Части советского авиакорпуса вступили в бой в ноябре 1950 г. Его личный состав (в 1952 г. – 26 тыс. человек), не имея при себе документов, получил обмундирование Народно-освободительной армии Китая, а летчиков предупредили, что если они будут сбиты над Кореей, то для Родины они (как уж водится на Руси) «никто и звать их никак», и вообще им следует застрелиться при опасности захвата противником. Соединения и части авиакорпуса менялись через 8 – 14 месяцев, в результате чего через горнило корейской войны прошло 12 истребительных авиадивизий (в том числе 324-я под командованием прославленного аса, трижды Героя Советского Союза И.Н. Кожедуба), четыре отдельных истребительных авиаполка и другие части ВВС и авиации ВМФ СССР.

Нужно также упомянуть, что в боевых действиях в небе Кореи принимала участие и прибывшая в Китай еще в марте 1950 г. советская специальная авиагруппа в составе двух эскадрилий только-только поступивших на вооружение ВВС СССР реактивных фронтовых бомбардировщиков Ил-28. Авиагруппа вела воздушную разведку (в том числе в отношении ВМС США в корейских водах и портах) и наносила бомбовые удары по целям в Южной Корее.

Предусматривалось также в случае дальнейшего ухудшения обстановки в Корее направить туда пять танковых дивизий Советской армии и организовать силами агентурной разведки диверсионные акты в военно-морских базах и портах США, однако до этого дело не дошло. Но безраздельному господству американской авиации над Кореей был положен конец.

В ходе развернувшихся воздушных сражений, где впервые в истории сошлись в боях друг с другом реактивные самолеты (Советский Союз применял новейшие реактивные истребители МиГ-15 и бомбардировщики Ил-28, ВВС США и их союзников – реактивные истребители F-80 «Шутинг Стар», F-84 «Тандерджет», F-86 «Сейбр», F-94 «Старфайр», «Вампир», тактические разведчики RВ-45 «Торнадо»). С ноября 1950 г. по июль 1952 г. советские летчики сбили 1106 самолетов противника, и еще 212 было уничтожено огнем зенитной артиллерии 64-го истребительного авиакорпуса. Собственные безвозвратные потери корпуса составили 335 самолетов и 315 солдат и офицеров, включая 120 летчиков. Это была последняя на сегодняшний день война с широкомасштабными боестолкновениями своих машин с авиацией противника, которая выпала на историю корейских ВВС.

Северокорейцы, со своей стороны, также принимали экстренные меры по противодействию авиации противника. По распоряжению Ким Ир Сена в декабре 1950 г. в стрелковых полках КНА начали создаваться специальные команды «охотников за самолетами», оснащенные пулеметами. В ход шли и вполне экзотические приемы – для борьбы с низколетящими самолетами применялось, например, такое нехитрое средство, как стальной трос, натянутый между скалами в горных распадках.

Вместо советских танкистов в качестве пушечного мяса на войну в Корею отправились многочисленные части Народно-освободительной армии Китая (НОАК). Приняв решение об участии в войне, КНР нашла достойный ответ на политический эвфемизм «войска ООН», применявшийся в отношении войск США и их союзников в Корее. Направленные в Корею солдаты и офицеры НОАК были названы «китайскими народными добровольцами» – КНД (в СССР, как известно, для подобных случаев придумали лукавый термин «воины-интернационалисты»). Впрочем, в решимости «китайских народных добровольцев» свести счеты с «американскими империалистами и их южнокорейскими марионетками» сомневаться не приходилось. По словам английских военных историков Н. Томаса и П. Эббота, хотя «снаряжение бойцов было плохим, службы транспорта и снабжения находились в зачаточном состоянии, однако высокие боевые качества китайского солдата превращали НОАК в грозную военную машину».

Ввод в Корею войск НОАК под командованием Пэн Дэхуая начался еще до падения Пхеньяна, 19 октября 1950 г. К концу ноября на фронте и в оперативном тылу была сосредоточена группировка КНД в составе пяти (по другим данным – шести) стрелковых корпусов (30 пехотных дивизий по 10 – 11 тыс. человек в каждой), четырех гаубичных артиллерийских дивизий, зенитно-артиллерийской дивизии, кавалерийского, двух инженерно-саперных и автотранспортного полков – всего 531,5 тыс. человек. Помимо сухопутных войск НОАК, в корейской войне применялись и ее ВВС.

Всего в боевых действиях 1950 – 1953 гг. в Корее участвовали до трех миллионов «китайских народных добровольцев», боевые потери которых составили 900 тыс. человек.

Китайцы не только начали ввод в Корею своих войск, но и решительно взяли в свои руки руководство боевыми действиями. В Мукдене обосновался Объединенный Генеральный штаб КНА и КНД, однако Ким Ир Сен был Верховным главнокомандующим лишь номинально, уступив командование китайским военачальникам.

Сама разгромленная и к тому же серьезно деморализованная отступлением КНА получила второе дыхание. При поддержке СССР и Китая вооружением, боеприпасами и материальными средствами к началу ноября 1950 г. были возрождены и вновь сформированы четыре армии: 1-я (105-я танковая, 17-я механизированная и 47-я пехотная дивизии), 2-я (2, 6, 10 и 31-я пехотные дивизии), 3-я (8-я механизированная и 18-я пехотная дивизии) и 5-я (3, 4, 7, 9 и 42-я пехотные дивизии) – в последующем состав входящих в армии дивизий менялся. Также развертывались 4, 6, 7 и 8-я армии. Однако реально каждая такая армия по численности своему формальному организационному статусу не отвечала – так, в 1-й армии было около 19,8 тыс. человек личного состава, что соответствовало усиленной дивизии. Всего в 1, 2, 3, 4 и 5-й армиях имелось 17 общевойсковых дивизий (в среднем в них было по 5,5 тыс. человек) и одна бригада – 103 тыс. солдат и офицеров.

В войсках КНА и КНД к этому времени насчитывалось 634,5 тыс. человек (превосходство над противником в 1,8 раза), 1214 орудий полевой артиллерии калибра от 76 мм и выше (в 1,5 раза больше), 208 45-мм противотанковых пушек, трофейных американских 57– и 75-мм безоткатных орудий (общее количество противотанковых орудий было в пять раз меньше, чем у противника), 3765 минометов калибра 60 мм и выше (в 1,2 раза больше), 67 танков и самоходно-артиллерийских установок (в 15 раз меньше).

Противник, потеряв с фактическим вступлением в войну СССР полное господство в воздухе, все же сохранял за собой большое преимущество в авиации – 209 советским (реактивные истребители МиГ-15 и поршневые Ла-9), 120 китайским и 30 северокорейским самолетам (использовавшимся в учебных целях) противостояло 1300 вражеских боевых машин. ВВС КНД и КНА были сведены в Объединенную воздушную армию под командованием китайского военачальника Лю Чжэня (в ходе войны она сбила 271 самолет противника, свои потери составили 231 машину). Авиация СССР действовала с опознавательными знаками КНР и КНДР.

Зимой 1950/51 г. северокорейцы не без частных успехов задействовали на фронте авиационный полк ночных ближних бомбардировщиков (первоначально на учебных бипланах По-2, а затем – на учебно-тренировочных самолетах Як-18 и поршневых учебно-тренировочных истребителях Як-11). По-2 оказывали весьма запоминающееся психологическое воздействие на метавшихся спросонья американских солдат, на головы которых в кромешной тьме вдруг начинали сыпаться мелкие осколочные бомбы АО-8. Янки удостоили «кукурузники» вполне почетного титула «чокнутые китайские будильники» – вспомним, что немцы, тоже ощутившие на себе вполне успешные атаки советских По-2, называли их «рус фанер». То была гениальная, как и многие другие образцы русского оружия, летучая машинка! Эти дерзкие ночные налеты американцы называли «Bed check Charlie» – «Проверка, в кровати ли Чарли».