для того, чтобы испросить свободный проезд через Московию в Персию, между тем ни за чем другим, кроме как для того, чтобы найти удобный случай разведать о стране и о характере народа, его состоянии (conditie), легковерии и бедности; и, получив обо всем этом обстоятельное донесение, [папа] вознамерился надежными и быстрыми средствами (cloecke rasse middelen) одолеть и присовокупить эту страну (overweleligen en incorporeeren) именем Димитрия, сына покойного великого князя, так как простонародье любит смену государей и всегда надеется получить лучшего государя, сверх того они, московиты, повидимому, получили законного наследственного государя, так что полагали, что предприятие не должно потерпеть неудачи а завершиться успехом.

Этот Димитрий начал чем дальше, тем больше заявлять о себе и держаться все смелее, добиваясь помощи от польских чинов и вельмож, чтобы отвоевать свой наследственный удел и наказать изменника, беззаконно овладевшего его отцовским престолом в Москве, сверх того обещал жениться на дочери воеводы (graven) Сандомирского, но не прежде, чем он [Димитрий] займет отцовский престол, и обещал сделать ее царицей московской, также искал помощи от короля и во всем ему открылся[112].

[Предостережение римского императора Московиту, переданное через посла] Из Польши тотчас же написали обо всем вышеизложенном императору римскому и другим государям, так что в том не было никакого сомнения, и римский император, всегда бывший в дружбе с Московским государем, известил его о том и увещевал его быть по крайности предусмотрительным и осторожным и отправил к царю великолепное посольство; сперва прибыл в Москву, в мае 1604 г., гонец с ведомостью об отправлении посла и с просьбою о дозволении свободного проезда к Москве и, получив дозволение, отправился обратно[113].

15 июля прибыл в Москву сам посол, человек роста малого, но доброго разума, и был он рыцарем Мальтийского ордена, и его приняли торжественно; при нем было 30 алебардщиков, одетых в платье белого и синего бархата, и он ехал на царской лошади, 19-го он представился царю и вручил ему свою грамоту вместе с подарками и держал прекрасную речь (scoone oratie), в коей просил его от имена своего государя быть предусмотрительным и осторожным, ибо сей Димитрий нашел в Польше много приверженцев, которые окажут ему в походе немалую помощь и причинят государству московскому великое разорение, и поляки как извечные враги московитов не преминут нанести им много вреда; и еще другие подобные речи [говорил посол]. Борис, не вняв сему, сказал, что он может одним перстом разбить этот сброд и для этого даже не понадобится всей руки; затем он поблагодарил императора, называя его своим братом, а также повелел письменно изложить, как Димитрий истинно был умерщвлен и погребен, а тот, [называвший себя Димитрием], — злодей (boosen geest) и изменник, коему поляки споспешествуют для возмущения страны (om tlant in roeren te stellen), и он дал эту грамоту послу для передачи императору, и в тот день посол со всей свитою обедал у царя; и затем еще два раза был наверху, и после того, как его щедро одарили со всей свитою, он отъехал 13 августа, будучи освобожден от всех издержек.

В Польше, однако, не угомонились; но, получив окончательное согласие папы и всех иезуитов в Польше, Димитрий заключил с воеводой Сандомирским договор, по коему он должен был взять в жены его дочь и сделать ее царицею, как только займет отцовский престол на Москве; сверх того должен был он уплатить все, что польские паны (de heeren) и иезуиты из некоторых монастырей дадут ему взаймы. И обещал воеводе Сандомирскому княжества Псковское и Новгородское, сыну его — Смоленск и, далее, землю Северскую (Sibiria)[114], а сверх того он должен был прежде всего обещать папе, что вся страна так скоро, как он сможет, переменит религию и перейдет в римско-католическую [веру], также должен был он обещать переменить все церковные обряды и повелеть совершать их подобно тому, как определят те, коих к тому определит папа, также повелеть учредить школы в городах и деревнях, подобно существующим повсеместно в Польше, дабы юношество, которое в Московии воспитывают глупо и невежественно, было направлено на путь, по их [поляков] мнению истинный; одним словом, он обещал им все и твердо вознамерился исполнить обещание, но всемогущее провидение тому воспрепятствовало.

[Казаки переходят к Димитрию и признают его истинным Димитрием] Вслед за тем полагали употребить все старания к тому, чтобы в других местах склонить на сторону Димитрия казаков на реке Волге и в других местах, что весьма усилило бы его силу и почтение к нему.

Эти казаки различных племен (is een soorte von alderley natie), из Московии, Татарии, Турции, Польши, Литвы, Корелии (Corelen) и Неметчины, по большей части московиты и говорят по большей части по-московски, но сверх того между собой они употребляют особый язык (bysonder gemaeckte spraecke), который они называют “отверница” (Otvernitza)[115], и это народ — по большей части бежавшие от своих господ холопы (lyfeygene knechten), плуты, и воры, и различные бездельники (boeven), и поселяются они главным образом в татарских степях, близ реки Волги, также неподалеку от Дона (Donauwe) и Борисфена [Днепра] и переходят с место на место и строго соблюдают между собою справедливость и добрый порядок, сами избирают себе начальников, коим беспрекословно повинуются, и называют их атаманами (Ottomanni) по народу, от которого происходят турки, как о том можно прочесть в истории их происхождения.

Эти казаки служат за деньги почти всем государям, которые их призывают, а также и без денег, ради одного грабежа, но впрочем прежде они почти всегда служили московитам, когда на них нападали различные татары, что часто случалось; но как раз в то время по попущению божьему казаки взбунтовались против Московии и начали грабить всех купцов, торговавших в Персии, Армении, Шемахе и по берегам Каспийского моря, и даже убивали многих, не ведая за что.

К ним-то и послал Димитрий из Польши нескольких тайных гондов, чтобы известить их о своем предприятии и заверить клятвою, что он законный наследник Московского государства, и просить их о помощи, ибо его дело правое и нет сомнения окончится удачею, и тогда они все будут возвеличены за их верную службу, которую они ему окажут, и многие иные подобные речи и письма.

Казаки, услышав о том, собрали сход, на который пришло свыше восьми тысяч со своими атаманами, и зрело рассудили об этом деле (rypelyc op dat stuck geractslaecht), и, наконец, порешили также послать от себя несколько гонцов в Польшу,