Все происходит слишком быстро. Но мозг всегда стремится к выживанию, а тело безотказно реагирует на его импульсы и беспрекословные приказы. Именно поэтому, я автоматически хватаюсь за крупный камень, торчащий с самого края скалы. Ногти со скрипом скользят по обточенной поверхности, но именно она помогает мне выиграть несколько секунд, отданные в поддержку безупречной реакции Медины Каттан. Женщина хватает меня за руку, в момент, когда силы резжж меня, а ноги уже парят над смертельной пропастью. Находясь в полнейшем беспамятстве, инстинктивно нащупываю и крепко обнимаю довольно хлипкую ветвь, чьи корни уходят глубоко во многовековой камень. Прижимаюсь к ней, словно коала. Тонкая и сухая ветка в купе с на удивление сильной рукой Медины предотвращают неизбежное.

От неминуемой смерти меня спасает только чудо, хотя я уверена, что мои секьюрити, Рамазан Бахир и строители уже мысленно представили мое тело на дне реки. Сиплым голосом зову на помощь, заглядывая в переполненные решительностью и ужасом глаза Медины. Не проходит и трех секунд, как на помощь бывшему агенту спецслужб приходит подмога в лице трех секьюрити, что рывком вызволяют меня с того света.

Меня разрывает нарастающее ощущение дежавю. Все это уже происходило со мной, только тогда я летала над пылающей пропастью, что когда-то носила имя моего мужа, и была спасена только благодаря члену семьи Каттан. 

 В следующее мгновение я уже ощущаю твердость земли под своей голенью и коленями. Кричу, что есть сил, и начинаю рыдать, пытаясь сбросить напряжение и тот суеверный ужас, что мелкой дрожью сотрясает каждую клеточку тела.

— Она жива! Жива! Держитесь, госпожа аль-Мактум, — я слышу крики Рамазана, Медины и своих охранников. Каждый звук доносится до меня слабым отголоском реальности. Создается жуткое ощущение того, что я заперта в вакуумной трубе, что все ещё нахожусь во власти ночного кошмара.

Над пропастью раздается стучащий по барабанным перепонкам звук вертолетных лопастей. Реакция службы безопасности радует, но без немедленного реагирования Медины, их суетливый вальс во главе со спасательным вертолетом не имел бы уже никакого смысла.

— Аллах спас вас, госпожа, — голос Рамазана едва-едва перекрывает стук крови в моих ушах. — Вы в абсолютной безопасности, — успокаивает меня архитектор, пока весь остальной мир расплывается перед моими глазами.

Я до сих пор охвачена паникой и лихорадочной дрожью. Слабость в мышцах и сильное головокружение делают меня абсолютно беспомощной, ведомой действиями Медины и бодигардов, заталкивающих нас в вертолет.

— Все позади, Алиса, скоро ты будешь дома, —утешает меня госпожа Каттан. Наконец, мы отрываемся от земли, на которой полиция и АРС оцепляют место преступления и наверняка собираются установить личность «смертника», что своим фатальным прыжком собирался унести мою жизнь.

Вернув себе способность нормально видеть, я опускаю взор на окно вертолета, сквозь прозрачное стекло которого я вижу — та самая ветка, что спасла меня от преждевременной гибели, резко надламывается и с сокрушительной скоростью падает вниз. Ударяясь об острые камни, она распадается на несколько мелких частиц.

Нервно сглатывая, я порывисто отворачиваюсь, инстинктивно спрятав свое лицо на груди Медины Каттан.

Алисия

Каждую клеточку тела сотрясает мелкая дрожь. Даже веки с трудом шевелятся, вдобавок к лихорадке и ознобу. Дайан уже влила в меня пол литра горячего чая и дозу успокоительного, от которого я теряю способность нормально двигаться и впадаю в состояние шоковой прострации.

 Забившись в уголок просторного дивана, я кутаюсь в шерстяной плед, позволяя Ди крепко обнимать меня, периодически поглаживать по волосам и шептать ободряющие слова поддержки. На территории резиденции полно людей, но я стараюсь абстрагироваться от напряженного гомона мужских голосов, что доносятся из парковой зоны. С семьей я провела два часа в госпитале, с трудом выдерживая взгляд матери, который осуждающе кричал мне: «А где был Амиран, Лиса? Как он позволил этому случиться?».

Не в силах дать вразумительные ответы на подавляющие вопросы, я попросила охрану немедленно отвезти меня во дворец, и избавить от лишних допросов, разговоров и других травмирующих мою нервную систему событий. Обидно только за Рамазана Бахира — мужчина поспособствовал моему спасению, но как только вертолет коснулся земли, вездесущие бодигарды запретили ему приближаться ко мне.

Теперь остается только ждать хоть какой-то информации и возвращения Амирана. Одно могу сказать — мой сегодняшний сон больше не кажется мне «просто кошмаром».

Вирджиния расположилась недалеко от Дайан и поглядывает на меня с искренним сочувствием, хотя что-то мне подсказывает, что девушке было бы очень выгодно мое полное исчезновение с лица земли.

Если бы Амиран пришел на объект, этого бы не случилось. 

Я не виню его…но факт отсутствия мужа болезненно царапает по сердцу. Его фраза «со мной безопасно» вероломно взломала мое сердце и душу, и Вселенная каждый раз находит для нее фактическое подтверждение — только с ним я могу ощущать тотальное чувство защищенности. Без него мир вокруг меня становится враждебным.

Амиран вышел со мной на связь, как только Рамазан передал меня в руки охраны, но в том состоянии, в котором я находилась, память не сохранила деталей нашего разговора, лишь мое нечленораздельно бормотание и родные успокаивающие интонации голоса мужа. Повторный звонок случился совсем недавно, но и тогда я не могла и двух слов связать. Просто плакала и кивала в трубку, повторяя тихое: «где ты, возвращайся, почему ты не со мной, ты мне так нужен». Его уверенное: «я скоро буду, tatlim», — отпечаталось в охваченном паникой сердце.

«Я скоро буду…» Прошло полчаса, не меньше, а Амирана до сих пор нет.

Рассеянным взором оглядываю собравшихся в другой части гостиной мужчин — усиленный и увеличенный отряд моей личной охраны. Невольно напрягаю слух, пытаясь разобрать разговор двух охранников, что стоят недалеко от нас:

— Удалось выяснить, кем был этот смертник?

— Один из строителей. Парень прыгнул с оврага, после того как столкнул принцессу.

«Смертник». Более точного слова и не подберешь. Никогда бы не подумала, что способна испытать полнейшее безразличие к новости о самоубийстве.

Строитель облегчил свою участь — в противном случае, мужчину ждала бы мучительная смертельная казнь.

Зачем обычному строителю убивать меня? Естественно, у безумца был заказчик. Тот, кто дергает за веревочки. Или нет? Возможно, бедняга просто психически болен, но об этом мне никто не расскажет. Разве что Амиран, но для этого нужно как минимум появиться дома!  

— Дайан, Вирджиния. Уже поздно. Оставьте меня одну, — измученным, но непреклонным тоном обращаюсь к женщинам.

Хватит сдувать с меня пылинки и вытирать мне слезы и сопли. Я не собираюсь себя жалеть. Мне тоже стоило быть аккуратней и не разгуливать в двух шагах от пропасти…