Ее улыбка стала шире, а глаза засветились. Уже тогда, в клинике, я поняла, что сестра Эмиля любила свою работу.

– Спасибо. Мне было приятно помочь. – Она снова переключилась на брата. – Идемте, родители ждут.

– Извините, – улыбнувшись, произнесла Сабира и сделала пару шагов от нас.

Проходя мимо меня, Эмиль задержался на секунду и, слегка наклонившись к моему уху, шепнул:

– Зря ты приехала. Еще увидимся.

Он прошел мимо, а я снова взорвалась. Что значит «зря приехала»?! То есть, он действительно не хотел, чтобы я узнала и собирался и дальше водить меня за нос, пока сам бы готовился к свадьбе?! Я смотрела в его удаляющуюся спину, борясь с соблазном сорвать с ноги босоножку и кинуть в затылок засранцу, который так жестоко обманул меня. Дважды.

– Саш, я хочу уехать, – севшим голосом произнесла я.

– Давай останемся еще на полчаса. Мне нужно дождаться приезда моих родителей, а потом можем уехать, ладно? Иначе они прибьют меня.

– За что? – безучастно спросила я, наблюдая за тем, как Эмиль с Сабирой подошли к своим родителям и теперь что-то обсуждали с ними.

– Я вообще не хотел сюда идти, но отец поставил мне условие: если он не увидит меня на помолвке, то я лишусь поездки в Штаты.

– Ты собрался уезжать?

– Ага, по обмену, на целый год. Не хочешь тоже попробовать?

Я медленно покачала головой, сдерживая подступающие к глазам слезы. Что я делала здесь, среди всех этих людей? Я не из их мира. Я – из того, откуда такие богатенькие мальчики, как Тарханов, выбирают себе игрушки. Они забавляются ими, потом ломают и выбрасывают, а дальше просто подбирают новую.

– Прости, Саш, мне нужно… Где тут?..

– Туалет? – догадался он. – Входишь в дом и сразу направо за гостиной, первая дверь. Тебя провести?

– Нет, спасибо, справлюсь.

Я выдавила из себя улыбку, не желая давать Саше понять, что уже собралась сбежать с этого праздника. К горлу подкатывала тошнота, и только стоящий там ядовитый ком, разъедающий внутренности, не позволял ей вырваться. Развернувшись, я пошла к дому. С каждым шагом шла все быстрее, желая как можно скорее покинуть это место. По дороге наткнулась на официанта, несшего поднос с закусками. От нашего столкновения парень едва удержал свою ношу.

– Простите, – пробормотала я, даже не взглянув на него и, обойдя, ускорила шаг.

Я чувствовала, что слезы уже застилали глаза, размывая зрение. Мне нужно было как можно скорее исчезнуть и пережить очередное унижение от Тарханова. Но сначала я все же решила зайти в туалет, чтобы освежить пылающее лицо. А еще последовать совету мамы и сунуть руки под холодную воду, чтобы успокоиться. Я нуждалась в минутке передышки, а потом собиралась бежать, не оглядываясь. И да, я даже не задумывалась о том, что у меня не было денег на такси, а я находилась не меньше, чем в получасе езды от дома. Я готова была пройти весь этот путь на каблуках, только бы больше не видеть счастливого жениха.

Свернув в указанный Сашей коридор, я увидела первую дверь справа, о которой он говорил. Только потянулась к ручке, как знакомая хватка на локте остановила меня. Эмиль потащил меня дальше от туалета, я едва поспевала за ним на высоких каблуках.

– Пусти немедленно, – прорычала я, голос уже срывался. Ни за что я не собиралась плакать при нем, но предательские слезы снова и снова накатывали на глаза. – Пусти, я сказала!

Эмиль бросил на меня короткий взгляд потемневших глаз, распахнул дверь в одну из комнат и затолкал меня туда, захлопнув за нами дверь.

– Прямо гребаное дежавю, – прорычала я, отскочив от Тарханова на несколько шагов. Вздрогнула, когда щелкнул замок.

– Зачем ты пришла? – резко спросил он.

– Посмотреть в твои лживые глаза.

– Мои глаза никогда не лгут, Полина.

Я горько усмехнулась.

– Правда? Тогда почему я ничего не знала о помолвке?

– Это досадное недоразумение, которое я исправлю.

– Да неужели?! – вскрикнула я, и непролитые слезы так не вовремя вырвались на свободу. – Как? Сорвешь кольцо с ее пальца?!

– Полина, ты не знаешь всего…

Я вскинула руки и резко опустила их, хлопнув по бедрам.

– Ну конечно! Что еще ты мог сказать? Браво, Эмиль, ты стал вождем всех подонков! Переплюнул даже своих друзей. Всех, вместе взятых. Ну давай, придумай новую небылицу, чтобы наивная дура Полина поверила тебе.

Глаза щипало, когда слезы смешались с дешевой тушью, и я резким движением смахнула влагу со щек. Эмиль сделал шаг ко мне.

– Не приближайся, – процедила сквозь зубы. – Не смей больше подходить ко мне.

– А ты не смей так разговаривать со мной! – рявкнул он. – Разве не ты говорила о доверии в отношениях? Ну так, блядь, доверяй мне!

– Ты уже дважды обманул меня, Эмиль! Откуда взяться доверию?! Ты самый обычный мажор, который привык, что ему само все с неба падает! Ты считаешь, что можно играть чувствами других людей! Потому что я не человек, правда? Я – кукла! И ты не просто так дал мне такое прозвище. Это не уменьшительно-ласкательное, а пренебрежительное! Потому что ты, Тарханов, редкое дерьмо, и я сожалею, что вообще связалась с тобой!

– Полина, – произнес он угрожающе низким голосом, – еще раз говорю: не смей. Так. Со мной. Разговаривать.

Он жестко чеканил каждое слово, неумолимо приближаясь ко мне, пока я отступала назад. Я даже не обратила внимания, в какой комнате мы находились, пока не уперлась бедрами в стол позади себя. Бросила быстрый взгляд по сторонам, ища пути отступления. Кабинет. Мужской. Сделала шаг влево, чтобы избежать столкновения с Эмилем, но он за один длинный шаг преодолел расстояние между нами и навис надо мной, поставив руки на столешницу по обеим сторонам от моего тела.

– Не приближайся, – произнесла я севшим голосом. Как только ноздри наполнил его запах, мои внутренности снова болезненно стянуло. – Не хочу находиться рядом с тобой.

– А с кем хочешь? Может, с Раевским?! – рыкнул он у моего лица.

Я задрала подбородок вверх и с вызовом посмотрела на Тарханова.

– Именно с ним. И сегодня он трахнет меня, как давно хотел. Знаешь, Тарханов, и я буду стонать под ним, потому что ты скотина, которую я забуду в объятиях другого парня.

Внезапно Эмиль схватил меня за шею, а в следующее мгновение впился в мои губы поцелуем. Я рефлекторно разомкнула губы, чтобы впустить его язык и углубить поцелуй. Мне все еще хотелось верить, что все это – кошмарный сон, который закончится, как только я открою глаза. И не будет помолвки и другой девушки. Не будет боли, которая то и дело курсировала по моему организму, взрываясь короткими вспышками то там, то тут. Но я находилась в суровой действительности, где мне оставалось только смотреть со стороны на счастье любимого человека и пытаться не сдохнуть от разрывающих меня чувств. Я резко прикусила губу Эмиля, почувствовав во рту солоноватый привкус.