— Что вам нужно? — Женщина прищурила глаза, и я очень ясно увидела разницу между милой и очаровательной Элизабет, какой ее знал Амир, и этой мстительной особой, способной на очень нехороший поступок.

— Меня зовут Виолетта, мы с вами не были представлены. — Я все еще играла роль хорошо воспитанной леди.

— Не имею ни малейшего желания начинать знакомство. Или вы полагаете, что я вас не узнала? Вы ведь его любовница, не так ли?

— Абсолютно не так. — Я старалась держать на лице маску уверенности и невозмутимости, а внутри все клокотало от злости. — Тогда я нарочно разыграла перед вами маленький спектакль, а ректор был совершенно ни при чем.

— Спектакль? — Миловидное личико скривилось в презрительной усмешке. — Кого вы пытаетесь обмануть?

— Я действительно сводила старые счеты с Амиральдом Сенсарро и решила, что лучший способ сделать это — ввести вас в заблуждение о наличии у него любовницы.

— И я должна в это поверить? Амир не распространялся обо мне в своей академии, это я точно знаю, так откуда тебе было знать, что подобный спектакль увенчается успехом? К чему тебе сейчас этот обман? Надеешься, будто я всему поверю и переменю решение совета в вашу пользу?

— Я надеялась лишь на то, что вы достаточно здравомыслящая женщина, чтобы выслушать мои доводы, но теперь вижу, как ошиблась. Кажется, вы так плохо разбираетесь в людях, что я могла и не доходить до поцелуя, достаточно было просто постоять рядом с ректором в аудитории, и вы бы приписали ему измену.

— Поразительная наглость! — Элизабет со всей силы сжала в ладони бокал с красным вином и, кажется, находилась уже на грани. — Я поклялась самой себе, что больше ни один мужчина не предаст меня, и едва снова не попалась. Но я даже благодарна — мне открыли глаза раньше, чем я вышла за него замуж.

— И правда чудесно! Вы вряд ли достойны быть женой такого человека.

— Тебе это тоже не светит. Уверена, скоро ты ему наскучишь. — Элизабет вдруг разжала ладонь, делая шаг назад, а бокал со звоном разлетелся на маленькие осколки, и вся красная жидкость, которая должна была разлиться по полу, совершенно невероятным образом оказалась на подоле моего голубого платья. Брюнетка отвернулась и неспешно зашагала прочь. Вне себя от злости я оторвала взгляд от большущего пятна, подняла голову и увидела стоявшего чуть поодаль Амира. Ректор прищурился и поманил меня к себе. Пришлось идти, несмотря на желание очутиться в этот миг подальше.

— О чем был разговор, Виолетта? — Мужчина скрестил руки на груди, сверля меня пристальным взглядом.

— Я пыталась объяснить Элизабет, что между нами ничего не было.

— И как?

— Бесполезно.

— Я предупреждал тебя, не вмешивайся.

— Я должна была попытаться, а она даже слушать не стала и еще платье мне испачкала.

— Эти отношения тебя не касаются. Если тебе удалось разрушить их однажды, то не стоит более пытаться что-то наладить.

— А вы сами желаете налаживать? Вероятно, поняли наконец, что она собой представляет? Она ведь настоящая мегера, как можно было увлечься подобной особой?

— Может, мне следует у тебя совета спрашивать, прежде чем кем-то увлечься?

— С удовольствием помогу, по крайней мере, я не страдаю отсутствием вкуса.

Амир ничего не ответил, просто резко развернулся и направился к группе людей, судя по всему, тех самых меценатов, а я поспешила к Мелинде, чтобы она помогла мне с платьем.

— Летка, о чем ты с Элизабет разговаривала? — стала допытываться староста.

Мелинда в это время как раз очищала пятно, а я изо всех сил боролась с досадой, раздражением, злостью и каким-то отчаянием.

— Я хотела объяснить ей про меня и Амира, а она и слушать не захотела, настаивала, что мы с Амиром любовники. Я не сдержалась, ответила ей в той же манере. Ужасно, Элинна, я полагала, Элизабет Марии — великий ученый, но никогда бы не подумала, что она такая неприятная женщина, а хуже всего — я опустилась до ее уровня, вела себя совершенно непозволительно, а Амиру заявила…

У меня даже сил не было продолжать, хотелось схватиться руками за голову или спрятать ее под подушку. Что со мной происходит в последнее время, я ведь всегда так гордилась своими хорошими манерами, и не я одна, все их отмечали.

— Летта, — Мелинда выпрямилась над чистой юбкой и погладила меня по руке, — не каждый выдержать может то, что на тебя свалилось, а ты переживаешь, мол, не могу вести себя правильно. Ты всегда была идеальна во всем, но ты ведь человек. Не пытайся подавить свои эмоции, только хуже станет. Пусть они вырвутся наружу, перегорят, а потом сможешь взять себя в руки.

— Верно, Летка, тебе нужно отойти от всего, что случилось. Да и вообще, если тебе грубят, зачем сдерживаться в ответ?

— Потому что это правильно.

— Для кого правильно?

— Не знаю…

— Вот именно! Ты теперь ничего не знаешь, а все пытаешься следовать своим старым представлениям. Забудь уже обо всем, живи, как получается, а потом поймешь, что делать дальше.

Этот вечер не задался, для меня точно. Академия проиграла, изменить что-то я была не в силах, даже хваленая выдержка и то покинула. Гости, однако, развлекались, а ректор, кажется, очаровал всех милых богатеньких дам. Я нарочно даже не смотрела в сторону Амира, и единственное, чего ждала, — это начала выступлений. Хоть какое-то развлечение.

Наши студенты собирались разыграть небольшие магические представления, должные впечатлить меценатов. Элинна весь вечер болтала со своим Дином, Мелинда изредка бросала грустные взгляды на Эди, а я просто наблюдала за гостями и студентами, пребывая в собственных мыслях. Несколько раз Истор подходил, предлагал принести выпить, перекусить, но я каждый раз отказывалась, и парню надоело меня обхаживать. Он потихоньку переместился в сторону веселой группы девушек, где стояла и улыбчивая Линда.

Спустя некоторое время столы были перемещены в один конец зала, а в центре образовалось свободное пространство, на котором и должны были выступить лучшие студенты. Для гостей расставили стулья, студенты подтягивались поближе, я тоже подошла, но заметила, что оказалась слишком близко от Элизабет, которая как раз занимала место рядом с важными мужчинами из совета и несколькими меценатками, и собралась отойти в другую сторону.

И вот когда я проходила за стулом виерки, случилось нечто невероятное — я заметила вдруг мерцание над головами сидящих, а потом послышался негромкий хлопок, и волосы высоких гостей, их наряды оказались забрызганы лиловой дурнопахнущей жижей. Я в ужасе остановилась. Шар разорвался совсем рядом, но мое платье нисколько не пострадало. Раздались возмущенные и испуганные охи, часть гостей шокированно поворачивали голову в стороны, а я увидела пораженный взгляд Элизабет, которая смотрела прямо на меня.