технологий, не могу не предупредить, что очень часто за аватарами симпатичных девочек в контакт-зоне Информатория прячутся толстые бородатые дядьки.

– Да ну тебя, Ким! – иф-капитан отмахнулся, старательно отводя взгляд в сторону. Неужто уже сталкивался с подобным?

Вообще, коллектив на станции подобрался чисто мужской. Гард-полковник, в силу определённых причин, настоял именно на таком варианте комплектации личного состава, и я его понимаю. Уж не знаю, как он обосновал это официально, но с точки зрения целесообразности и эффективности работы коллектива станции ход был абсолютно верный. Учитывая слишком малое количество персонала, фактически все работы на базе ведутся в условиях, близких к авральным. Тот ещё стресс для личного состава. Конечно, пустотники куда более эмоционально устойчивы, и им не привыкать к существованию в замкнутом социуме, но ведь человеческие силы не беспредельны, и такой фактор, как присутствие на станции женщин, запросто может взорвать коллектив. Личные конфликты на фоне постоянного стресса это тот ещё коктейль! История знает немало примеров, когда такое положение дел приводило к самым катастрофическим последствиям… и погибший экипаж корабля в дальнем поиске не самое страшное из них.

Вот и снимают офицеры напряжение в контакт-зоне Информатория, точки подключения к которой установлены в регкапсулах медблока станции, благо технологии позволяют передавать не только видео- и аудиосигнал, но и ощущения, от тактильных до вкусовых и запаховых. Точнее, не столько передавать, сколько формировать нужные сигналы, которые интеллон преобразует в понятную для мозга носителя форму. Во избежание лишних проблем, возможность такого сенс-подключения была ограничена на аппаратном уровне, так что официально войти в контакт-зону можно, только находясь в регкапсуле медблока. А неофициально… боюсь, если бы пилоты знали, что их пустотники могут предоставить те же возможности, они бы поселились в своих модулях. А ведь действительно могут. Иначе каким образом пилот во время полёта смог бы ощущать машину как своё собственное тело?

– Интересно, ты именно поэтому не суёшься в контакт-зону? – усмехнулся Алекс.

– Что, прости? – Я вынырнул из размышлений, но поняв, о чём речь, покачал головой. – Нет, друг мой. Мне религия не велит пользоваться этим суррогатом.

– Чего? – изумился Роун, но я только отмахнулся. Захочет, найдёт в Информатории сведения о религиозных культах.

Естественно, на самом деле религия здесь ни при чём. Просто я… ну не мог я себя заставить лезть в контакт-зону. Противно. Хотя раньше ничего подобного не было, и возможность расслабиться таким образом никогда не вызывала у меня отторжения. Но вот поди же ты…

Мой собеседник явно хотел сказать что-то ещё, но в этот момент Горин прислал предупреждение, и я поспешил вылезти из кабины истребителя.

– Извини, Алекс… кажется, на сегодня закончили. У меня появилась работа… по специальности.

– Что-то срочное? – Нахмурился Роун.

– Может быть. Пока не знаю, – ответил я, устремляясь на выход.

Вообще, вопреки моим первоначальным ожиданиям, какие-то неприятности с незваными визитёрами к станции, случались довольно редко. Тут сыграли свою роль и расположение базы в стороне от системных маршрутов, и аккуратность диспетчеров гражданской станции, крутящейся на орбите одного из газовых гигантов. Да и транзитники по большей части были вполне вменяемыми и, что неудивительно для внутреннего сектора Федерации, законопослушными. Так что ситуации, когда приходилось заворачивать заплутавших пустотников, случались довольно редко.