Гипнотизирование карты не спасало, три часа назад они находились на одном меридиане с Ярцево, теперь сместились на восток, выбираться придётся в северо-западном направлении, это выглядело полным безумием. Невидимые лешие тащили в чёрную чащу, снова расступился лес, заблестела речка, скованная травянистыми обрывами, через водную артерию был переброшен бревенчатый мост. Сохранившийся дорожный указатель на дальней стороне извещал, что до деревни Вязники ровно километр. Разведчики зарылись в траву на косогоре, мост не охранялся, возможно до такой глубинки оккупанты ещё не дотянулись, это внушало толику оптимизма. Впрочем иллюзии рассыпались, когда донесся шум - из леса выехала пара мотоциклов, а следом грузовой Опель с тентом над кузовом. В коляске мотоцикла развалился офицер - он с важностью поглядывал по сторонам, в каждой люльке торчало по пулемёту, в кузове поблёскивали каски солдат. Колонна сбавила скорость, спускаясь к мосту, осторожно перебралась на другую сторону и вскоре исчезла за деревьями. Снова стало тихо и спокойно как-то с вопросом чирикнула птаха, в лесу, дескать уже можно?

- В Вязники подались, - прокомментировал Климов. - Вы заметили, что у офицера на околыше череп со скрещенными костями.

- Заметил, Алексей. У солдат в мотоциклах на касках руны в форме молний - это подразделение СС, с некоторых пор у этой нацистской пакости появились свои вооружённые силы.

- Давить их надо, товарищ лейтенант, - подал голос Конторович. – Говорят, они евреям отказали в праве на существование: одних расстреливают, других сгоняют в гетто.

- Всех фашистов надо давить, - отозвался Глеб. - Но этих особенно. Ладно, не до них. Заскочим в деревню, если там нет фрицев, спросим дорогу. Крестьяне обязаны знать как выйти к Ярцево.

- Зачем они в Вязники поехали? - у Конторовича дрогнул голос. - Не к добру это, товарищ лейтенант. Что-то мне подсказывает, что мы не спросим дорогу.

- Отставить сомнения и предчувствия! По команде - через мост и в лес. Идём вдоль дороги, на проезжую часть не суёмся. Так, осмотрелись ещё раз… Встали… Пошли!

Девять человек схлынули с пологого склона, перебежали звонкую речушку и дружно растворились в кустарнике. Чуть её не отказала Конторовичу - немцы не проехали мимо Вязников, это была зондеркоманда СС. Именно в эту деревню, не обозначенную на карте, лежал их маршрут. Видать имелся интерес к этой сквозной дороге и немцы решили зачистить её окрестности во избежание дальнейших инцидентов. Сквозь ворох растительности донеслась автоматная очередь, вразнобой закричали люди, заработал пулемёт. Ком подкатился к горлу, Шубин невольно притормозил.

- Товарищ лейтенант, что там происходит? - заволновался Климов.

- До опушки! - скомандовал Шубин. – Рассредоточится, из леса не выходить.

Разведгруппа пересекла дорогу, растворилась в кустарнике. Шубин шёл левее, успел заметить ответвление от дороги в сторону деревни, до опушки оставалось метров двадцать, на краю леса сохла вырванная бурями растительность, топорщились пучки кустарника, дальше был пологий склон с каналами и буераками, вся деревня как на ладони. До плетня, опоясывающего околицу, метров сто пятьдесят, бурьян по пояс, остовы телег, насквозь проржавевший трактор, не выдержавший трудности коллективизации. Деревня была небольшой - от силы тридцать дворов. Внизу за перелесками виднелось колхозное поле, заросшее сорной травой, справа, чуть ниже по склону - деревенский амбар, сравнительно крупное дощатое строение с островерхой крышей. Здесь и находилось в подразделение СС, замеченное у моста.

Происходило что-то страшное. Слева на склоне, где просто к дороге плевался в деревню, стоял Опель Блиц, судя по всему пустой, двери кабины были распахнуты - кому охота сидеть в машине, когда вокруг такая природа. Неподалёку, на травянистый лужайке стоял мотоцикл - двое немцев курили, лениво обмениваясь репликами, третий солдат, в украшенной рунами каске, сидел в коляске за пулемётом, ещё один мотоцикл расположился у амбара, там наблюдалась схожая картина - прохаживался офицер в фуражке, с лихо заданной тульей, наслаждался одиночеством и освежающим ветерком, постукивал прутиком по сапогу. В деревне трещали выстрелы визжала баба, в палисадниках бегали люди, надрывно ревел ребёнок. Показался солдат с МР 40 на груди, вытолкнул из палисадника пожилого мужчину и засмеялся.

- Ипатий, что вы делаете? Куда нас тащат? - пронзительно кричала женщина. - Ты же сам из нашей деревни. Что творишь, ирод ты проклятый? Мы живём, никому не мешаем.

- А ну цыц, Глашка!.. Разоралась тут!.. Совсем не пуганная?.. Не боишься, что пристрелю?.. Не посмотрю, что у тебя детки малые, - гремел прокуренный бас. – Эй, граждане!.. Слушай сюда внимательно!.. Объявление делать буду!.. Чтобы через пять минут все собрались у амбара. Господин офицер имеет к вам дружеское послание от трудового немецкого народа. Все, я сказал - и бабки старые, и детки малые. Кто не пойдёт - будет автоматически считаться врагом новой власти, и будет немедленно расстрелян. Ясно сказано? Да не бойтесь вы, не укусят вас господа немцы.

Очевидно, в акции принимали участие не только военнослужащие ваффен СС, но и новоявленные полицейские - они мелькали между избами, одетые в штатское с повязками на рукавах. Новая власть доверила прислужникам оружие, которым они с удовольствием размахивали. Жители подчинялись: выводили из домов стариков, детей, семенили к амбару. Здоровых и крепких мужчин в деревни не осталось, только несколько калек - в основном это были женщины, дети и старики. Мелкие карапузы держались за подолы матерей, ревели благим матом, ковыляла старушка с распущенными седыми волосами. Цепочка сельчан растянулась, они взбирались к амбару, гневно выражалась простоволосая, моложавая баба в многослойной юбке, очевидно та самая Глашка. Всех людей выгнали из домов, полицейские солдаты бегали по хатам, проверяя не остался ли кто. Потом потянулись из палисадников, зашагали к амбару полицаи - их было трое, забросили за спину карабины, пристроились в хвост эсэсовцам, не решаясь забегать вперёд хозяев.

- Что делать, товарищ лейтенант? - ёрзал от нетерпения Климов. – Смотрите, ведь всех собрали, ни одного мужика призывного возраста - одни калеки.

- В армии, все наши мужики. Думаете им немец собрание будет проводить? Да хрен там, постреляют всех к ядрени-фени. Это же эсэсовцы звери Айнзац команды или как там её?..

- Климов, заткнись! - проскрипел зубами Шубин. - Ждите приказа, не бросим мы своих.

Он лихорадочно размышлял: «Проводить политинформацию и агитировать за власть немцы, скорее всего, не будут. Обычная карательная акция, один из элементов тактики выжженной земли. Нечто подобное Айнзац команды проводили в Белоруссии - полностью уничтожали деревни вместе с жителями, это зависело от места расположения деревни, от настроения в ней, от количества мужчин, служащих в Красной Армии».

Глеб мысленно что-то высчитывал, поедал глазами пространство между лесом и деревней: участок открытый, выйдешь из леса - сразу срисуют, но не пускать же дело на самотёк, там одних только малых детишек больше десятка. Немцев же, не меньше дюжины, плюс солдаты в мотоциклах, офицер, трое полицейских.