– Ты просто вау, – выдохнул Саша, когда я села к нему в машину.

– Угу, – мрачно ответила я, уставившись в лобовое стекло. – Спасибо. Поехали, Саш.

– Ну поехали, – с улыбкой произнес он и завел машину, а я сцепила дрожащие пальцы на коленях. Внутри меня разрасталась огромная дыра с болезненными, рваными краями. И в тот момент я не знала, сможет ли она когда-нибудь затянуться.

Можно ли наслаждаться шикарностью особняка, когда думаешь лишь о том, как войдешь сейчас в этот дом и увидишь парня, в которого влюблена, под руку с другой? В иной ситуации я бы восхищалась грандиозным строением с белыми колоннами, обязательно подошла бы к фонтану посередине двора и полюбовалась рыбками, плавающими в нем. Я бы непременно рассматривала узоры на мраморных полах и восторгалась невероятной обстановкой. Но в тот день все это я видела словно в тумане. На меня накатывало чувство нереальности происходящего, когда мы входили в огромный дом, пересекали просторную гостиную, чтобы оказаться на заднем дворе, где расположились гости. Они курсировали между шведскими столами, сбивались в группки, где общались и знакомились. А в правой части двора стоял он. Под руку его держала красивая девушка в длинном платье. Она широко улыбалась, то и дело кивая в ответ на слова мужчины в возрасте. Тарханов тоже улыбался. Не так открыто, но искренне.

Саша крепче сжал мою руку.

– Пойдем, поздравим помолвленных?

Мне хотелось резко развернуться и убежать. Спрятаться в самом темном углу своей квартиры и от души поплакать. Вся моя смелость улетучилась сразу, как только я увидела его. Мне снова было адски больно, как будто кто-то прокручивал ржавый нож в моей грудной клетке.

– Сейчас, минутку, – выдавила я.

Я не могла оторвать взгляд от Эмиля и его невесты. Как заправский мазохист, рассматривала изящные черты его спутницы, утонченные жесты, нежную улыбку, и невольно сравнивала себя с ней. В лучших традициях драмы я проигрывала этой девушке. Во всем. Хотя бы даже в том, что именно она была гордой обладательницей кольца, которое Эмиль надел ей на палец. Или тем, что я не была такой элегантной, ухоженной. Я невольно спрятала свободную руку за спину, потому что знала: мои пальцы не настолько холеные, никакого аккуратного маникюра с нежно-розовым лаком. Мои ногти были короткими, кутикулу я обрезала самостоятельно, потому что денег на салон у меня не было. А еще мне захотелось спрятать куда-то свои видавшие виды босоножки. Потому что внезапно показалось, что все эти богатые, выхоленные люди прямо сейчас увидят мое платье, купленное в секонд-хенде, старую обувь и дешевую сумку. Никогда еще я не чувствовала себя настолько ничтожной и жалкой.

Я растерялась, потому что вся моя мотивация и злость сжались в комочек, издав звук, какой бывает у сдувающегося шарика, скорчились под напором достатка и силы, витавших в пространстве вокруг нас. Неожиданно Саша наклонился к моему уху.

– Никто из них не лучше тебя. Они точно такие же люди, как и ты. Просто им повезло больше.

– Ты говоришь это с таким пренебрежением, словно не входишь в их круг.

Саша передернул плечами.

– Я просто хочу, чтобы ты чувствовала себя увереннее.

– Спасибо, – выдохнула я.

– Тогда пойдем все же поздороваемся со счастливой парой.

Я на секунду зажмурилась, воскрешая в себе все чувства, которые испытывала по дороге сюда, а потом гордо задрала подбородок и сделала шаг вперед, ведомая Сашей. Мы еще даже не дошли до ступеней, чтобы спуститься во двор, как Эмиль повернул голову, и его взгляд наткнулся на меня. Улыбка тут же слетела с его лица, а в глазах появился испуг. Все время, пока мы с Сашей спускались и пересекали двор, Тарханов рассеянно кивал своему собеседнику, то и дело бросая на нас встревоженный взгляд. Эта его реакция придала мне смелости. Было приятно осознавать, что мое присутствие напугало его. Наверняка Эмиль ждал, что я устрою скандал, но как же тогда он плохо знал меня. Я была воспитана иначе. Даже если у нас с мамой не было того, что имел Тарханов в материальном плане, мама взращивала во мне чувство собственного достоинства. Эмиль понятия не имел об этом, но я бы никогда не опустилась до унизительного выяснения отношений, тем более, на людях.

Мы подошли к Тарханову с невестой.

– Поздравляем вас, – произнес Саша с улыбкой. Мужчина, стоявший рядом с женихом и невестой, поздоровавшись и извинившись, ретировался.

– Спасибо, – мрачно пробормотал Эмиль, и его невеста нежным голосом повторила слово благодарности. Ангел во плоти, не иначе.

– Сабира, ты отлично выглядишь, – не унимался Саша.

– Благодарю. Представишь нам свою спутницу?

– Это Полина, – произнес Эмиль раньше Саши. Его взгляд изменился. Теперь в нем плескалась смесь злости, ревности и желания убивать. Я надеялась, что в моем он видел отражение собственного взгляда. – Как чувствуешь себя?

– Спасибо, уже лучше, – процедила я сквозь зубы.

– Полина, это невеста Эмиля, Сабира, – подал голос Саша, и я снова перевела взгляд на девушку.

– Очень приятно.

– Как и мне, – выдавила я из себя. Может быть, в другое время она бы мне понравилась, и мы даже могли бы подружиться. Но точно не в день их с Эмилем помолвки.

– Вы девушка Саши?

– Надеюсь, в будущем, – с улыбкой ответил Раевский, и Эмиль метнул в него испепеляющий взгляд.

– О, Полина, не думайте дважды. Саша очень хороший парень.

– То, что ты моя сестра, не дает тебе права сватать меня девушкам.

– Вы брат и сестра? – удивленно спросила я. Сабира обладала ярко выраженной восточной внешностью, в то время как у Саши явно имелись славянские корни. К тому же… Сабира Раевская?

– О, названные, – со смехом ответила она. – Даже не так. Молочные брат и сестра. Мама Саши спасла меня от голодной смерти после рождения.

– Удивительная история.

– Еще какая. Я вам как-нибудь расскажу. Если, конечно, Саша приведет вас к нам в гости.

К нам. В смысле, к ним с Эмилем? О, нет, увольте. Я надеялась, что это был последний раз в жизни, когда я видела Тарханова и его невесту. К черту такие волнения. Достаточно уже имеющихся, из-за которых все внутри практически каждую секунду сжималось от боли.

– Эмиль, Сабира, пойдемте, нужно поговорить с родителями, – позвала их Алсу, а потом она заметила меня. Ее глаза на секунду расширились, а потом лицо приобрело дружелюбное, но все еще немного настороженное выражение. – Здравствуй, Полина, – она метнула взгляд на Эмиля, а потом снова на меня. – Как ты?

– Спасибо большое, уже лучше. Хотела поблагодарить тебя за помощь.

Она пренебрежительно махнула рукой.

– Не бери в голову, это моя работа.

– Ты великолепно справляешься с ней.