Между тем, со стороны неровного взгорка, что находился примерно в сотне шагов впереди, за густыми кустами бузины – появились сразу полтора десятка лесовиков, мужчин и женщин, в замшевых платьях и костюмах, украшенных полосками бахромы и костяными шариками, с палицами и ножами на поясах и копьями в руках.

– Талия! Юрла! Ландыш, Зубак, Горюн, Бубубуй! – радостно устремилась к ним дикарка. – Смотрите, я исцелилась! Я снова красива!

Мужчины разом опустили копья, выставив острые, как шило, кремниевые и обсидиановые наконечники. Женщины и подростки испугано шарахнулись за их спины.

– Кто ты такая? Откуда пришла?! Где ты взяла одежду Ласки?! Что ты с ней сделала?!! – выкрикнули на разные голоса сразу несколько охотников.

– Но это я, Ласка! – замедлила шаг дикарка. – Я из рода росомахи, я выросла здесь, вместе с вами! Юрла, вспомни, как мы вместе бегали за родник есть волчью землянику! Зубак, ты пытался поцеловать меня вот у этой самой бузины! Рябинка, разве мы не делили с тобою на двоих рысью шкуру, не резали ее на ворот нашим накидкам? Бубубуй, а ты принес мне своего первого соболя!

Среди лесовиков возникла заминка. Они переглядывались, пожимали плечами.

– Это я, Ласка! – ударила ладонями по груди дикарка. – Безродный шаман исцелил меня от ожогов! Он вернул мне красоту, но это я!

Казалось, еще миг – и она победит. Охотники уже расслабились и опустили оружие, женщины перестали прятаться и теперь выглядывали из-за спин мужчин.

– Нужно позвать шамана! – подал здравую мысль кто-то хриплый из стойбища.

Степан наконец-то понял, что волнистое возвышение – это и есть оно, поселение рода росомахи. Один огромный полог, сшитый из бесчисленного количества шкур и накрывающий сразу десятки чумов. Местами его засыпало старой хвоей и прелой листвой, местами на нем валялись ветки кустарника, в углублениях скопилась грязь, поросшая травой, выше нанесло пыли, дожди оставили тут и там размазанные потеки – и потому обширное селение почти полностью сливалось с окружающим лесом.

– Позовите Серовоса! – встрепенулась Ласка. – Он скажет, что это я! И Рахоту тоже, она благословляла меня в женщины! Это я, люди! Это я! Я вас помню!

– Это дочь голодного демона! – вдруг закричала пожилая, морщинистая женщина, подхватила с земли сосновую шишку и метнула в туземку. – Она сожрала Ласку! Она хочет прикинуться ею, чтобы пробраться в наше кочевье!

Шишка в цель не попала – но охотники опять напряглись, вскинули оружие.

– Неправда, это я! – Ласка сделала шаг вперед, и тут же в землю между пришельцами и лесовиками вонзилось копье.

Очень понятное и доходчивое предупреждение.

Дикарка осеклась и замерла. Однако ее соплеменницы, воодушевившись примером старухи, стали подбирать с земли всякий мусор и бросать в гостью:

– Дочь голодного демона! Убирайся прочь! Вон отсюда, отродье нижнего мира!

Шишки, обломки валежника, комья глины, камни. Несколько промахов – но один из голышей все-таки попал в цель, пролетев насквозь сотворенный заговоренным светом морок.

– Это голодный дух!!! – взвыли лесовики в один голос, и тут же обрушили на гостей все, что только попалось под руки: копья, палицы, топоры, ножи.

– Пора сваливать… – рванул Ласку за руку молодой колдун. – Как бы не зацепили!

Пришельцы кинулись бежать, провожаемые радостным улюлюканьем и стремительными стрелами, и мчались со всех ног до тех пор, пока у Степана не сбилось дыхание. Он замедлил шаг, согнулся, ловя воздух открытым ртом. Дикарка же, словно не заметив трехкилометровой пробежки, заметалась между тремя соснами, лупя по коре сжатыми кулаками:

– Как же так?! Они меня не признали! Они хотели меня убить!

– Твоя идея взять и вернуться домой выглядела слишком просто, чтобы оказаться успешной, – все еще тяжело дыша, ответил воин братства. – Но попробовать стоило.

– Как же мы теперь?! Что делать, куда идти?

– Добро пожаловать в мир чародейства и волшебства, навеки прекрасная Ласка, – пожал плечами молодой колдун. – Теперь ты тоже скиталец без роду и племени. Нужно переходить к плану «Б». Что ты там рассказывала про порубежные племена?

– Но как же, как же так? Почему?! – все еще переживала дикарка. – Они назвали меня дочерью демона! Они даже не позвали шамана!

Степан понял, что сейчас разговаривать с нею бесполезно, и просто спросил:

– Ласка, где здесь ближайшая река?

– Там, – указала куда-то в сторону густого ельника девушка.

– Пошли, – кивнул молодой колдун и первым двинулся вперед.

Путь оказался не столь быстрым, как надеялся Золотарев, до сумерек они к воде не добрались. По счастью, к вечеру Ласка немного успокоилась и стала показывать дорогу – и уже в полной темноте вывела воина Купавы к ручью, к удобной просторной поляне, поросшей густой хрусткой осокой. Настолько густой, что здесь не потребовался даже лапник для постели – оказалось достаточно притоптать траву и бросить сверху подстилку.

Никакой еды у путников с собой не имелось – так что хлопотать с костром не понадобилось. Да и собраться на рассвете получилось побыстрее.

– Ты полагаешь, потомки куницы примут нас в свой род? – спросила девушка, когда утром они снова выступили в путь.

– Вообще-то, я надеялся получить этот ответ от тебя, – вздохнул чародей. – Но время еще есть. Успеем что-нибудь придумать.

Молодой чародей с большим трудом удержался от соблазна создать водяное зеркало и пройти через него прямо к южным лесным окраинам. Ведь ему было мало просто перенестись на юг. Воспитаннику древнего братства хотелось разобраться в реалиях этого мира – а для этого требовалось время и терпение. Кроме того – чем путаннее путешествие, тем больше шансов на новые встречи, любая из которых могла открыть лазейку в какое-нибудь лесное племя. Посему Степан Золотарев предпочел путь кружной, длинный и долгий.

Выйдя к речушке шагов десяти шириной, с темной торфяной водой, воин братства всего за день разделал две прибрежные сосенки на бревнышки по пять метров в длину, связал их ивовой лозой, сделал сверху накат еще из четырех бревен и приготовил две длинные слеги.

Переночевав на отмели, с рассветом Степан и Ласка взошли на плот и оттолкнулись от берега.

– Ты зря так рискуешь, шаман, – в последний раз предупредила дикарка. – Вдоль реки полно славянских селений и городов. Тамошние обитатели обязательно попытаются захватить нас, связать и продать скифам на шахты. А еще по рекам плавают варяги. Они тоже с радостью ловят одиноких зазевавшихся людей. Сказывают, скифы дают большой котел в обмен на крепкого раба. Ради этого любой рискнет напасть даже на вооруженного мужчину!

– Ради медного котелка? – чуть приподнял брови воспитанник братства.

– Ради котла из меди! – согласно кивнула Ласка. Причем произнесла это таким тоном, каковым в далеком будущем женщины говорят о бриллиантовых колье или диадемах из ювелирного каталога. С мечтательным придыханием.