— В лес, по грибы, — предельно серьезным голосом ответил я и не давая возникнуть новым вопросам сразу же поинтересовался: — Вы долго лежали? Боль сколько примерно длилась?

Девушка пожала плечами.

— Не знаю. Не засекала. Да и часов все равно нет. И мобильника тоже. Откуда знаю? Кажется, довольно долго. А ты когда приехал?

Теперь уже у меня лоб пошел морщинами.

— Минут пять назад, — честно признался я. — А тебя когда отпустило?

— Полчаса назад где-то, — сообщила Аня. — А что?

Я неопределенно махнул рукой. Не сходится что-то. С учетом дороги туда и обратно, блужданиям по тропинке, чертогам — все это должно было занять приличное количество времени.

— А ты вообще чувствуешь себя… — я замялся не зная точно, как сформулировать вопрос.

— Магом? — помогла мне Анька.

— Ну да, — облегченно выдохнул я. — Замечаешь какие-то изменения?

Девушка беспечно качнула головой.

— До этого еще рано. Внутренняя энергетика только развернулась, ей еще следует упорядочить и укрепить общую структуру. Для этого понадобится несколько дней и целый комплекс специальных упражнений.

Я выпучил от удивления глаза.

— А ты это откуда знаешь?

Увидав мой ошарашенный вид, подруга весело рассмеялась.

— Лекари рассказали. Они делали обход вместе с обычными докторами, проверяя энергетические каналы инициированных.

Последние слова она произнесла, тщательно следя за произношением. Явно цитировала кого-то из тех приходивших «хилов».

Тоже мне повторюшка…

— Нам никто ни хрена не объяснял, — пробурчал я. — Запихнули в кузов бэтера и повезли под присмотром автоматчиков в какой-то дурацкий замерзший лес.

Тут я оживился и подскочив зачастил:

— Прикинь, у них там посреди земель торчит высоченная башня, а вокруг нее самая настоящая зима. Представляешь, лежит снег, торчат белые деревья, холод, как на северном полюсе, а всего в паре метров проходит граница, где обычное лето. Натуральный дурдом. Я когда увидел, думал у меня крыша поехала и глюки начались.

— Ничего себе, — Анька пораженно открыла рот. — Правда что ли? И вас туда завезли? Зачем?

Я опять откинулся на сбитое одеяло, облокотившись на него правым локтем.

— Да черт его знает. Нет, сначала все шло нормально. Даже не замерз никто, магия защищала и вела сквозь лес. А потом закрутился форменный беспредел. Сначала стало жутко холодно. Пробирало прямо до печенок, а одеты все… сама видишь как.

Позже началось и вовсе сумасшествие. Мы забежали в какие-то здания из льда…

— Из льда? — удивилась девушка.

— Ну они так выглядели снаружи. Может из чего еще. Да неважно… Главное, когда мы там оказались и рванули дальше, чтобы где-нибудь погреться, Сергей, Игорь и дядя Гена — они сначала с нами приехали, — все трое прямо на наших глазах превратились в ледяные статуи и разбились. Прикинь, как долбанный хрустальные вазы разбились. Полный аут.

— Обалдеть, — выдохнула Аня.

Начав говорить, я уже не мог остановиться и тараторил, стремясь выговориться.

— Ага, — поддакнул я. — Я тоже думал там сдохну. Потом как-то выбрались. Накрыло чем-то непонятным, равнодушием что ли, не знаю, как толком объяснить. Короче, вышли оттуда. А снаружи, угадай кто? Те самые солдаты, которые перед этим дурдомом нас собирались пристрелить, если не зайдем в лес. Представляешь?

Девушка всплеснула руками.

— В вас хотели стрелять? Это же незаконно!

На моих губах заплясала саркастическая ухмылка.

— Ну да, конечно, будут эти сволочи беспокоится о законе. Если еще не в курсе, здесь они и есть закон. Я про Холодный Предел, если не поняла.

— Да поняла я.

Устало проведя рукой по затылку, я окончил сумбурный рассказ категоричный заявлением:

— Короче, все они тут козлы конкретные. Людей мочат, как насекомых. И по-хорошему надо бы нам с тобой валить отсюда поскорее. Да боюсь уже не выпустят, гады. И про магические способности походу наврали с три короба. Я до сих пор ни черта не чувствую. Хотя чуть не сдох в этом гребанном морозильнике.

По телу побежала нервная дрожь.

— Время мало прошло, — заметила Анька. Я вдруг на нее разозлился.

— Да какое к черту время? Ты что не слышишь, что я тебе говорю? Там людей убивали, превращая их в натуральные ледышки.

Сказал и тут же осекся. Блин, чего это со мной. Прямо, как Полина заговорил. А точнее — завопил. Еще не хватало, вести себя как плаксивая девчонка. Надо взять себя в руки.

Впрочем, Полину вряд ли можно назвать плаксивой. Такая скорее заставит реветь других, чем сама проронит хоть каплю слезы.

— Ладно, ты извини, чего-то нервы ни к черту, — повинился я перед Анькой. — Просто люди умерли больно уж жутко. Вспоминаю, до сих пор мурашки по коже. Я ведь тоже думал, что так же грохнусь и останется от меня горка осколков, насквозь промороженной плоти. Никому не пожелаю ничего подобного…

Девушка печально кивнула.

— Знаешь, нам об этом не говорили, но мне кажется, не все с этого этажа выжили. Когда только проснулась, я приоткрывала дверь и видела, как на каталке кого-то везли к лифту. Не знаю, кто это был, но его полностью накрыли белой простыней. С головой.

Непроизвольно вздрогнул. На ум моментально пришел мир, созданный ментальным магом с хирургами-маньяками.

Да… Не хило все завертелось. Такими темпами скоро окончательно спятим и будем весело хихикать, пускать слюни, валяясь в собственных испражнениях.

Полный аут…

За окном вдруг раскатисто громыхнуло. Да так громко, что оконные стекла задрожали.

Не тратя время на всякие восклицания, я ловко перекатился на другую сторону кровати, спрыгнул на пол и метнулся к окну. Пришлось наклонятся вбок и вытягивать шею, чтобы рассмотреть происходящее.

Внизу на парковке, видневшейся справа, уже вовсю шла перестрелка. Из двух серых микроавтобусов с одинаковыми зелеными наклейками на боку выскакивали люди с оружием наизготовку. Им противостояли охранники больницы и солдаты в знакомых белых комбезах.

На повороте в сторону магистрали полыхал огромный костер, все что осталось от подорванной легковушки.

Треск автоматных очередей с четвертого этажа через стеклопакет напоминал стрекот кузнечиков в наступающих сумерках и поэтому не казался чем-то опасным. Если бы не взрыв, мы вообще могли не обратить внимание на начавшееся нападение.

— Что там происходит? — рядом ткнулась Анька, ее глаза настолько расширились, что стали походить на два чайных блюдца.

Ничего не ответив, я молча стукнулся лбом о поверхность окна и медленно покрутил головой, разминая шею. Удивляться уже надоело. Наплевать на все, буду воспринимать происходящее, как само собой разумеющееся.